- Ты… ты…

- Считаю до одного. Если успеете убраться за пределы видимости, считайте, что у вас сегодня удачный день.

- Наши палочки…

- Пошли вон! Пять…

Они успели. Трусливо отбежав на некоторые расстояние, пытались ей что-то прокричать, оскорбляя, но задерживаться не рискнули. Грейнджер хищно улыбнулась им вслед, и на их счастье, подростки не видели этой улыбки. Потому что точно так же Грейнджер улыбнулась перед тем, как наложить на Буллстроуд первое Круцио.

- Все закончилось. Это просто малолетние кретины. Ничего…

Она обернулась к жертве и запнулась. Парень осел на пятки и закрыл лицо ладонями, склонившись так низко, что почти касался головой коленей. Шея в воротнике куртки была настолько худой, что каждый позвонок выпирал отчетливым бугорком. Плечи вздрагивали. Концы светлых волос мели землю. Мысль, которую вызвал вид этих светлых волос, была настолько абсурдной, что Грейнджер невольно сказала вслух, обращаясь к себе:

- Нет. Не может быть.

Она подошла к парню и присела перед ним на корточки.

- Посмотри на меня.

Он не двигался. Грейнджер добавила:

- Или Империо.

- Ты не посмеешь, - шепот.

- Посмею.

Это возымело эффект. Содрогнувшись всем телом, парень отнял руки от лица, но голову не поднял. Я такая же, как эти, я мучаю его. Нет, я хуже, потому что от меня его никто не спасет. Да ведь, Грейнджер?

Она заставила его выпрямиться, приподняла лицо за острый подбородок и несколько секунд смотрела в серые глаза, испуганные, совсем больные, но даже сейчас не утратившие своей льдистой сущности. В голове билась одна-единственная мысль, похожая на траурную бабочку. Что мне делать? Что мне сейчас с ним делать?

- Идиот! Чертов хорек! – прошептала Грейнджер одними губами, - Тебя могут здесь увидеть. Вставай.

Она вскочила и метнулась к дереву. Оставлять покупки на произвол судьбы очень не хотелось, к тому же там были подарки из «Улетов». Решение было принято мгновенно. Сунув пакеты в руки несостоявшейся жертве, Грейнджер обняла его за талию. От него плохо пахло, как может пахнуть только от человека, лишенного постоянного приюта. Видимо, в чем-то троица из Хогвартса была права. Сейчас Грейнджер постаралась об этом не думать. Вместо этого она скомандовала:

- Приготовься.

И после этого они аппарировали.

*

- Где мы?

Это была первая фраза, которую произнес Малфой с момента их встречи в Хогсмиде. Он стоял на пороге и медленно обводил взглядом большую захламленную комнату. Грейнджер, успевшая снять мантию, выкладывала покупки на стол, на всякий случай еще раз сверяясь со списком компонентов по книге. Кажется, ничего не забыла. Ей хотелось провести подготовительную работу уже сегодня.

- У меня дома.

Малфой обхватил себя руками за плечи, переступил и… остался стоять на месте. Грейнджер ничего ему не говорила, давая возможность сделать выбор самостоятельно. Если сейчас он уйдет, она вздохнет с облегчением. Если решит остаться, то… хотелось посмотреть, что будет дальше. От Малфоя исходили волны страха, неуверенности и растерянности, настолько ощутимые, что, кажется, можно было потрогать руками. Не глядя на него, Грейнджер прошла на кухню и занялась приготовлением чая.

Малфоя трясло. Она видела это по тому, как крепко он вцепился в чашку, пытаясь унять дрожь пальцев, и все равно не получалось. Он пролил горячий чай себе на руки и втянул воздух сквозь зубы, но чашку все равно не выпустил. Немного справившись с собой, начал пить мелкими быстрыми глотками. Грейнджер стояла рядом и делала вид, что занята чем-то совершенно посторонним, но на самом деле рассматривала его краем глаза.

Он выглядел, как человек, жизнь которого несколько последних месяцев была не самой удачной. Куртка и джинсы – явно большего размера, чем нужно, сильно потертые и грязные. Длинные светлые волосы стали серыми и тусклыми от пыли и грязи. Ногти – обломаны. На впалой щеке красовался застарелый порез, а на шее – неровный синяк, подозрительно похожий на засос. Малфой больше не был первым красавцем Слизерина. Звезда медленно угасала, но Грейнджер не испытывала ничего, даже отдаленно похожего на злорадство.

- Спасибо.

Он поставил чашку на стол и сделал почти неуловимое движение, как будто собирался встать… но остался сидеть, сгорбившись и зажав руки в коленях. Ему холодно, вдруг отчетливо поняла Грейнджер. Ему холодно, и он хочет хотя бы несколько лишних минут остаться в тепле.

- Раздевайся.

Плечи вздрогнули, Малфой не сумел сдержать это почти рефлекторное движение. Быстрый взгляд из-под длинной грязной челки. Кажется, в серых глазах мелькнул ужас…

- Что? - голос почти не сорвался. Почти. В этих «почти» было множество оттенков, говорящих о его жизни больше, чем некоторые слова.

- Раздевайся, примешь горячую ванну. А я пока закажу какой-нибудь еды.

Не глядя на него, она ушла в ванную. Открыла краны, отрегулировав температуру, и присела на бортик. Ситуация напоминала театр абсурда. Сказал бы кто Грейнджер в школе, что она будет поить Драко Малфоя чаем, а потом предложит ему принять ванну и остаться на ночь, она бы сочла это полным безумием. Между тем, именно это она и собиралась сейчас сделать. Смешок, невольно сорвавшийся с ее губ, был очень похож на истерический.

Пока ее не было, Малфой снял ботинки и куртку, под которой обнаружился вытянувшийся свитер неизвестного происхождения и цвета. Чем-то напоминает творения Молли Уизли, промелькнуло в голове у Грейнджер, но она отогнала мысль, чтобы не начать смеяться. Знала, что если начнет, то остановиться уже не сможет. Все это было слишком даже для нее. Грейнджер схватила первый попавшийся под руку пакет и сунула в руки Малфою.

- Вот что… положишь сюда свое… свои вещи. Их проще выбросить, чем пытаться привести в порядок. Там в шкафчике есть маникюрный набор. Это на случай, если тебе надо будет что-нибудь отрезать. И еще бритва. Я тебе положила полотенце. Придется пока походить вечер в нем, а завтра я постараюсь решить проблему с одеждой. Давай…

Она подтолкнула его в сторону ванной. Малфой обернулся уже у самой двери и вдруг спросил:

- А что потом, Грейнджер?

- Потом ты поешь, мы ляжем спать, а завтра утром посмотрим.

- Ты… не сдашь меня аврорам?

Несколько секунд они смотрели друг другу прямо в глаза. Серый лед и темное пламя. Настороженность и вызов. Потом – тихое твердое:

- Нет.

Ничего больше не сказав, Малфой скрылся в ванной.

Пока он отмывался, Грейнджер спустилась на улицу, дошла до ближайшего бистро и накупила еды. Она не знала, что именно предпочитает Малфой, но рассудила, что в его положении выбирать не приходится. Если не захочет, она не будет его заставлять. Вернувшись, занялась Аконитовым зельем для Люпина и настолько увлеклась работой, что не заметила, как прошло не меньше двух часов. Малфой появился в одном полотенце на бедрах, и снова обхватив себя руками за плечи. Ему постоянно было холодно.

- Грейнджер…

Она подняла голову от книги и молча освободила место на краешке стола.

- Садись.

Малфой присел на край стула, как человек, готовый сорваться в любой момент. Грейнджер поставила перед ним тарелки, разложила столовые приборы и чопорно пожелала:

- Приятного аппетита, - но не удержалась и добавила, - Не подавись.

Он вздрогнул, но все же взял себя в руки и ответил так же вежливо:

- Спасибо, я постараюсь.

Только по голодному блеску в глазах можно было понять, что на самом деле Малфой ел в последний раз неизвестно когда. Он старался есть медленно, аккуратно отделял маленькие кусочки, накалывал их на вилку и отправлял в рот. Утраченный, было, внешний аристократизм вернулся во всей красе, как будто Малфой находился не в доме врага, по какой-то непонятной причине решившего проявить милосердие, а на светском приеме. Это было то, что не вытравить было никакими лишениями и невзгодами. Это было то, что никогда не приобрести, сколько не старайся, потому что это может быть только врожденным. Глядя на Малфоя, Грейнджер понимала, что полярности поменялись, но Бездна между ними не стала ни уже, ни мельче. Они все так же на разных полюсах, и так будет всегда.