Когда Меррит настиг пик, она на мгновение замерла… выгнулась дугой… затаила дыхание… и её тело начала сотрясать бесконечная дрожь. Кир испытывал первобытное удовлетворение, слыша её сладострастные крики и чувствуя пульсацию вокруг своих пальцев. Он до последнего растягивал удовольствие, терпеливо успокаивая языком трепещущую плоть, пока наконец Меррит не затихла и не обмякла под ним.

Но даже тогда он не смог остановиться. Ему чересчур это нравилось. Кир продолжил с наслаждением ласкать солоноватую влажную сердцевину.

— О, Боже… Я не думаю… Кир, я не могу… — донёсся её слабый голос.

Он покусывал и дразнил её лоно, обдавая его жарким дыханием.

— Положи ноги мне на плечи, — прошептал Кир. Через мгновение она повиновалась, и он почувствовал, как подрагивают её бёдра. На его губах промелькнула удовлетворённая улыбка. Кир приподнял бёдра Меррит под новым углом.

"Скоро она снова станет умолять", — подумал он и опустил голову с тихим радостным рычанием.

Большая часть ночи прошла для Меррит в чувственном полузабытье, но некоторые детали навсегда врезались в память острыми иголками. Запах холодного дождя, доносившийся из окна… шелковистые локоны Кира, скользящие между её пальцами… его невероятная одержимость ею.

Он был таким нежным, несмотря на свою силу и внушительные размеры, кончики его пальцев легко рисовали на её теле замысловатые узоры. Внимание Кира безраздельно принадлежало Меррит, он ловил каждый звук, каждый удар сердца, каждое её движение. Его низкий голос щекотал ей ухо, пока он бормотал, как она прекрасна, как ему хорошо с ней, как сильно она его возбуждает… И всё это время его крепкий стержень погружался в неё всё глубже и глубже.

Когда он наконец целиком оказался внутри, Меррит уже потряхивало от желания. Стоило ему начать двигаться, как она всхлипнула в предвкушении. Но Кир входил и выходил из неё мучительно долго и размеренно, в последний момент не позволяя Меррит достигнуть точки невозврата. Теперь Кир прижимался к ней всем телом, и только его бёдра постоянно раскачивались и описывали круги, отчего на неё накатывали всё новые волны удовольствия. Он накрыл ртом её возбуждённый сосок и принялся его нежно покусывать. Она в отчаянии приподняла бёдра, но Кир машинально отстранился.

— Нет, любовь моя. Я могу причинить тебе боль.

— Не причинишь. Пожалуйста… Кир.

— Пожалуйста, что?

— Мне этого мало.

Тихий смешок, который он издал, мог принадлежать самому дьяволу.

— Сомневаюсь, что ты сможешь вынести ещё, дорогая.

— Смогу. — Она напряглась, прижимаясь к нему.

— Достаточно глубоко? — спросил он, прикасаясь к потаённым местечкам в глубине её тела, которых раньше никто не касался.

Меррит задрожала от удовольствия.

— Боже. Да.

Кир обхватил ладонями её бёдра и решительно приподнял их вверх, двигаясь в устойчивом ритме. Медленно входя… медленно выходя…

— Быстрее, — в отчаянии проговорила Меррит.

— Ещё рано, — прошептал он.

— Пожалуйста, — взмолилась она.

— У нас есть поговорка о виски: "Слабый огонь варит сладкий солод", — проговорил он низким голосом у самого её уха.

Когда Кир осторожно повернул бёдра, дотрагиваясь своим жёстким стержнем до всевозможных мест внутри неё, Меррит всхлипнула. Размеренный темп не менялся, несмотря на все её усердные попытки ускорить процесс. Каждый раз, когда она начинала умолять о большем, Кир прижимался к её губам в очередном умопомрачительном поцелуе.

Меррит совсем не ожидала подобного развития событий. Её муж был внимательным любовником и делал всё, что ей нравилось, и именно так, как она этого хотела. А вот Кир действовал совершенно иным образом. Ему нравилось мучить её до тех пор, пока она не перестала узнавать себя в этом обезумевшем от страсти создании, в которое превратилась. Он вёл себя совершенно порочно и бесстыдно, заставлял испытывать невероятное блаженство, но не давал достигнуть пика.

— Ты доставляешь мне неимоверное удовольствие, дорогая… я едва выдерживаю. Сжимаешь меня так крепко. Я чувствую, как ты затягиваешь меня внутрь. Твоё маленькое, изголодавшееся тело хочет, чтобы я проник ещё глубже, да? Дотронься до меня, где угодно… обожаю твои нежные прикосновения…

Казалось, что сладкие пытки длились часами. Наконец Кир замер и прижал её к постели, чтобы не дать Меррит пошевелиться. Она догадалась, что он пытается отсрочить разрядку. Эта мысль невыносимо возбуждала. Не в силах противостоять искушению, её потаённые мышцы продолжали снова и снова сжиматься и пульсировать вокруг его плоти.

Издав примитивное рычание, Кир зарылся лицом в подушку, затем повернул голову и проговорил:

— Прекрати, маленькая распутница.

— Ничего не могу с собой поделать, — тихо призналась она.

Через мгновение он пробормотал:

— Чёрт возьми, милая, ты в могилу меня сведёшь. — Но его губы изогнула улыбка.

Его руки обвились вокруг неё, и Кир без труда перекатился на спину, увлекая Меррит за собой.

Она пришла в замешательство и неловко пошевелилась, когда Кир осторожно приподнял её и усадил в позу наездницы.

— Что ты делаешь?

— Отдаю тебе бразды правления, — объяснил он, — раз уж ты так настроена выжать из меня все соки.

Она посмотрела на мускулистого мужчину под собой и слегка покачала головой.

Увидев её замешательство, у Кира вырвался короткий смешок.

— Ты же наездница? — спросил он и подтолкнул её бёдрами вверх. — Скачи.

Искренне потрясённая тем, что заняла главенствующую позицию, Меррит упёрлась руками ему в грудь, чтобы сохранить равновесие. Она робко пошевелилась, и Кир тут же вознаградил её, ободряюще приподняв бёдра. От этого он погрузился ещё глубже, новый угол проникновения открыл новые грани блаженства, и она вздрогнула от чувственного ощущения. Сгорая от стыда и страсти, Меррит наконец поняла, чего он хотел. Через некоторое время она избавилась от застенчивости и нашла нужный ритм, её плоть тёрлась о его член и пульсировала вокруг него. Каждый раз, когда она опускалась вниз, её захлёстывали волны наслаждения, все ощущения были неразрывно связаны с его длинным копьём.

Тяжело дыша, Кир положил руки на её груди, поглаживая большими пальцами твёрдые вершинки.

— Мерри, любовь моя… Я скоро кончу.

— Да, — выдохнула она, её собственная разрядка тоже быстро приближалась.

— Тебе… тебе нужно отстраниться, если ты не хочешь, чтобы я излился внутри тебя.

— Я хочу, — с трудом проговорила она. — Останься во мне. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь… Кир…

Он задвигался под ней быстрее и резче, и обхватил руками её бёдра, удерживая их на месте. Его полузакрытые глаза, затуманенный страстью пронзительный взгляд подвели её к черте. Бесконечное удовольствие накрыло с головой, волны блаженства не переставали накатывать одна за другой, заставляя Меррит стонать и вздрагивать. Кир крепко вцепился в её бёдра, пару раз дёрнулся и нашёл своё освобождение.

Когда Кир затих, дрожа, как скаковая лошадь, которою взяли под уздцы, Меррит легла на него, не разъединяя их тел. Испытывая настоящую эйфорию, она уткнулась носом в тёмно-золотую поросль на его груди.

Кир глубоко вздохнул и расслабился под ней.

— Искусительница, — лениво проговорил он через некоторое время. — Теперь ты довольна, что соблазнила бедного зелёного юнца с Айлея?

Меррит с трудом приподнялась и коснулась носом его носа.

— Почти.

Она почувствовала, как шевельнулась его грудь, когда Кир усмехнулся. Он перевернулся, уложив Меррит на спину, и осторожно убрал несколько выбившихся прядей с её лица.

— Тогда хорошо, что ночь ещё не закончилась, — прошептал Кир и поцеловал Меррит.

Услышав звон колоколов церкви Святого Георгия, Кир моргнул и очнулся ото сна. Он вспомнил, что в колокола били каждое утро без четверти шесть, чтобы разбудить рабочих Ист-Энда. Пора уходить, пока он ещё может ускользнуть незамеченным.

Кир не смел пошевелиться, наслаждаясь моментом. Сзади к нему прижималась Меррит, аккуратно уткнувшись коленями под его колени и приобняв одной рукой за талию. Её дыхание было тихим и размеренным.