– Это не дурдом, а завтрак, Тина, – необычно мягким голосом произнес Самуил. – Я обещал, что сразу после ужина мы завтракаем вместе. Я бы предпочел другую обстановку, но и здесь у тебя тоже очень мило.

– Мило? – не поверила я своим ушам. – Вы и «мило» – это два несочетаемых слова!

Сэм повел бровью. В его руках столовое серебро и тарелки с логотипом ресторана смотрелись игрушечными. Но Молотова, судя по всему, это ни капли не смущало.

– Хочешь, чтобы я исчез? – догадался Сэм, глядя на меня с усмешкой, а дождавшись моего кивка, продолжил: – Тогда поешь, и твое желание исполнится.

Признаться, этот мужчина действовал на меня странно. Кажется, в его присутствии мой мозг работал с перебоями. Вернее, практически отключался, оставляя голые инстинкты. И сейчас мне хотелось есть.

В итоге я подошла к своему креслу и опустилась в него. Наверное, у Сэма был супер стойкий парфюм, крайне дорогой и крайне пахучий. Потому что мне показалось, будто запах этого мужчины с каждым вздохом проникал глубоко в легкие.

Молотов совершенно не стесняясь, придвинул стул к столу и потянулся к одинаковым контейнерам, под крышкой в которых были обнаружены салат, яичница с кусочками мяса, каша, блинчики. В этот раз ассортимент был немного иным. И я поняла, что повар добавил сюда блюда, которые предпочитал сам Молотов.

– Вас это забавляет? – догадалась я, проследила взглядом за правой рукой мужчины с зажатой в ней вилкой.

– Меня это питает, – усмехнулся Молотов, а потом взглянул на меня, но так и не притронулся к своей порции завтрака. – Знаешь, Тина. У меня нет времени на то, чтобы ухаживать за женщинами. У меня едва хватает времени на сон. И то не всегда.

Сэм говорил с кривоватой усмешкой. Его взгляд был темным, серьезным, загадочным. А я позволила себе скользнуть глазами по гладко выбритому подбородку и спуститься ниже, на плечи.

– Все верно, Тина, я всю ночь мотался по делам. Не успел переодеться, – словно извиняясь, произнес Сэм. – Но я привык держать слово, Тина Никоновна. А вчера я пообещал тебе завтрак.

А я умудрилась разглядеть легкие морщинки вокруг глаз и рта. И ведь правда, Молотов пусть и выглядел шикарно, а при более внимательном рассмотрении его лица становилось понятно: устал человек.

Я сдалась. Ладно, это всего лишь завтрак. В конце концов, мы не в спальне завтракаем, а в моем кабинете! За стеной дежурит расторопная Анна, а через приемную в нескольких метрах от двери моего кабинета – работает отец.

Одним словом, я понимала, что нахожусь в безопасности.

– Тогда вам не помешает двойная доза кофе, – кивнула я и на свой стакан с бодрящим напитком.

Молотов хмыкнул, но мою порцию оставил мне. А сам быстренько разобрался с едой. Я же без особого энтузиазма ковыряла ложкой кашу. Но зато булочку съела всю. Очень уж вкусной выпечка получилась у кондитера «Эйфории».

– Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом, – возобновил Сэм беседу.

– Тогда что вы делаете здесь, Самуил Георгиевич? – усмехнулась я.

– Все просто, – ответил Молотов, его взгляд сделался тяжелым, обволакивающим, дерзким, – Я хочу тебя. На эту ночь.

Я бы подавилась, окажись во рту еда. Это шутка? Нет, Молотов оставался совершенно серьезным.

– Найдите более послушную собачонку, Самуил Георгиевич! – дерзко бросила я.

– Это всего лишь ночь, Тина Вершинская, – парировал Сэм.

– Вы не по адресу, Молотов! – прищурилась я, готовая швырнуть Сэму в лицо его же завтрак. – Думаю, найти шлюху будет не сложно. Отдайте приказ своим амбалам. Приведут любую на ваш вкус.

– Мне не нужна шлюха, Тина, – прищурился Самиул, раздражение мелькнуло во взгляде. – Мне нужна ты.

Я расхохоталась. Самоуверенный тип! Он что, действительно думает, будто я прыгну в его постель?!

– Рад слышать твой смех, девочка, – голос Сэма зазвучал с нотками хрипотцы, с намеком и обещанием. – Он у тебя, кстати, очень красивый.

– Послушайте, Самуил Георгиевич, – решительно проговорила я. – Давайте начистоту. Вы ведь можете получить любую, приложив при этом минимум усилий. Зачем вам девушка, у которой вы не вызываете симпатии?

– И даже так, Тина? – усмехнулся Молотов, скрестил руки на груди, и от этого движения мягкая ткань тонкого свитера натянулась, подчеркнула мускулистую фигуру моего оппонента.

– Именно так, Самуил Георгиевич, – кивнула я, дерзко глядя в карие глаза.

– И чем же я тебе не нравлюсь, Тина Никоновна? – вполне миролюбиво и равнодушно поинтересовался Сэм, но в его взгляде мелькнула сталь.

– Начнем с того, что вы – самоуверенный, жесткий, заносчивый, высокомерный, – перечисляла я, – Это только крошечная часть списка. Но самый главный аргумент в пользу того, что вы мне ни капли не интересны, Самуил Георгиевич, это ваш возраст.

Молотов вскинул брови, рассматривая меня все так же пристально, будто под микроскопом. Я мысленно упрекнула себя в прямолинейности. Взяла и обидела человека, а он меня вон, завтраком кормит уже второй раз за два дня.

Но совесть моя молчала. А я вернулась к своему стакану с кофе.

– Возраст, значит? – протянул Молотов.

– Так точно, – кивнула я, с трудом скрывая триумфальную улыбку.

– Между нами десять лет, Тина Никоновна, – парировал Молотов, – А вот Яшинский гораздо старше меня.

– Какое отношение наш маркетолог имеет к этому разговору? – фыркнула я, но застыла в ожидании.

Да сколько можно! Откуда этому гадкому Молотову известны мои тайны, даже самые крошечные?

– Прямое, – повел плечом Сэм, я отчетливо расслышала, как где-то в карманах завибрировал телефон, но Молотов не двинулся, так и смотрел на меня, изучая, – На прошлой неделе ты обедала с ним. Мило беседовала. Потом вы договорились встретиться вне офиса. И как тебе, Тина? Понравился Яшинский?

Я вздернула подбородок, поддавшись приступу упрямства. Яшинский? Нет, не понравился. Просто приятный собеседник. И да, он был лет на двадцать старше меня. Пусть и выглядел моложаво, уделял много времени своей фигуре, да и одевался стильно.

И пока я придумывала достойный ответ, Молотов поднялся из-за стола и в один шаг оказался передо мной. Я и пискнуть не успела, а крепкие руки уже крутанули кресло так, что я оказалась в ловушке.

Сэм легко обхватил мою талию своими ладонями. Секунда, и я оказалась прижата, расплющена на его груди. А обжигающие ладони накрыли спину и затылок.

– Скоро тебе надоест сопротивляться, девочка, – разобрала я приглушенное бормотание.

А мозг уже стремительно отключался, потому что пьянящий аромат мужчины забивался в ноздри, лишал воли, подчинял мое тело запретным желаниям.

– Не надоест! – заявила я дерзко.

Вместо ответа жадные губы прижались к моему рту. И это был уже совершенно другой поцелуй. Он отличался от того, что Сэм похитил позавчера.

Я бы рухнула на пол, потому что колени подкосились. Пришлось вцепиться руками в тонкую ткань свитера. Я чувствовала, как широкие ладони плавят кожу под одеждой, как мое тело упирается в напряженные мышцы этого нахала, более того, я вполне четко ощущала его возбуждение.

Поцелуй был жадным, диким, настолько эротичным и обещавшим так много, что мое сопротивление постепенно испарилось. У меня хватало сил только на то, чтобы не упасть к ногам этого мужчины.

– Сегодня в девять, Тина, состоится прием в «Эйфории», – хрипло проговорил Сэм, отстранившись ровно настолько, чтобы суметь произнести несколько слов, но жадные и твердые губы все еще касались моего рта при каждом движении. – Всеволод доставит тебя. Будешь хозяйкой.

– Самуил Георгиевич, это, млять, уже даже не смешно! – прошипела я в его губы.

– Тина Вершинская умеет ругаться матом? – усмехнулся Молотов, но рук не разжимал, я все еще практически висела на нем, прижата к напряженному и возбужденному телу, без возможности убежать или скрыться от проницательного карего взгляда.

– Послушайте, Молотов, – начала я, но мой рот тут же был запечатан поцелуем, не менее жадным, горячим, глубоким и выпивающим остатки моего бедного мозга.