-Вот ведь, у кого то жизнь.

  -Я бы лучше спокойно хотел жить, знаешь ли!

  Разговор на кухне

  Зайдя за девушкой на кухню, я сел напротив её мужа. Девушка быстро передвигалась по кухне, разливала чай по кружкам. Кухня была довольно привычной. Нечего богатого, но и бедственной её назвать было нельзя. Довольно чистая, хорошо освещенная. Приятно было там сидеть.

  -Ох, я ведь даже толком не представился. Июль Иваныч.

  -Удивительно, действительно июль?

  Я кивнул мужчине, тот ненадолго задумался, но все же сказал:

  -Всякое бывает, интересно. Меня зовут Виталий, а жену мою Анастасия. Ну а...Александра вы уже знаете.

  -Да.

  -Получили что нужно от него(Виталий)

  -Не совсем то...но он дал мне номер. Знаете ли Светлану Зиновьеву?

  Анастасия поставила передо мной кружку с дымящим чаем, а после сев за стол сказала:

  -Есть такая...живет на Болотниковской...там...как же оно 20-й дом вроде бы. Да ведь?

  -Все верно, там. А вы зачем её ищете?(Виталий)

  -Не совсем её, а свою старую знакомую Лену Тимофееву. Введенский сказал, что не знает где она, телефона не знает. Но знает её подругу. Собственно Светлану.

  -Кхм...Никогда не встречали никаких Елен...впрочем, может и была такая подруга у Светы. Кто знает

  Я отпил чай, очень неплохо. Пусть и пакетированный, какой уж ещё тут можно получить. Страна в ужасающем положении. Не в осаде конечно, не в блокаде, если только убийство властями собственного народа можно приравнять к блокадному положению, то тогда и в блокаде. В любом случае страшно сейчас. Я не был в стране много лет и тут все изменилось. Это уже иная страна, с иными правилами, но к счастью с тем же народом.

  -А вы вообще кем работаете Июль Иваныч?

  -Я поэт. Приехал в Москву по просьбе Хохлова, нынешнего главы Союза Писателей.

  -Ух ты...интересно звучит, а не можете ли какую то работу прочитать?(Анастасия)

  -Да...почему бы и нет:

  Утки сидят в луже

  В холодную мокрую стужу

  Сидят на детской площадке

  Отсюда их не выгонят, вряд-ли

  На улице холод, на улице мрак

  И тишина живет во дворах

  Дети резвяться, да играют

  В квартирах у стенок и на полах

  Ещё вчера кричали близ корта

  Ещё вчера стенались родные

  Кричали дети, играли в футбол тут

  А теперь тут лишь утки полощат крылья.

  Я закончил читать одну из последних работ, написанных по прилету в страну, и внимательно смотрел на лица людей. Анастасия похлопала и улыбнулась, Виталий пару раз скривлся, но в целом видимо был доволен, хотя я и не оправдал его ожиданий. Может он тут Бродского ждал, уж не знаю.

  Чай был допит и ещё какое то время мы просто сидели, Анастасия и Виталий рассказывали мне о произошедших изменениях, все же узнать это от жителей куда лучше, чем от газетной бумаги. Цензуры меньше, смысла и сути куда больше. Людям плохо и государство этого не понимает, но продолжает доить страну, уничтожая и себя и людей. Виталий прошёлся и по Чечне, действительно, с высоты прошедших эпох смотреть на это можно только отрицательно. У одних в жопе заиграла революция и самостоятельность, другие были в таком состоянии, что уже нечего не соображали. Послали нахуй первых и думать чего делать дальше. А пока верхушка думала, в Чечне люди умирали, солдаты пришли непонятно зачем. Виталий в какой то момент чуть не плакал, я тоже. Страшно это. Через год уже горела вторая моя родина и я лично видел все, и пока я вижу пожар на первой и основной, которую покинул я и которую покидает власть.

  По сугробам

  По сугробам с Наташей мы смогли дойти до шоссе, оставалось пройти ещё какое то просто невероятное расстояние по снегу, рыхлому, свежему и холодному. Наташа выдохлась, да и я порядком старый человек тоже уже не мог идти в подобном темпе. Огорск встречает меня ужасным снегом и тяжелым путем до своего дома.

  -Да уж...не очень хорошее время я выбрал вернуться.

  -Зимой тут всегда так, снег выпадет и в центре его уберут, но вот...вот тут да, все завалено. Жаловались даже, но сейчас толку то вообще нет.

  -Да уж. Но нечего, дай передохну и пойдем дальше. Шоссе надо перейти да?

  -А..да все верно, там дальше уже просто идти, дорог не будет.

  Я вздохнул и снова вспомнил детство. Снова в голову всплыло прошлое. Зима как назло. Не лето.

  На чердак было не пройти, дверь на крышу была удивительно открыта, снег завалился с крыши на чердак и все здание начало промерзать, мы хотели было с Митей подняться да закрыть дверь, но родители не пустили нас, сказав, что наш дворник Сергей заберется и закроет. Он забрался, но закрыть нечего не смог, рухнул с крыши. Пьяный был. Но об этом чуть позже.