— Кто это? — спросил он.
Меррит проследила за его взглядом и посмотрела на Фиби, чьё лицо ровным счётом ничего не выражало. Наверняка, для неё стало настоящим потрясением столкнуться с мужчиной, который, как две капли воды, походил на её отца в молодости.
— Дорогая, — извиняющимся тоном обратилась она к Фиби, — тот мой рассказ… был ещё не окончен.
— Думаю, отец должен мне кое-что объяснить, — медленно проговорила подруга, пристально глядя на герцога.
— Объясню, — сказал Кингстон, ободряюще улыбнувшись дочери. — Пойдём со мной. — Он вывел её из комнаты, бросив напоследок: — Оставим Меррит с её женихом.
— Что? — раздался озадаченный голос Фиби перед тем, как дверь закрылась.
В наступившей тишине Меррит заставила себя встретиться с недоумённым, осуждающим взглядом Кира.
— С женихом? — повторил он. — Почему он меня так назвал?
Жалея, что не может задушить Кингстона, Меррит неловко объяснила:
— Видишь ли… Мне пришлось пойти на небольшую уловку.
Несмотря на своё ослабленное состояние, Кир одним уверенным рывком притянул её к себе. Когда Меррит села рядом, его ладонь скользнула ей под руку, чтобы удержать на месте.
— Я не знаю, что это значит, — сказал Кир, — но "уловка" напоминает изящный синоним лжи.
— Так и есть, — робко призналась она. — И я очень сожалею по этому поводу. Но, только сказав, что мы помолвлены, я смогла приехать сюда, чтобы заботиться о тебе.
Кир откинулся на подушки, бросив на неё угрюмый взгляд.
— Почему?
— Ради соблюдения приличий, так как мы оба…
— Нет, я имел в виду, почему ты захотела поехать?
— Я… я полагаю, что чувствовала себя ответственной за случившееся, ведь тебя ранило на складе моей компании.
— Никто не поверит, что я сделал тебе предложение. Глупая идея.
— Ты находишь меня настолько непривлекательной? — оскорблённо спросила Меррит.
Кира, казалось, поразил вопрос.
— Нет, конечно, нет. Ты… — Он замолчал, уставившись на Меррит как загипнотизированный. Его ладонь под её рукой скользнула чуть ниже, и Кир неосознанно начал поглаживать большим пальцем её грудь. — Ты прекрасна, как дикая роза, — рассеянно проговорил он. Меррит поёжилась от нежного эротического прикосновения, кончик груди затвердел. Внезапно осознав, что делает, Кир отдёрнул руку. — Но я бы никогда не женился на женщине настолько выше меня по положению.
Сердце Меррит так сильно забилось, что ей стало трудно говорить.
— Мы все сделаны из одного теста, — сказала она. — Так говорит мой отец. Он женился на американке. Моя прабабушка, кстати, была прачкой.
Кир пренебрежительно покачал головой.
— Ты высокородная леди с хорошими манерами.
Меррит нахмурилась.
— Ты так говоришь, будто я какая-то избалованная девчонка, которая едва может оторвать чашку чая от блюдца. Мне пришлось много работать. Я управляю судоходной компанией, очень крупной…
— Да, я знаю…
— И я долгое время управляю людьми, чьё воспитание гораздо хуже твоего. Я могу быть тверда, как кремень, когда того требует ситуация. Что касается помолвки… Я возьму на себя вину за её расторжение. Скажу, что передумала.
Кир раздражённо потянулся к подбородку, чтобы погладить бороду и тихо выругался, вспомнив, что его лицо теперь гладко выбрито.
— Мне нужно заняться делами, — пробормотал он. — Мои люди начнут волноваться, когда я не вернусь в срок. Они знают, что произошло?
— Не уверена. Возможно, они направили запрос в контору компании. Спрошу у брата.
— Я уеду завтра, — решительно заявил он, — или послезавтра.
— Но тебе нельзя! — воскликнула Меррит. — Лёгким потребуется, по крайней мере, ещё неделя на восстановление. У меня есть список дыхательных упражнений. Ещё у тебя перелом или сильный ушиб рёбер. По словам врача…
— Я смогу восстановиться дома не хуже, чем здесь. — Кир сделал паузу. — Кстати, где я?
— Мы в поместье герцога в Сассексе. В приморском курортном городке под названием Херон-Пойнт.
При упоминании герцога Кир устремил задумчивый взгляд в окно и глубоко вздохнул.
— Я похож на него, — в конце концов, мрачно проговорил он.
— Очень даже, — мягко ответила Меррит.
— Неужели он думает, что я… — Кир не смог закончить предложение.
— Он почти в этом уверен. Герцог нанял следователя, который искал доказательства.
— Меня не волнует, какие доказательства он найдёт. У меня был отец. Лахлана Макрея никто не заменит.
— Конечно, нет, — согласилась она. — Он был тебе настоящим отцом. — Меррит рассеянно улыбнулась, вспомнив одну из историй, которую он рассказал ей о своих родителях. — Как кто-то может заменить человека, который допоздна зашивал манжету твоей воскресной рубашки?
Кир рассказал ей за ужином, что мать сшила ему в детстве рубашку из синего сукна для походов в церковь и других торжественных случаев. Но Кир ослушался и надел её в субботу, когда отправился подметать и чистить мастерскую медника за шиллинг. Он пытался привлечь внимание дочери хозяина и надеялся, что новая рубашка этому поспособствует. К сожалению, манжета зацепилась за гвоздь во время уборки и практически полностью оторвалась. Опасаясь порицания матери, Кир признался во всём отцу. И Лахлан пришёл на помощь, потому что умел шить.
— Не переживай, сынок, — успокоил его Лахлан. — Я засижусь немного позже обычного, заштопаю манжету, и ты сможешь завтра надеть рубашку в церковь, а мама ничего не узнает.
Блестящий план, но только на следующее утро, когда Кир одевался в церковь, он обнаружил, что Лахлан случайно наглухо зашил рукав и в него невозможно просунуть руку. Пристыженным заговорщикам, отцу и сыну, пришлось во всём сознаться Элспет. Но она не смогла долго сердиться и вскоре уже безудержно хихикала, когда увидела результат их стараний. Элспет так долго смеялась и даже рассказала об этом случае подругам. История надолго стала предметом шуток среди женщин. Но Кир с Лахланом оба признали, что радость Элспет стоила их глупого поведения.
— Откуда ты об этом знаешь? — спросил Кир, сузив глаза.
— Ты рассказал мне во время ужина в Лондоне.
— Мы ужинали вместе?
— Ты пришёл ко мне в гости. Мы ужинали наедине.
Казалось, Кир не знал, как реагировать на её заявление.
— Мы обменивались историями о наших семьях, — продолжила Меррит. — После того, как ты рассказал мне о манжете рубашки, я поведала тебе о том, как пролила чернила на карту в кабинете моего отца.
Он озадаченно покачал головой.
— У нас была редкая карта Британских островов двухсотлетней давности, — объяснила Меррит. — Я зашла в кабинет отца, чтобы поиграть с набором чернильниц, чего мне делать не разрешали. Но эти маленькие стеклянные бутылочки с гравировкой выглядели так заманчиво, а в одной из них были чернила самого яркого оттенка изумрудно-зелёного. Я обмакнула в неё ручку и случайно капнула на карту, которая лежала на письменном столе. Появилось ужасное пятно прямо посреди Германского океана. Я стояла над ней и плакала от стыда, когда вошёл папа и увидел, что произошло.
— Что он сделал? — спросил Кир, заинтересовавшись историей.
— Сначала он ничего не сказал. Я уверена, что внутри него шла настоящая борьба. Но затем его плечи расслабились, и он задумчиво проговорил: "Меррит, сдаётся мне, что если ты пририсуешь к кляксе несколько ног, то получится самое настоящее морское чудовище". И я добавила к ней маленькие щупальца и клыки и нарисовала поблизости трехмачтовый корабль. — Она замолчала, заметив, что на губах Кира сверкнула улыбка, которая никогда не переставала вызывать у Меррит лёгкое головокружение. — Папа вставил карту в рамку и повесил на стену над своим столом. По сей день он утверждает, что это его любимое произведение искусства.
Уголок его рта приподнялся в улыбке.
— Хороший отец, — констатировал Кир.
— Хороший! Оба моих родителя — прекрасные люди. Я хотела бы… Не думаю, что у тебя появится шанс с ними познакомиться.
— Нет.
