– Как наши дела! – наступал на него со стетоскопом наперевес доктор Иван Прокопьевич, с какой-то трудно выговариваемой фамилией.

– А что дела, не дела, а делишки, лежи себе поплевывай, понял вот так.

– Разрешите вас послушать Алексей Иваныч, – елейным голосом пропел доктор.

– Хи-хи- хи, ха- ха- ха, – бывший сварщик ужасно боялся щекотки.

– Ну, что же все нормально, не появилось ли у вас желание снова полетать?– ловкие руки доктора что-то нащупывали, постукивали, поглаживали.

– Эта, можно, да только эта…

– Что такое, Алексей Иваныч? – поинтересовался доктор, кажется очнувшись от своих поисков.

– Эта, грамульку бы для храбрости и я бы хоть куда, – Алексей Иванович начал давно спланированную артподготовку.

В былые годы Леха был большой любитель задавить пузырек, правда, парень был без тормозов, и по утрам его спасал лишь персональный вытрезвитель.

Да- да, был такой, это вовсе не фантазия. А для любителей рубрики “для дома для семьи” мы приведем его описание. в его сварочной мастерской до уровня пояса свисала толстенная труба для отсоса вредных газов, в чреве которой скрывался могучий вентилятор. Еле живой Алексей Иванович залезал в трубу, усаживался внутри нее на табурет и врубал на всю. Издалека это напоминало дамскую парикмахерскую, если только в фен вставить реактивный двигатель. Прическа, правда, получалась не очень, зато вредные газы точно вылетали в трубу.

Кто знает, может быть, именно этот агрегат и сделал Алексея Ивановича уникальным, сверхчувствительным пациентом.

– Нельзя, нельзя Алексей Иванович, – держал оборону доктор, – так, так значит, завтра полетите.

– Надо, так надо, – прошамкал Леха желтыми от “Примы” губами, – только эта, парашют бы, а то неровен час загремлю и того, понял вот так.

– Алексей Иванович, ну опять вы честное слово, мы же вам объясняли, что это такой сон, вызванный спецсредствами, научный так сказать эксперимент, продолжается всего несколько секунд.

– А как же сосну-то я протаранил, посейчас бок болит, а ты говоришь сон. понял? дурак, кто не понимает.

– Алексей Иванович, эта боль у вас психологического характера, вызванная сильным, так сказать, эмоциональным переживанием и пройдет она очень скоро.

– Хорошо ветка, а если стена бетонная или там еще чего, бем-с и сварка не поможет, только закрасить, понял вот так. наркомовские двести грамм надо, тогда хоть куда, – стоял на своем Леха.

– Ну ладно, ладно, все будет хорошо, – промямлил док, сматывая на ходу свои снасти и, пятясь задом, скрылся за дверью.

– Ладно, то ладно, а с парашютом ловчее, – изрек опытный Леха, вытягивая из под матраца потрепанный журнал с каким-то мудреным названием.

–Тэк. Древний народ, населяющий Азию, до появления там Хеттов? Эт запросто!

***

– Нет, нет, и нет. Поймите вы Сергей Ильич, мы не можем рисковать какое бы заманчивое предложение вы не выдвигали, – отбивался шеф, щурясь на нахальный луч солнца, пробивающийся сквозь запыленное окно.

В лабораторию каким-то образом проникла еще и здоровенная муха цвета зеленый металик. Бегло осмотрев территорию и выбрав тактику, она лихо начала воздушный бой с воображаемым противником. Взметая столбики пыли, муха мастерски выполняла сложнейшие фигуры пилотажа, обходя препятствия в доле миллиметра. Натужно гудел мотор, звенели острые крылья, она явно чувствовала себя как рыба в воде. Наконец, после умело проведенной операции, противник был уничтожен, битва выиграна, и разгоряченная муха совершила посадку в метре от докладчика.

Сейчас она с важным видом чистила свои руки- крылья, которые, видимо, получила от какого-то неземного разума. Большая часть научных сотрудников все это с увлечением наблюдала.

– Откуда мы можем знать, как повлияет эта “музыка” на человека, – продолжал шеф. – Весь наш эксперимент и так лежит на грани возможного и недопустимого, малейшее отклонение в сторону и последствия не предсказуемы. Вспомните тот случай. Мизерное отклонение от плана эксперимента привело, сами знаете к чему. мы и до сих пор не знаем, что вызвало эти отклонения. И теперь наш Алексей Иванович, пациент на вес золота, ставит немыслимые условия. То ли строить ему посадочную полосу из ватных матрасов, то ли организовывать рюмочную за облаками для, понимаешь, храбрости. А завтра по плану полет с ним.

– Итак, друзья мои, – отдувался раскрасневшийся Иван Васильевич, – ни какой самодельщины, все проверять и перепроверять, лучше будем топтаться на месте, чем одним махом погубим все дело. Кстати, вы выяснили, почему не сохранилась запись полета той неизвестной личности?

– Совершенно не понятно Иван Васильевич, все системы работали в норме и, тем не менее, в этом интервале времени в записи белое пятно, – выдавил Борис, посматривая на нахально хихикающего Жеку.

– Счастливый он, что так вышло, – зубоскалил он на ухо Олегу, – иначе репутация железобетонного Ивана Васильевича здорово бы пострадала.

– Так. Не нравятся мне эти темные попутчики – летуны,– око Ивана Васильевича критически оглядело массы.

Бедная муха, видимо приняла последние слова на свой счет. Вся сжалась, крылья ее подрагивали. Передние лапки приняли молитвенную позу.

– Борис Сергеевич, прошу вас особо тщательно подготовить опыты с Алексеем Ивановичем. Элла Александровна, вас попрошу взять в свои руки контроль за препаратами на всех стадиях. Все, товарищи, за работу, – Иван Васильевич бодро покинул помещение, спугнув бедное животное, обреченное снова гоняться неизвестно за чем.

После ухода Ивана Васильевича внимание аудитории переключилось с мира животных на мир науки. Один выступающий сменял другого, все горячились, махали руками. Все были за прогресс в науке, все за смелые эксперименты, против бюрократизма и формализма. Но…

– А что тут страшного, Борис, – не унимался Серж, – я готов это испытать на себе.

– Я тоже готов все это испытать на Сергее, а что попытка не пытка, – возник остроумный Жека.

– Зелень никто не спрашивал, – отрезал Боб. – вы что, с ума посходили что ли?

– В самом деле, мальчики, – включилась Элла, – вы не понимаете высокой ответственности перед человеческой личностью за каждый наш шаг. Мы должны до последней молекулы, до атома все взвесить. Главное не навредить, вы что, Гиппократа забыли что ли?

– Ну, запела, тебе бы перед развернутым знаменем речь толкать, – огрызнулся покусанный Жека.

– Фу, дурак, – быстро сникла правильная Эллочка.

– Думаю нам надо включить дополнительный контур слежения за всеми опытами, а то и два и больше никаких фокусов. Прошу обеспечить Сергей Ильич. А теперь всем идти спать. Ночью чтобы были как огурчики, – прозвучала команда.

Спор был закончен и команда поползла дожигать адреналин в вонючих курилках.

***

– Уважаемые коллеги, друзья, от своего имени, а также от имени дирекции института, поздравляю уважаемого Сергея Ильича с юбилеем. 30 лет это так сказать начало осознанного пути в науке, глубокое осознание своего места в жизни, поиски, ошибки, снова поиски и, э-э, опять, понимаешь, ошибки. Сергей Ильич, так сказать, растет у нас на глазах как бесценный специалист, мастер своего дела. Итак, Сергей Ильич, желаю вам крепкого здоровья, большого научного поиска, и надеемся, что вы нас порадуете своими выдающимися открытиями, – Иван Васильевич поразил всех небывало коротким тостом, с рекордно малым числом слов- паразитов.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.