– Все хорошо? – спросила она, мило улыбнувшись и нежно поцеловав мужа в губы. – Ты не боишься, что у тебя украдут невесту? Ты рискуешь потерять свое счастье!
– Все замечательно, – ответил Никита с нотками грусти в голосе. – Просто я давно не видел бабушку, я не мог не подойти к ней.
На этом их разговор прекратился, так как кто-то из гостей подошел с поздравлениями, а затем началось представление, заказанное отцом специально для молодоженов. Непонятное чувство тревоги ушло, но червячок сомнения у Кристины остался, ей все-таки хотелось знать, о чем Никита разговаривал с бабушкой, что его так расстроило? Неужели они говорили о «ней»? Неужели он «её» не забыл?
После свадьбы всё пошло своим чередом. Никита целыми днями пропадал на работе, а Кристина на работу ходила только для того, чтобы хоть как-то развеять скуку будних осенних дней. Она не привыкла работать в таком темпе как Никита, да и никогда не любила. Работа для неё была скорее развлечением, чем необходимостью. Отец, в своё время надеялся, что дочь унаследует его коммерческую хватку и станет его помощницей, наследницей его бизнеса, однако, Кристина не проявляла интереса ни к работе, ни к карьерному росту, её вполне устраивала должность начальника отдела маркетинговых исследований.
Никита же своим трудолюбием и способностью быстро вникать в суть дела заслужил доверие её отца и стал стремительно продвигаться вверх по карьерной лестнице. Сотрудники поначалу перешептывались, что Петр Алексеевич продвигает своего зятя, впрочем, это логично. Однако, все слухи прекратились после события, произошедшего ровно через год во время отсутствия гендиректора. В тот день на фирму прибыл весьма влиятельный клиент, приехавший из Магнитогорска в Москву на переговоры всего на сутки. Он был весьма рассержен тем, что о нем забыли и не предупредили заранее о внеплановом отъезде президента компании. Он заявил, что не собирается разговаривать с его замами, и если их фирма так безалаберно относятся к своим деловым партнерам, то с этого момента могут искать себе другого поставщика. Разгневанный мужчина развернулся и уверенным шагом направился к выходу, но в этот момент вошел Никита, бывший уже в курсе всех событий.
– Артур Тимергалеевич, вы уже здесь! Мы приносим вам свои извинения за то, что не предупредили вас заранее, но на то были определенные не зависящие от нас причины. Петра Алексеевича вчера вечером срочно вызвали в Прагу по очень важному делу. Он просил извинить его за то, что не может принять вас лично, и хотел бы переговорить с вами по видеосвязи, и если вы не против, то, пожалуйста, давайте пройдем в его кабинет. А вашего сопровождающего наша Мариночка угостит кофе, если он не пожелает.
Мужчина остановился и с недоумением посмотрел на Никиту, которого видел впервые. После некоторых колебаний, он все-таки сменил гнев на милость, утвердительно кивнул своему телохранителю, позволяя остаться в приемной, и направился с молодым человеком в кабинет президента компании. На этом конфликт был исчерпан, а сделка состоялась благодаря находчивости Никиты. С того дня все слухи о том, что он выскочка и директорский прихвостень, прекратились и коллеги стали уважительно называть его Никитой Николаевичем.
Кристину просто распирало от гордости за своего мужа, она всячески демонстрировала всем, что он её муж и только её, а все остальные женщины компании должны ей завидовать. Она даже мысли не допускала о том, что может быть иначе.
Кристина, допила кофе, дала распоряжения домработнице по поводу ужина и направилась в спальню выбирать подходящий для шопинга наряд.
***
Никита сидел за компьютером и внимательно перепроверял таблицу с данными по продажам и денежным поступлениям. Где-то в расчетах закралась ошибка, и битых пятнадцать минут он не мог выявить, где именно. Замигал экран мобильного телефона, сообщая о входящем звонке. Никита бросил короткий взгляд: звонил незнакомый абонент. Он вернулся к работе, но телефон продолжал настойчиво мигать. Не отрываясь от монитора, принял вызов и включил громкую связь.
– Я вас слушаю, – четко и по-деловому произнес Никита, проверяя очередную формулу в таблице.
– Никита, здравствуйте, это Оля Михальцова из Смоленска, – раздался взволнованный давно забытый голос, и на несколько секунд повисла неловкая тишина. – Алло, вы меня слышите? – Снова послышался голос девушки, выводя его из заставшего врасплох оцепенения.
Никита встрепенулся.
– Да, слышу, – хрипло ответил он, и по телу побежала нервная дрожь. Отключив громкую связь, поднес телефон к уху.
– Мне нужно с вами поговорить! Но не по телефону. Сегодня. Это очень важно. Вы можете уделить мне немного времени?
Голос в телефоне дрожал, свидетельствуя о моральном напряжении.
– Хорошо. Когда и где? –твердым голосом спросил он, но в голове зашумело, и сердце ухнуло куда-то вниз.
– Вы можете подъехать к выставочному центру на Повелецкой к 12.00, я буду ждать возле входа. Вас устроит это время?
– Могу, без проблем, – ответил Никита, не обращая внимания на то, что она обращается к нему на «Вы». В этот момент забылись все обиды, предательство, и разделявшие их годы.
– Спасибо. До встречи, – прозвучало в ответ, и телефонный звонок прервался.
Никита продолжал держать телефон в руках. Сердце бешено колотилось. Волна позабытых чувств накрыла с головой. Звонок из прошлого. Звонок, которого он так долго ждал семь лет назад, но так и не дождался. В его жизни с материальной стороны было всё, что нужно человеку для счастливого существования и даже более того. Что касалось личного счастья, то он полагал, что обладал им вполне: красавица жена, хорошая работа, ему большего и не надо. Только сейчас понял – этого мало, ему не хватает именно таких моментов: голоса, который вызывает дрожь во всём теле, прикосновений, от которых кипит кровь, предвкушения от ожидания встречи.
Никита посмотрел на часы. Без пяти десять. До назначенной встречи более двух часов. Он тряхнул головой, словно сбрасывая с себя пелену наваждения, и вернулся к своей таблице. Но продолжить работу не удалось, мысли путались, не позволяя сосредоточиться, взволнованный голос Оли снова и снова эхом раздавался в голове. Опять посмотрел на часы, прошло всего лишь десять минут. Желание работать пропало напрочь. Никита позвонил своему заму, который также корпел над отчетными данными в своем кабинете из-за назначенного на выходной день совещания, и попросил перепроверить его таблицу, которую утром намеревался доделать сам. В спешке собрался и вышел из офиса.
К выставочному центру приехал за час до назначенного времени. Ему повезло, по счастливой случайности, на площадке перед входом в выставочный центр оказалось одно свободное место. Он припарковал машину и стал ждать, вглядываясь в каждое женское лицо, входящее и выходящее в здание или проходившее мимо. Время текло невообразимо медленно и казалось, что с момента звонка прошла целая вечность.
Он забыл Олю, да и не хотел вспоминать о ней. Она не дождалась его, более того, поиграла его чувствами и быстро нашла замену. Как ему было плохо, когда перед отъездом в Лондон Алина сообщила, что его Оля забеременела от какого-то женатого ухажера. Никита сначала в это не поверил, он был у неё первым, и Оля сама утверждала, что ни с кем не встречалась. Но она упорно не отвечала на его звонки, тогда Никита позвонил бабушке, и та подтвердила, что девушка не идёт на контакт, и не опровергает растущие вокруг неё слухи. Первым порывом было желание всё бросить, вернуться в Смоленск, посмотреть ей в глаза и спросить, как она могла так с ним поступить? Почему до последнего молчала и продолжала общаться с ним как ни в чем не бывало, при этом одновременно встречаясь с другим? Она казалась ему такой невинной и чистой: добрая родная душа, с которой и в огонь, и в воду, и на край света. Все оказалось гораздо прозаичнее. Ни он первый, ни он последний. Немного успокоившись, Никита решил больше не звонить Оле, не вмешиваться в её жизнь, и сосредоточился на предстоящей учебе и работе. Потом познакомился с Кристиной. Спустя девять месяцев вернулся в Москву. Все у него слаживалось наилучшим образом, только ему было всё равно, казалось, что в душе что-то умерло – не было ни радости от успеха, ни чувства удовлетворения от работы. Спустя годы эти чувства притупились, а облик Оли стал стираться из памяти.
