Дин вернулся и принес с собой толстые длинные свечи. Поставив одну на стол, он тщательно запер дверь, проверил окна и насыпал дорожки соли, глубокомысленно заметив:

- Подстрахуйство не порок, а способ выживания.

- Подстраховка, - автоматически поправил Сэм и заулыбался. Дин даже школу не закончил из-за их семейного бизнеса и иногда выдавал такие перлы, что вгонял в краску и шок даже самого себя.

- Какая разница, - ответил Дин и улыбнулся в ответ. Никто не догадывался, что иногда он делает это специально. Вот как сейчас, например, чтобы Сэмми расслабился хоть немного. Дин Винчестер – нянька и придворный шут в одном лице. Все, лишь бы Сэм улыбался.

- Что там случилось?

Сэм зарылся глубже в одеяло, и теперь из мягкого теплого кокона видны были только блестевшие глаза и длинные пряди челки.

- Генератор накрылся. Так что электричество будет только завтра, а пока вот… - Дин кивнул на свечу и фыркнул, - Будь я романтиком, умилился бы.

- А ты не думаешь, что она до нас доберется?

- Кто, эта Ева? Пусть только попробует. У меня для нее подарочек, - и Дин демонстративно передернул затвор на пистолете, досылая патрон, - Да и соли насыпал столько, что хватит ее целиком закатать. А вот душа мне сегодня, похоже, не будет.

- Прости, - совсем тихо.

- За что это?

- Я всю горячую воду на себя вылил.

- Забей, Сэмми. От грязи еще никто не умирал.

Убедившись, что они в безопасности, Дин скинул ботинки и забрался на постель рядом с братом. От мерцающего свечного огонька тени плясали по стенам. Под глазами и на скулах Дина залегли глубокие провалы, и от этого он казался старше, чем был. И от этого Сэм снова почувствовал себя маленьким. Разница в четыре года, что была между ними, сгладилась со временем, но раньше всегда казалась ему непреодолимой пропастью. Когда Сэму было десять, и он все еще не мог расстаться с любимыми солдатиками, Дину было четырнадцать, и он уже вовсю бегал за девчонками.

Они обменялись очередными длинными взглядами. Сэм понял, что Дин не оставил желания вытрясти из него правду, а значит, придется рассказывать. Если не сейчас, то завтра. Но завтра снова все изменится, и ему может быть намного тяжелее. Уж лучше сейчас, когда брат не может толком видеть его лицо, когда они стали пусть немного, но ближе друг к другу.

Словно угадав его мысли, Дин мягко подтолкнул его сам:

- Давай, Сэмми, выкладывай.

Сэм поерзал, как будто для того, чтобы начать говорить, нужна была определенная поза, и промолчал. Слова застряли поперек горла. Он не мог себя заставить. Через несколько минут тягостного молчания Дин предпринял еще одну попытку:

- Не бойся. Ты – мой брат, и что бы ни случилось, мы со всем справимся. Понимаешь? Мы вдвоем сможем разобраться с чем угодно. Но для этого сначала надо знать, что происходит.

Сэм ответил тяжелым вздохом. То, что происходило, было слишком странным, а он так и не нашел нужных слов.

- Просто скажи мне, Сэмми.

Он вдохнул поглубже и выпалил.

- Ты мне снишься, Дин. Сначала это была Джессика, а потом… только ты. Мне снится, что ты в моей постели. Мы… ну ты понимаешь. А потом я вижу вспоротые вены на твоих руках, и они как ленты. Красные ленты, Дин. И я все время слышу, как кто-то повторяет: красная лента, красная лента. Каждую ночь.

Выдохнул. Отчаянно хотелось зажмуриться, чтобы не видеть потрясенное лицо брата, но Сэм себе не позволил.

- И давно это с тобой? – спросил Дин, глядя куда-то мимо него.

- С первой ночи, как мы сюда приехали. А что у тебя?

Дин долго молчал. Сэм уже начал сомневаться, что он вообще ответит, когда Дин тихо сказал:

- То же самое. Только я вижу тебя привязанным к кровати. Красными лентами.

Они посмотрели друг на друга, и у обоих была одна и та же мысль.

- Значит, призрак…

- …до нас добрался. Но это какой-то странный призрак. Что он хочет? И почему мы его не видели?

- Надо узнать, кто такая Ева. Узнаем – сможем разобраться.

- Но как? К Кэтрин нас не пустят, а Ален пропал.

- Завтра разберемся. Если Ален не объявится, придется рискнуть и пробраться в лечебницу. Сегодня мы уже в любом случае ничего не выясним.

- Это точно.

Когда они, наконец, улеглись, перевалило за полночь. Сэм так и не выбрался из одеяла, лег там, где сидел, и Дину пришлось перебираться на кровать у окна. Он задул свечу и в темноте прислушивался к дыханию брата, все ждал, когда снова начнется, но не заметил, как заснул. Слишком длинный и напряженный выдался день.

Они проснулись под утро, одновременно. На самом деле темнота за окном была все той же, и совершенно невозможно было понять, утро уже или все еще длится ночь, или целый день прошел, а они не заметили. Единственное, что изменилось, так это то, что в номере стало адски холодно.

Холод забирался под тонкие одеяла. От окна тянуло стылым морозным воздухом. Простыни казались покрытыми корочкой льда.

- Какого хрена? – пробормотал Дин, вытянул руку из-под одеяла и потрогал радиатор у стены.

Холодный. Видимо, вместе с электричеством «Красавчик» лишился не только света и горячей воды, но и отопления. За несколько часов, что они проспали, радиаторы остыли, и номер вымерз, превратившись в выморочную картонную коробку с тонкими стенами. Хреново. Хреновей уже некуда.

- Дин, что там? – подал голос Сэм.

- Радиаторы сдохли.

- Может, в другой мотель переберемся?

Дин нашарил телефон и посмотрел на часы.

- Шесть утра. Мы сейчас ничего не найдем. А здесь хотя бы снега нет.

Собравшись с духом, Дин соскользнул с кровати и быстро натянул холодную одежду. Взял свое одеяло и накрыл Сэма.

- Лежи. Я попробую найти хозяина.

- Я с тобой, - Сэм начал выбираться наружу, но Дин придержал его за плечо.

- Сам справлюсь. Лучше побереги тепло. Вернусь, поменяемся. И смотри в оба.

Он ходил недолго. От холода Сэма трясло так, что стучали зубы. Он втянул под одеяло рубашку, оделся, стараясь не высовываться наружу, но теплее не стало. Миннесота уже не просто оправдывала свою географию. Даже для северного штата было слишком холодно, и в этом ему чудились происки злых сил. Сэм попытался представить себе Калифорнию, теплое солнце и отсутствие снега даже на Рождество, но от этого стало только хуже. В душе начала закипать ярость на дыру, в которую их загнал отец и на самого отца тоже. Если бы только Джессика не погибла… если бы мама не погибла, то сейчас они бы мирно спали в теплом доме в Лоуренсе. И не было бы никакого безумного призрака, не было бы выматывающих душу снов, вечных переездов. Ничего этого бы не было. И пусть только попадется тварь, перевернувшая всю их жизнь…

Вернулся Дин.

- Вместе с генератором сдохло все. Хозяин сказал, что постарается разобраться как можно скорее. Все равно уже не уснуть.

Сэм только зубами скрипнул. Ему тоже не уснуть, но в шесть утра даже в кафе не пойти, потому что все закрыто. И на дело не пойти, потому что все нормальные люди еще спят. Да и сил нет. Холодная ночь не принесла отдыха.

- Дин.

- Что?

- Помнишь, как в детстве я провалился под лед?

Сэм надеялся, что Дин помнит и что ему не придется развивать мысль дальше. Сэму было двенадцать, а Дину шестнадцать, и на охоте Сэм провалился под лед. Дин вытащил его, но ехать в больницу было нельзя, потому что отец получил пулю в ногу, а для копов не было припасено никакой легенды, настолько внезапно все случилось. Они вернулись в мотель, и отец велел Дину раздеть Сэма, раздеться самому и лечь под два одеяла, пока сам занимался раной. Он тогда сказал, что лучший способ согреться – это тепло человеческого тела. Сэм после того купания кашлял месяц, но все только этим и обошлось.

И Дин помнил.

- Ты серьезно?

- Ага.

В темноте зашелестела одежда. Тяжелое тело обрушилось на край кровати, и Дин прошептал:

- Подвинься.

Сэм отодвинулся к краю, постаравшись не потерять край одеяла, и тут же почувствовал, как Дин скользнул к нему, в тепло, завозился, невольно прижимаясь к брату всем телом. И замер.