– Игорь Игоревич, разрешите доложить? – выпятив живот вперед, протявкал полковник.

– Докладывай, Семен Аркадьевич, докладывай.

Оперативник стоял за спиной своего начальника и молчал, оценивающе поглядывая в сторону Сергея.

– Место происшествия осмотрели. Охранника, что нашел тело, и его товарищей по смене опросили, как и администраторов и обслуживающий персонал. Личность пока не установлена. Эксперт говорит, что предположительно это несчастный случай. Человек плавал в море ночью и попал под лопасти какого-то судна. Планируем провести обход по номерам, может, кто-то из постояльцев знает умершего.

Прокурор закашлялся, услышав предполагаемый план действий.

– Да вы что, полковник, говорите! Зачем гостей пугать? Какой обход! Если кто пропал, так утром все само собой известно станет. Или к администратору, или в полицию вашу заявят. Поодиночке же не отдыхают. Вы бросьте свои солдафонские подходы! Уровень привлекательности курортов только начал повышаться, а вы тут всех своими методами дознания распугаете!

Потом прокурор повернулся к следователю и распорядился:

– Значит, так, Сергей Михайлович, тут, как я понимаю, налицо несчастный случай. Вы задокументируйте все как следует, составьте вопросы для судмедэксперта, который будет проводить вскрытие, и согласуйте их со мной. Ну и скажите местной администрации, чтобы были бдительны к обращениям постояльцев. Все ясно?

– Да, Игорь Игоревич.

– А вы, – Тулин обратился к полковнику, – пойдемте со мной наверх. Оттуда лучше видно место происшествия, обсудим с вами детали. Там, вроде, кафе на набережной, зайдем, выпьем кофейку.

Прокурор отправился в сопровождении полковника в кафе, а Сергей остался один на один с оперативником.

– Егор, – представился он, протянув руку.

– Сергей, – пожав руку новому знакомому, ответил следователь. – Что еще твой начальник не сказал, что мне следует знать?

– Да нет, все, вроде, доложил. Ты лучше с экспертом переговори. Он больше интересного расскажет. Да и потом все равно осмотр трупа ты будешь вести, а я за понятыми пойду, есть тут у меня на примете пара инвалидов.

Море легонько колыхалось, волны издавали характерное «пши-и-и-и», разбиваясь о каменистый галечный берег. Чайки, растревоженные суетой людей, вместо того, чтобы ходить по пляжу и выискивать себе прокорм, суетливо кружили в небе или покачивались на волнах. Уклад их жизни был нарушен.

Сергей подошел к лежащему на гальке телу.

Криминалист и эксперт поздоровались с ним.

– Попозируете, Сергей Михайлович? – в шутку предложил криминалист.

– Ну, конечно. Палыч, лучше скажи, что ты так нарядился?

– А чем тебе мой вид не нравится? Соответствует, между прочим, антуражу. Как-никак у моря. Лето.

Криминалист широко улыбнулся.

– Да живу я тут, в Ольгинке, а форма у меня в отделе. Сегодня я не дежурю, просто шеф попросил подменить Лешку, это наш новенький, он на смене по разбою работает, сюда вовремя не успел бы.

Сергей посмотрел на умершего. На нем не имелось никакой одежды. Тело было все изломанно и искорежено. Лицо превратилось в кашу.

– Что скажете? – обратился Сергей к судмедэксперту. – Как он умер?

Эксперт, седой худощавый мужчина, выпрямился, снял резиновые перчатки, поднял очки на лоб и протер глаза.

– Тут множественные раны. Повреждения вызваны физическими факторами и имеют механическую природу. Их можно разделить на две группы: первая – очевидные травмы, это резаные раны. Вот, посмотрите, их тут больше всего. На правой руке нет кисти, два глубоких шрама до кости на плечевом суставе. А вот и на теле, правом бедре. Видите? Вот и ноги по левое колено нет, тоже отсекло. Ну и, конечно же, лицо в винегрет, отделена паховая область. Эти раны, вероятно, получены от винта какого-то моторного судна. Оно, замечу, не маленькое.

Сергей слушал и следил за рукой рассказчика, который указывал на описываемые раны. За время работы в розыске он привык к трупам, но такого ему еще не приходилось видеть никогда. Картина была тягостная. Создавалось впечатление, что перед ним не труп человека, а туша животного, которую не до конца освежевал мясник.

– Казалось бы, классика, человек плыл, не справился с водоворотом, угодил под винт судна, обширные повреждения и смерть. Если бы не несколько «но». Интересно другое! Смерть наступила не от моторного винта и даже не сегодня. Это тело пробыло в воде уже около суток, а может, и больше. Доказательством тому служат трупные пятна. Во-первых, их достаточно много, но кровь должна была вытечь через раны, нанесенные винтом. Во-вторых, взгляните, они багрово-красного цвета, а значит, тело пролежало в воде как минимум от шести до двенадцати часов, не имея повреждений от винта лодки. Но и больше двух суток в воде оно не было. Подтверждение этому тут, на пятке, где кожа грубая, процесс набухания и сморщивания только начал набирать обороты, но кожа уже белая.

В груди у Сергея зажгло. Неприятное предчувствие закралось в душу. Не о возможном ли убийстве сейчас начнет говорить судмедэксперт?

– Этот мужчина умер от того, что его грудную клетку сдавили так, что она сломалась. Вот тут виден след вдавливания. Ни одного целого ребра. Понимаете? И ни одного ребра не торчит наружу, они раздроблены, а это значит, что давление на них осуществлялось со всех сторон равномерно и одновременно.

– Что могло это сделать? – растерянно спросил Сергей, а потом предположил. – Может, его машина переехала, а потом тело скинули в море?

Эксперт отрицательно покачал головой.

– Нет, не думаю. Тут сдавливание имеет отличную от наезда машиной механику. Как я уже сказал, давление шло со всех сторон, но было локализовано областью грудной клетки. Это не позволяет говорить о наезде на него машины. Также сразу стоит отмести возможность сдавливания на глубине. Скорее всего, умер этот человек на суше.

Сергей совсем запутался.

– У вас есть лист бумаги? – задал следователю неожиданный вопрос эксперт.

– Да, сейчас дам. А зачем она?

Не дожидаясь ответа, Сергей раскрыл свою папку. В этот момент неожиданно легкий бриз сменился сильным порывом ветра с моря, который вырвал несколько бланков протоколов и чистых листов бумаги и понес их в сторону набережной.

– Вот черт! – выругался Сергей.

Сергей достал новый лист бумаги, придерживая содержимое папки, и отдал его судмедэксперту. Тот принял лист, свернул его в трубочку, взяв ее в руку, и сжал посередине.

– Такова механика повреждения, повлекшего смерть, – подытожил он, пристально глядя в глаза следователя. – Что могло стать причиной таких ран, я пока не знаю, но вскрытие, как всегда, покажет больше. Посмотрим желудок на предмет количества в нем воды, изучим кровеносную систему. Так, потихоньку, и разберемся. А теперь, думаю, нужно поскорее увозить труп в морг, а то тут становится слишком тепло. Вон и кожа начинает приобретать зеленоватый оттенок, разложение ускоряется.

– Хорошо, как скажите, я по снимкам тогда протокол заполню, – согласился следователь.

Порывистый ветер вновь сменился легким ровным ветерком. Солнце уже не ласкало кожу, а начало припекать.

Тем временем криминалист закончил фотосъемку. Он подошел к Сергею и, положив ему руку на плечо, многозначительно сказал:

– Знаешь, что я тебе скажу?

– Что?

– В этой жизни нет ничего обманчивее слишком страшного и ослепительно красивого. За ними всегда таиться какая-нибудь ложь.

– В смысле?

Криминалист махнул рукой и, уходя, пробурчал:

– А, не бери в голову…

Сергей задумчиво поглядел на то, что когда-то было человеком, таким же как и он живым, а теперь таким уродливым и мертвым. Его взгляд остановился на странном перстне, надетом на исковерканную руку мертвеца.

Над Москвой нависла серая пелена. Саша стоял на перроне и дожидался своего автобуса, чтобы поехать в область.

Шел мелкий моросящий дождик, дул противный пронизывающий ветер. Погодка совсем не соответствовала первым дням лета.