Я пихнула рыцаря локтем, но лишь дернулась от боли, забыв, что его торс защищен металлическими пластинами. Попутно отметила, что эльф перешел на «ты».

– Гы–гы–гы! – развеселился Дайко.

Ничего, милый, еще поплатишься.

– Куда мы едем?

– Ко мне, – эльф, устав отворачиваться от моих волос, что при каждом порыве бросал в его лицо ветер, скрутил их в жгут и, нисколько не заботясь, что делает больно, сунул мне же за шиворот. – Переоденешься в подобающую одежду.

– А как у вас одеваются шлюхи?

– У нас шлюхи раздеваются. Ты с этим отлично справляешься. Лично убедился.

Лицо опалило жаром. Как же лихо я стянула платье и лифчик, думая, что меня укусила змея! Не прощу себе такой промашки.

Над ухом фыркнули.

Дайко трусил рядом, и лишь мокрые кончики его волос выдавали, что нейверу приходится непросто. Я не жалела его. Пес есть пес. Если бы не золотой браслет, лежала бы сейчас у ручья мертвая. Поэтому никакой снисходительности.

Город, точно позабытая детьми старуха, выглядел грязным и неухоженным. Старые обшарпанные здания, знавшие когда–то величие, а теперь глядящие на сутолоку подслеповатыми окнами. Колонны – как костыли, лишь подпирали, но не держали. Дома для людей попроще – низкие, максимум в два этажа, вросшие чуть ли не по подоконники землю. Или это дощатый настил, накладываемый на прежний, сгнивший слой, поднял уровень тротуаров так высоко? По нему люди и эльфы ходили с осторожностью – не дай бог сорваться, тогда по щиколотку окажешься в нечистотах. Запах царил соответствующий.

Немногим лучше выглядела центральная площадь, где над всеми зданиями стражем высилась ратуша. Вместо ожидаемой каменной брусчатки, смесь из опилок, хляби и конского навоза.

– Этому городу тоже не помешало бы искупаться в реке, – напомнила я многострадальный Версифил. Рядом река, почему бы и нет? Тем более, что совсем недавно тряхануло.

– За провокационные речи можешь оказаться в тюремном подвале. Начальство в большом шлеме и с длинным мечом быстро определит.

– Нет уж, лучше шлюхой побуду.

– Я запомнил.

Я тоже. Демоны рыли катакомбы давно, а эльфы так и не придумали, как обезопасить свои города. Тайные проходы сетью опутали земли Трех королевств. Того и жди, что подземные опоры не выдержат, и, устало подломившись, обрушат какой–нибудь дом, а то и весь город. Еще неизвестно кто в подземелье промышляет. Не зря же время от времени на Бобровой плотине появляются бутылки с мольбой о помощи.

Вторая часть города, отделенная от первой шлагбаумом и будкой с часовым, порадовала резкими изменениями. Сады, лужайки, счастливые лица детей. Любопытные взоры взрослых, направленные на меня. Мой эльф со всеми раскланивался и делал вид, что ничего странного не происходит: впереди него не сидит лохматая девица, а рядом с ногой не бежит верным псом нейвер.

Неужели у них так принято, не стесняться и не скрывать свои низменные потребности? Ну везет к себе лорд очередную шлюху, ну капает слюной от счастья Дайко – брехучая шавка, которую пустили в элитный район. Вон, как лыбится во весь рот. Когда еще побывал бы в стане богатых эльфов?

Красавица эльфийка, еще более прелестная в своей юности и летящем наряде персикового цвета, завидев нашу троицу, вовсе не смутилась, а оставив подруг, проводивших ее завистливым взором, подбежала к ограде и звонким голосом поприветствовала:

– Муф Эливентор! Как я рада вас видеть!

Рыцарь не остановил лошадь, только заставил ее сбавить шаг. А юная эльфийка так и шла вдоль ограды, пальцами, как по струнам, водя по узорчатой решетке.

– И я вас рад видеть, прекрасная миффи Дарлина. Вам идет эта роза в волосах.

Девушка смущенно потрогала цветок и, наконец, решилась спросить. Не зря же кусала губы.

– А вы сегодня придете к нам? Родители устраивают музыкальный вечер, будут танцы. Или у вас дела? – она перевела взгляд на меня.

– Дела подождут, – спокойно ответил эльф и ослабил хватку на моей талии.

Девица просияла, а я облегченно выдохнула. Дела обязательно подождут. Иди, прекрасный эльф, на все четыре стороны, дай делам выспаться, наесться и обдумать свое положение. Пока ты будешь отплясывать с юной девой, я поищу источник информации. Должен же найтись хоть один словоохотливый или обиженный слуга. От самих эльфов фиг чего добьешься. Гордецы с эльфийским холмом на ушах.

Дом Эливентора оказался ухоженным особняком. Таких больших на широкой улице разместилось с дюжину. Ворота открыли слуги в ливреях, у лестницы, ведущей в здание, выстроилось десятка три слуг. А ничего у них здесь масштаб!

Мы еще только сгружались (для меня споро принесли скамеечку, чтобы я изящно соскользнула на нее, а не шмякнулась на землю как лягушка), а на крыльцо уже выкатили кресло со старушкой, которая проявила бурную радость и в нетерпении помахала рыцарю платочком.

– Эли, мальчик мой! – черный чепец делал ее лицо еще более безжизненным, лишенным красок. Водянистые глаза, тонкий нос, разлет светлых бровей. Внук совсем не был на нее похож.

– Эли? – произнесла я, стараясь не лыбиться во весь рот. Эльф недовольно цыкнул и возвел очи к небу.

– Бабушка? Вы когда приехали? – он легко взбежал по лестнице и, встав на одно колено, с чувством поцеловал старушке обе руки.

– Еще вчера. А ты где пропадал?

– Лес горел у Сосенок.

– А это, как я понимаю, тот самый источник огня? – старушка прозорливо дернула подбородком в мою сторону. – Иначе ты не привел бы незнакомую девушку в дом.

– Вы как всегда правы, бабушка.

Я замерла, чувствуя, как на мне скрестились взгляды. Дайко уже увели, коня тоже. И скамеечка исчезла, иначе я села бы на нее и сложила на колени руки, которые сейчас не знала, куда деть. Стоя в кольце слуг, я ощущала себя выставленным на продажу экспонатом.

Помня о своем желании собрать информацию, улыбнулась как можно приветливее. Не хотела, чтобы улыбка выглядела жалкой, поэтому подняла подбородок. Но и здесь проявила меру, чтобы не казаться нахалкой. Все, как учили в школе.

– Деточка, поднимись сюда, – старуха поманила меня. На лице рыцаря не дрогнул ни один мускул. Холодная отрешенность. Пойди догадайся, что сейчас будет.

Я наклонилась за сумкой, но ее ловко увел кто–то из слуг. Видно, получил сигнал, что старуха ко мне благосклонна, а поэтому и меня можно внести в список тех, за кем ухаживают. Спасибо и на этом.

– Здравствуйте, бабушка, – на колени перед ней опускаться не кинулась. И ручки целовать тоже. Не родня, но и не холопка, чтобы в ноги бросаться.

Думала, что услышу в ответ: «Какая я тебе бабушка?», но леди лишь улыбнулась.

– Что ты с ней сделал? – она послала внуку укоризненный взгляд. Тот лишь дернул плечом.

Я вытаращила глаза: а что он со мной сделал?

– Наклонись, – старушка дернула меня за рукав, и мне пришлось податься вперед. Ее сухонькие руки быстро выпростали мои волосы из–за шиворота. – Вот так лучше.

Я заулыбалась. Негодник ветер тут же принялся теребить и без того спутанные пряди.

– Покажи свои уши.

Эх, недолго длилась симпатия. Сейчас как увидит мои плоские уши, сразу отправит следом за Дайко.

Я опять наклонилась, убрала волосы, чтобы уж точно старушка не ошиблась – нет у меня эльфийского холма. Я уродина.

– В роду не было эльфов? – мое ухо ощупывали как на приеме у доктора.

– Нет. Я человек, – в моих устах это звучало гордо. Не буду себя записывать во второй сорт. Я первый. Родители подкачали, поэтому проявлю скромность, не скажу, что высший.

– Вот и славно, – получила неожиданный ответ. – Мой Эли тоже не эльф. Не люблю эльфов за излишнюю заносчивость.

Я вытаращила глаза.

Эли тряхнул длинными волосами. И с чего я решила, что он эльф? Потому что светловолосый? Но та девушка, что шла вдоль забора и уговаривала прийти на вечеринку, точно была эльфийкой. Я разглядела. Значит, врал Дайко, когда говорил, что для эльфов мы, плоскоухие, уроды? Сам он урод. Пес брехливый. Сколько всего наплел, разбирайся теперь, где правда, а где нет.