— И как ты планируешь поступить? По глазам же вижу, в голове есть какая-то мысль, — голос Альбуса кажется громом среди ясного неба, и выводит из задумчивости, заставляет поднять взгляд на друга.

— Я не знаю, — честно отвечает Малфой, — пока единственное, что я могу — стоять и смотреть.

В спальне повисает звенящая тишина, нарушаемая только тиканьем настенных часов. Альбус начинает нервно барабанить пальцами по прикроватной тумбочке друга.

— Аделаида все еще с тобой не разговаривает?

— Опять бегает от меня.

— До этого бегал от неё ты.

И снова тишина. Они продолжают сидеть и задумчиво смотреть в стену, продумывая каждый свой план действий, но не говорят ни слова. От этой тишины начинает звенеть в ушах.

— И мы правда сделаем это из-за её прихоти? То есть, правда будем играть в Квиддич только для того, чтобы доказать Веронике твоё безразличие к Роуз?

— Тебе-то что? Вы не общаетесь.

— Недавно начали общаться.

Они оба поднимаются со своих мест и начинают расхаживать по комнате с каменными лицами и говорят монотонно, словно и не о солнечной Розе Уизли вовсе. Ведя эту сухую, практически аристократическую, беседу, они и сами не замечают, как выбираются в гостиную.

Поттер вздрагивает, когда во мраке гостиной замечает сгорбившуюся у камина фигуру. Аделаида сидит, склонившись над учебником Зельеварения, бегая глазами по строчкам. «Амортенция не создает любовь… амортенция не создает любовь… амортенция не создает любовь» — только и можно прочитать по её губам. Она сидит и шепчет себе под нос, заучивая эти слова, словно мантру.

Малфой видит как Альбус сглатывает и сжимает зубы настолько сильно, что выступают желваки, делая нерешительный шаг вперед. Сноу-младшая поднимает испуганный взгляд на обоих и бегает глазами от одного к другому. Потом сильнее книжку к коленкам прижимает и снова вчитывается, вчитывается, вчитывается. Будто выведенный текст у неё на сетчатке глаза отпечатается и в голове засядет мгновенно.

В гостиной повисает тишина. Давящая, звенящая в ушах. Какой-то третьекурсник издает сдавленный писк и, подскочив, стремительно уходит в сторону спален.

— Если вы и правда надеетесь, что сможете придумать что-нибудь против Вероники, вы еще глупее чем кажетесь, — поднимает карие глаза, блестящие, хитрые, словно сама уже что-то придумала и ещё секунду назад не была напугана и растеряна, и смотрит на обоих с чувством превосходства.

— А могут быть какие-то идеи? — Скорпиус падает на кресло, смотря куда-то в пустоту, и нервно пальцем по подлокотнику отстукивает.

— Есть одна.

Оба парня уставились на неё, даже Поттер, который все время старался пристально смотреть в пол.

— Но Вероника не глупа, она поймет что это я.

— Так и что это? — Малфой выглядит обеспокоеннее обычного. В этот момент ему кажется, что он готов пойти на всё, что угодно, лишь бы не позволить Веронике промывать мозги одиннадцатилетним детям.

— Кто из вас общается с Гриффиндором, мальчики? Ах да, у вас же там у всех кровное родство, — Девушка фыркает и поджимает ногу под себя. Потом смотрит на Скорпиуса и усмехается.

— Говори, Сноу, — шипит Малфой, словно и не слышал выпущенной колкости.

— Расскажите об этом кому-нибудь из гриффиндорцев. Эти держать язык за зубами не будут, мигом побегут к директору МакГонагалл, — девушка позволяет себе мимолётно улыбнуться, когда думает о том, что ни Малфою, ни Поттеру в голову не пришёл такой простой план.

— Нет, — подает голос Альбус, — могут выйти на нас, а там уже вплоть до исключения из школы и разбирательства в Министерстве.

— С чего это вдруг? — Малфой непонимающе хмурится и смотрит на друга. Идея Аделаиды кажется ему не такой уж и плохой.

— Не тупи, Скорп, за то…

— За то, что скрывали последователей Волан-де-морта так долго. И позволили его идеям проникнуть в школу.

В гостиной снова повисает тишина. Аделаида о чём-то думает, покусывая губы, продолжает сжимать в руках книжку, царапая корешок

ногтями. Скорпиус все так же обездвижено смотрит вперед, Альбус обессилено прислонился к стенке.

— Катись оно все к черту! — Малфой резко вскакивает и направляется к выходу, хлопая дверью. Направился к Розе, однозначно. По крайней мере, так думает Альбус, который проводил друга скучающим взглядом.

Сноу тоже порывается вскочить, но Альбус, не менее резко чем Скорпиус мгновением назад, хватает её за локоть и разворачивает лицом к себе. Она смотрит на него, словно запуганный зверёк, всеми силами стараясь сохранять твердость взгляда. Но руки начинают дрожать, сердце — колотится, а губы невольно сжимаются в тонкую линию. Уже ничего не поделаешь с тем, что он так на неё влияет.

— Что, поговорить хочешь? — она шипит тихо-тихо, и глаза карие сверкают.

— Нет, — как можно спокойнее отвечает Поттер и, поддаваясь напору, целует её.

У нее нет сил даже сопротивляться, всего мгновение уходит на осознание, и она отвечает на поцелуй, запуская тонкие пальцы в кудрявые черные волосы. Аделаида больно ударяется о выступ в стене и морщится, ойкнув. Поттер, вовсе этого не замечая, словно обезумевший зверь, продолжает вдавливать её в стену, прижимать к себе, покрывать беспорядочными поцелуями. Прижимает её к себе, вдыхая аромат её духов, вперемешку с запахом дыма от отцовских сигарет. Отец Аделаиды курит дорогие, хорошие сигареты, ему этот запах крышу сносит.

— Я не могу дышать без тебя, — хрипит он, на секунду оторвавшись от неё, но из крепкой хватки не выпуская.

— Так задыхайся, — шипит Сноу и прижимается к его губам так резко и неожиданно, что Поттер невольно на шаг отступает, но на поцелуй отвечает, крепче сжимая хрупкое тело Аделаиды в своих руках.

Ночь обещает быть длинной.

***

Утреннее солнце лучами разливается по сонному Большому залу, играя золотом на гербах Гриффиндора и серебром — Слизерина, освещая мантию МакГонагалл каким-то интересным, новым оттенком зеленого, беспощадно слепя голубые глаза Алисы Долгопупс. Девушка щурится, при этом забавно морща нос, но продолжает усиленно разглядывать помещение, словно ищет кого-то. Лиззи, сидящая рядом, случайно капает утренней кашей на лежащую перед ней газету, и ругается тихо-тихо, пытаясь аккуратно стереть пальцем свой завтрак, не оставив разводов. Последние несколько дней она какая-то рассеянная, задумчивая, словно есть что-то, что постоянно обращает на себя её мысли.

— Кого ищешь? — интересуется она, не отрывая глаз от газетных строчек.

— Да так, — Алиса опускает светлые глаза в пустую тарелку, — никого.

Джордан усмехается и продолжает читать газету, через несколько минут констатируя факт, словно он нуждается в констатации:

— В мире все спокойно.

— Стабильность это хорошо, — замечает Алиса и отодвигается, хватая свою сумку с учебниками. Лиззи не успевает перевернуть страницу газеты и поднять голову, чтобы что-нибудь ответить Долгопупс, как её и след простыл. Брюнетка лишь усмехается и подает знак Розе, которая только что столкнулась с убегающей Алисой в дверях, чтобы она скорее присела рядом.

— Это она к нему так убежала? — усмехнувшись, спрашивает рыжая, усевшись рядом и заглядывая через плечо подруги в газету.

— Улетела, ты разве не видела? — Джордан смотрит на неё из-под своих кудряшек, и как-то фальшиво растягивает губы в улыбке, но Роза этого не замечает, любовно наливая тыквенный сок в свой кубок. Спустя несколько секунд молчания Лиззи добавляет, — Неправильно это как-то. Джеймс её просто отвлекает, а она эти встречи ждет с нетерпением…

— Он тоже ждет, не меньше чем она, поверь мне — губы Розы трогает мимолётная добрая улыбка.

Лиззи зависает на несколько секунд, а затем ее глаза округляются и все лицо приобретает такое выражение, словно она пытается осознать, правильно ли поняла Розу.

— Я о том, что ему приятна её компания, — поправляет себя Уизли — Хотя, кто их поймет, — загадочно улыбнувшись, после нескольких мгновений молчания снова добавляет рыжая.