– Мне долго тебя ждать? – в голосе начали прорезываться раздражительные нотки.
Сделав глубокий вдох, я заставила свои ноги оторваться от пола и вошла внутрь.
В кабинете, так же как и в коридоре, царил полумрак, в котором единственным источник света являлась настольная лампа. Едва я переступила порог, как меня вновь замутило от обрушившихся запахов и воспоминаний. Я даже порадовалась, что почти ничего не съела на ужин.
Мой мучитель сидел в своём кресле за столом, как в нашу последнюю встречу. Я не видела выражения его лица, оно было скрыто в полумраке, но вся его поза говорила о том, что передо мной очень уставший человек. Марк откинулся на спинку кресла, ослабил галстук и расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, руки покоились на подлокотниках, снятый пиджак аккуратно висел на спинке стула, придвинутого с противоположной стороны стола. Перед ним на столе стояла открытая бутылка виски и пустой тумблер.
– Закрой дверь и сядь, – кивнул он на диван. Когда я с безумно колотящимся сердцем робко сделала, как он сказал, мужчина резко спросил: – Где этот идиот, твой брат, Ангелина?
– Не знаю, – я ответила слишком быстро.
– И почему я тебе не верю? – он понял, что я вру. Вернее, он всегда это знал.
– Я, правда, не знаю, – я продолжала упорствовать.
Марк раздражённо прорычал и, взъерошив волосы, потянулся к виски.
– Врешь, Лина, – мужчина залпом опрокинул в себя налитый алкоголь, предназначенный для неспешного смакования, что выдавало в нем крайнюю степень раздосадованности.
Я вскинула голову:
– Прикажешь пытать меня? – не знаю, откуда взялась смелость, но я не предам Диму.
– Пытать? – Марк поморщился, отставляя опустевший тумблер, и лёгкими движениями пригладил волосы. – Это было бы легко, это бы сразу решило все проблемы. С тобой даже не пришлось бы долго возиться, но… Пытки юных девушек не по моей части. Девушки, на мой взгляд, созданы для другого. – Я невесело хмыкнула, но мужчина не обратил на это внимания. – Твой тупой братец уже должен быть в курсе, что ты у меня, и что я с тобой делаю, но этот гребанный "Чип и Дейл" как-то не спешит к тебе на помощь.
Я поморщилась: Марк, такой серьёзный и успешный человек, никогда не стеснялся в выражениях, и иногда напоминал отморозков из девяностых. Но в чем-то он был прав, я ждала каждый день, что старший брат спасёт меня, защитит, укроет, как обычно, как он делал всегда, но его все не было. «Где же ты, Дима? – спрашивала я себя. – Почему тебя так долго нет?»
– Интересно, если я отдам тебя охране, запишу видео их развлечений с тобой и отправлю ему? – продолжал рассуждать этот ублюдок. – Как быстро твой рыцарь без страха и упрёка примчится сюда?
По спине пробежал холодок, противно засосало под ложечкой, но я не подала вида, лишь вздернула подбородок:
– А с чего ты взял, что твои охранники захотят со мной развлекаться? Что ж ты их сразу в шакалы записываешь?
– Что?! – Марк явно не ожидал такого ответа, он даже подался вперёд в своём кресле, а в его глазах, сверкнувших в отблеске настольной лампы, мне показалось, вспыхнул интерес. – У серой мышки прорезались зубки? Ха-ха! – Он снова откинулся на спинку кресла и коротко хохотнул. – Что ж, шакалы они или нет, обойдёмся без проверки.
– Это твой план, да? Держать меня здесь, насиловать, чтоб он бросился спасать меня, очертя голову? – Марк криво ухмыльнулся при моих словах, похоже, я попала в точку. Поначалу я думала, что он держит меня у себя в качестве залога, а оказалось, что я ему нужна как приманка. – Что ты сделаешь с ним, когда найдёшь? Убьёшь его?
– Ты задаёшь вопросы, на которые не хочешь знать ответы, поверь мне, – спокойно ответил Марк. – Но скажу тебе, убийство – крайняя мера, не выгодная никому.
«Ублюдок! Ты говоришь о моем брате!» – я хотела кричать, крушить, ломать, но не смела даже пошевелиться! Мне снова стало трудно дышать, мои мысли сбились в кучу, неужели в наше время можно вот так просто убить человека? Сейчас же не девяностые!
– Нельзя так просто избавиться от человека! Его будут искать!
– Да, что ты говоришь? Сколько ты здесь уже? Тебя кто-нибудь ищет? – с ходу парировал Марк.
– Еще прошло мало времени, – с надеждой говорю я.
– Почти две недели – достаточный срок, чтобы начать беспокоиться.
Мне нечего было возразить. Мы с Димой не были совсем одиноки. У нас имелись родственники и друзья, но никто из них не обладал достаточной властью, чтоб противостоять Марку Нейманну.
– Тебе же нужны деньги? А если ты его убьешь, то как ты их вернёшь?
– Может, мне простить его? Отпустить с миром, денег на дорогу дать, чтоб другие должники решили, что могут не возвращать взятое?
– Тебе нужно показательно наказать его? – догадалась я, Нейманн оказался ещё хуже, чем о нем говорили. А может они все такие, мужчины, имеющие безграничную власть? – Дима предупреждал меня, что ты – чудовище, а я не поверила!
– Серьёзно? – Марк усмехнулся. – Ну и зря! Надо было слушать старшего брата, даже такой кретин иногда дает дельные советы. А насчёт насилия… Насилия никакого нет, ты здесь добровольно, не так ли?
– Мы оба знаем, что это не так, – тихо возразила я, хотя внутри меня все клокотало.
– Неужели? – мужчина изобразил удивление, но у него это плохо получилось. – А мне казалось, что мы договорились. Но раз я ошибаюсь…
– Нет! – поспешно вскрикнула я. Несмотря на обуявший меня вихрь эмоций, я испугалась последствий. – Я помню о договоре. Я… Да… Добровольно…
– Очень хорошо, что память так быстро вернулась к тебе, – кивнул Марк. – По поводу твоего брата. Возможно, ради тебя этот идиот постарается найти деньги как можно быстрее, и тогда мне не придётся никого подвергать показательным репрессиям. Но даже если Дмитрий не найдёт в срок нужной суммы, я готов дать ему отсрочку, если ты меня попросишь. Если очень хорошо попросишь! Иди сюда, – сказал он, и, не дожидаясь моей реакции, похлопал по подлокотнику.
Я медленно приблизилась к нему и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Марк, не меняя своей позы, жадно разглядывал меня.
– Сними дерьмо, что на тебе надето, – в привычной для себя манере сказал он.
Я вздрогнула как от пощечины, это был мой любимый костюм, розового цвета, с маленьким мышонком на груди:
– Это обычный домашний костюм.
– Это очень дерьмовый домашний костюм, чтоб я тебя в нем больше не видел!
– Что же мне носить тогда?
– Платье, шпильки и прочее. Я хочу видеть в доме женщину, а не подростка. А теперь снимай! – Марк указал пальцем на домашний костюм. – Черт! Белье на тебе тоже такое же ублюдское! – высказался он, когда я преодолевая внутреннее сопротивление, сняла с себя пижаму и осталась в хлопковом нижнем белье. – Кто вообще носит такое?!
– Почему? – нервно сглатываю. – Почему ты так жесток со мной? Что я сделала тебе? Хотя, думаю, я знаю. Тебе просто все это нравится, да?
Марк поморщился от моих слов, как от зубной боли, и потянулся к бутылке.
– Лина, ты вся напряжена – он протянул мне тумблер с виски, – тебе надо расслабиться, выпей.
– Я не буду.
– Это не было вопросом или предложением. Выпей.
– Я не пью алкоголь, – продолжала я отказываться от спиртного, – совсем.
– Я не спрашивал, что ты пьёшь, я сказал – пей.
Я опрокинула в себя виски и закашлялась, крепкий напиток обжег пищевод и выбил дыхание. Кажется, алкоголь ударил в голову, я пошатнулась, и чтоб не упасть, схватилась за стол. Марк тихо засмеялся.
– Иди сюда, – повторил он, и потянул меня на себя. Я упала к нему на колени. Он рывком стащил с меня бюстгальтер и накрыл одной ладонью грудь, а второй крепко прижал к себе. – Попроси меня, маленькая шлюшка, попроси за брата!
Я не знаю, что делать. Я не хочу быть его приманкой для собственного брата. Но и открыто противостоять ему не могу, иначе зверь вновь сбросит маску нормальности, она и так хлипко на нем держится. Я должна бежать!
Глава 6.
Вчера Марк, против обыкновения, не был груб. Даже когда поставил на колени между своих расставленных ног и потребовал, дословно, «обслужить его ртом». Несмотря на краткий эпизод оральных ласк позавчера, для меня все это было в новинку. Должно быть, Марк реально очень устал тем вечером, мужчина не торопил меня, не бил по щекам, даже обошёлся без оскорблений, почти. Он просто откинулся в кресле и закрыл глаза, держа одну руку в моих волосах. Он поглаживал их, задавая моим действиям глубину и темп, сжимал пальцы в кулак в особо острый момент, не давая мне отстраниться. «Говорю один раз, а ты запоминаешь: глотаешь всегда» – процедил он тогда, выплескивая мне в рот свое семя. А потом я стояла перед ним на коленях, лёгкими прикосновениями языка лаская головку, пока этот извращенец отдыхал. Похоже, это у него что-то типо фетиша.
