– Как твои дела? – спросил я.

– Отлично. Как у тебя?

– Еще чуть-чуть и стоило бы переживать, что я взорвусь от счастья.

Моя улыбка не изменилась, но голос стал сухим, как бумага. Действительно ли я испытывал счастье? Или грустил? Или настолько обкурился, что перестал различать эти два чувства? Можно ли быть в этом уверенным, черт побери? Но я точно знал, что мне просто необходимо выпить пару стаканчиков, как и всегда после разговора с Ниной.

Сью остановилась посреди комнаты и слегка подалась в сторону моего стеклянного стола, моего представительского черного кресла и старинной карты мира, нарисованной во всю стену у меня за спиной.

Ничем не выделяющийся.

Расточительный.

Богатый.

Вот что я показывал всем.

И этот офис стал такой же оболочкой, как и моя внешность.

Этот офис никак не отражал меня. Так же. Как. Моя. Внешность.

– Хорошо… – она замолчала, а затем фыркнула и принялась водить сверхмодным стилусом по сверхмодному iPad. Эта цыпочка не использовала обычные вещи. – Я забронировала тебе столик в клубе «Завтрак» на полдень для встречи с Синтией Холлифилд. В два назначен разговор по Skype с мистером Рексротом, мистером Спенсером и мистером Фоллоухиллом. Ближе к вечеру будут готовы твои вещи после химчистки. Их доставят сразу домой.

Она тараторила без остановки, пока я листал отчет для клиента, с которым собирался встретиться сегодня. Но тут она резко вскинула голову.

– Я получила твое письмо о бронировании дополнительного билета в Тодос-Сантос для Розы ЛеБлан. Она действительно полетит с тобой завтра утром первым классом?

Сью выгнула выщипанную бровь, как бы спрашивая: «Ты трахаешь ее?» Я же уставился на нее в ответ и два раза медленно моргнул, как бы отвечая: «Это не твое гребаное дело».

– Да, – подтвердил я, уставившись на следующий отчет, теперь уже о слиянии, но на самом деле не читая его.

В повисшей тишине слышался гул кондиционера. Клаксоны таксистов, расположившихся сорока шестью этажами ниже. Ритмичные щелчки клавиатур из разных кабинок на этаже. Сью сверлила меня взглядом, не осознавая, насколько безуспешна эта битва. Она никогда не смогла бы прочитать меня. Только у меня хранился ключ к собственным чувствам. И я не собирался раскрываться перед остальным миром.

– Хорошо.

Она переступила с ноги на ногу. Затем засунула iPad под мышку, развернулась и направилась к двери. Я провожал взглядом ее крошечную попку, которая двигалась в ритме ее остроконечных шпилек от Louboutin, подозревая, что Сью это так просто не оставит. Она знала, что Рози – младшая сестра Эмили ЛеБлан, но никогда не встречалась с моей соседкой размером с фею. А еще Сью прекрасно понимала, что я не из тех, кто будет нянчиться с чьими-то братьями и сестрами, если не заинтересован в этом сам. Да и мисс ЛеБлан вполне способна сама притащиться в аэропорт, из-за чего Сью могла прийти только к одному выводу: я хотел заполучить Рози. И намного сильнее, чем когда-либо хотел Сью Пирсон.

Что ж, мне не впервой портить чей-то особый день из-за киски.

Я частенько приводил своих подружек в самое неподходящее время. Сью знала, что в Чикаго я притащил едва знакомую цыпочку в больницу, чтобы поздравить Трента с рождением дочери Луны. А когда Джейми Фоллоухилл – еще один из моих лучших друзей – женился на нашей бывшей учительнице литературы Мелоди Грин, я заявился на свадьбу с двумя незнакомками, которых подобрал по дороге из бара. А на вечеринку по случаю выхода на пенсию отца, после которой он вновь вышел на работу и снова стал пропадать там с утра до вечера, я пришел с одной из своих практиканток. Так что мое путешествие с женщиной не казалось чем-то необычным. Но Сью понимала, что я уезжал больше чем на неделю. А разве мне свойственно проводить девять дней с одной и той же женщиной? Нет, это определенно происходило впервые.

Вот только Сью не знала, что мы с Рози не будем проводить время под одной крышей.

Как и не знала, что Рози ненавидит меня до глубины души, имея для этого вескую причину. Каждый раз, когда малышка ЛеБлан встречалась со мной, то видела перед собой весельчака-балагура; наркомана, который добился чего-то в жизни лишь потому, что носил фамилию Коул, а его отцом был известный адвокат. К тому же Коулы пожертвовали Гарварду невероятную сумму денег, которых бы хватило, чтобы прокормить половину населения Африки, поэтому мое будущее оказалось предопределено еще до того, как я научился писать слово «избалованный».

Сью не знала, что Рози ЛеБлан оказалась единственной женщиной в моей жизни, которая не желала уделить мне даже минутки, и по иронии судьбы Рози ЛеБлан оставалась единственной женщиной, чьим временем мне хотелось завладеть полностью.

Сью не знала ничего из этого, потому что я тщательно охранял свою личную жизнь от окружающих.

Не дойдя до двери, она остановилась и обернулась. Уставилась на меня из-под – как я предполагаю – накладных ресниц и вдохнула, втянув щеки.

А затем сделала нечто странное: вдохнула еще раз.

– Мистер Коул, вам что-нибудь еще понадобится от меня сегодня? Я не очень хорошо себя чувствую.

– Нет, на этом все, – ответил я. – Возьми отгул на остаток дня. И отдохни. Ты это заслужила.

Она кивнула.

Я кивнул.

Да, я не такой уж ужасный человек, поэтому и позволил своей помощнице бросить меня, чтобы преподать какой-то бессмысленный урок.

Снова включил свой MacBook и завершил перевод, отправив ей двадцать тысяч долларов.

Это должно было помочь мне почувствовать себя лучше.

Но не помогло.

Следующее утро стало повторением воскресенья, когда малышка ЛеБлан пришла ко мне, одевшись так, чтобы произвести впечатление (по ее мнению). То есть я проснулся в кровати с незнакомкой с адским похмельем, которое решил побороть сигаретой, выкуренной на террасе, и бокалом «Кровавой Мэри». Хотя мой коктейль получился не таким уж невинным, а скорее водкой с каплей сока. Я вообще предпочитал обходить стороной все, что можно было назвать «невинным». А последняя невинность, с которой я имел дело, сначала сбежала от меня, а сейчас выходит замуж за моего лучшего друга.

Но не стоило отвлекаться.

Возможно, остановиться у круглосуточного магазина по дороге в аэропорт Кеннеди в шесть утра и взять бутылку «какого-то пойла» и опустошить ее до того, как бедный таксист высадил меня в пункте назначения, оказалось не самой лучшей идеей.

Я осознавал, насколько глупо поступаю, но не удержался от выпивки и дури перед посадкой в самолет.

«Да пошла ты, Нина, – бормотал я всю дорогу до аэропорта Кеннеди, словно какую-то гребаную мантру из йоги. – Да пошла ты. Пошла ты. Пошла ты».

Плетясь к терминалу, я надеялся, что чертова малышка ЛеБлан все же решила воспользоваться билетом и такси, которое за ней отправил, и уже в самолете. К тому же преимущество было на моей стороне. Я угрожал ей, а Рози даже не догадывалась, что у меня никогда не хватит духа поднять ей арендную плату даже на пенни. Она давно завладела моими чувствами, и, казалось, чем сильнее малышка ЛеБлан ненавидела меня, тем сильнее мне хотелось доказать, что у нас есть будущее. Что если я и верил в эту чушь о двух половинках, которые созданы друг для друга, то лишь потому, что она была такой для меня.

Я опоздал, и в результате рейс задержали. Маленькая мисс Капризуля не отвечала на мои звонки, отчего меня не покидало чувство, как вокруг моей шеи затягивается веревка. Мне хотелось поскорее добраться до Тодос-Сантоса, передать Рози в руки ее сестры и рухнуть на свою кровать, в которой спал в детстве. Где-то в глубине души мне хотелось большего. Перестать пить и дымить, как чертова труба. Избавиться от всего дерьма, которое периодически рикошетом возвращалось ко мне. Пригласить Рози на свидание вместо того, чтобы звать покувыркаться в моей кровати, потому что эти постельные намеки стали моим защитным механизмом на случай, если она скажет «нет».