***

«Арчивальд, что ты наделал?»

Генрих стоял у окна и наблюдал, как королевская карета подъезжает к воротам. Представление на площади закончилось.

Быстро. Слишком быстро всё случилось. Арчивальд подписал указ о казни так скоро, что Генрих ничего не успел сделать. Когда бумага с королевской печатью попала к хранителю канцелярии, а затем и к глашатаю, всё уже было решено.

И эти тридцать тысяч золота. Даже для Гарденов сумма велика.

Бессилие гневило и возмущало Генриха до глубины души. Три года… нет, больше… он выстраивал картину власти, поддерживал равновесие, оберегал племянника. А теперь этот племянник просто плюёт ему и всем его стараниям в лицо. Показывает зубы и делает вид, что ни при чём.

Из окна было видно, как король соскочил с подножки кареты и даже не обернулся, чтобы подать руку своей жене. Ей помог выйти слуга.

На следующее утро из этого же окна Генрих увидел, как на площадь прискакал всадник. Дорожная одежда, но стать дворянина. В ремнях седла заложен меч. Он спрыгнул с коня ещё до того, как тот остановился, и взбежал по ступенькам крыльца. Стража должна была остановить его и узнать личность. Генриху не было видно, что происходит под самым окном, но через короткое время к нему постучали.

— Лорд канцлер. Прибыл Седрик Гарден и требует аудиенции у короля.

«Вот. Началось».

Колесо событий ускорило оборот.

========== Глава 11. В последний раз ==========

— Я требую объяснений, по какому праву был казнён мой отец? — Слова, брошенные в гневе. Упрёк, не взирая на статус.

Седрик Гарден был единственным сыном лорда Сильвестра, но унаследовал гордую стать и упрямый характер от матери, как и её большие глаза цвета стали и волевой подбородок. В отца больше пошла его сестра Сесилия, которую любили за мягкость и доброе сердце. Когда оставшаяся в столице Сесилия написала брату, что их отца вот-вот казнят, Седрик прискакал домой как ветер, но всё равно опоздал на день.

Никто не ждал подобных событий. Лорд Сильвестр Гарден — член королевского Совета, видный аристократ одним днём обвинён в убийстве без шанса на обжалование приговора и казнён без последнего слова. Никто по законам Адаманта не мог так поступить с дворянином.

— Он казнён по праву короля за убийство, — лениво ответил Арчивальд, сидя на троне, словно растолковывал очевидные вещи.

— Мой отец не убийца. И никто не смеет его так называть без расследования.

Во взгляде Седрика горели гнев и возмущение. Арчивальд ответил ему тем же.

— Никто не смеет возражать решению короля и так разговаривать с ним. Одно моё слово — и ты последуешь за свои отцом!

— Его Величество хотел сказать, чтобы вы усмирили свой гнев и взглянули на ситуацию целиком, — перевёл слова короля Генрих.

Канцлер всегда стоял за троном, но вовсе не тенью. Напротив, Генрих Уриен сиял ярче своего монарха. Во всех вопросах люди прислушивались именно к канцлеру. Король на его фоне выглядел капризным мальчишкой. Приближённые гадали, нарочно ли Генрих так выделяется, или на фоне неблагоразумного племянника у него попросту нет выбора.

— И какова же была ситуация, что моего отца бросили в темницу, изувечили там и отказали в королевском суде? Он бы доказал свою невиновность.

— В его покоях было орудие убийства, — поспешил ответить Генрих, пока Арчивальд не наломал ещё больше дров. — После лорд Сильвестр, будучи человеком чести, признал своё преступление и что гнев от ссоры с лордом Ларгелем затмил его разум.

— Не верю!

— Я сам слышал, — махнул рукой король.

Канцлер откашлялся.

— Я признаю, что приговор был скоротечным и способ казни… недостойным вашего в прошлом добродетельного отца. По закону стоило дать ему выбор и возможность умереть с достоинством и без шума. В знак извинения за… оскорбление имени вашей семьи король, — канцлер кивнул в сторону трона, — назначает вас членом Совета на место вашего покойного отца. Разумеется, вопрос про тридцать тысяч золотых также закрыт.

Генрих надеялся, что этого будет достаточно. Гардены — влиятельная и богатая семья, и Сильвестр идеально занимал своё кресло. Но Седрик не отличался податливостью и гибкостью своего отца. Он предпочитал рубить с плеча и никогда об этом не жалеть.

— Вы убили моего отца, оскорбили наше имя позорной казнью, а теперь пытаетесь купить моё прощение должностью? Не будет этого, канцлер. Три года назад моя семья поддержала вас и нового короля. Мы были верными союзниками, склоняли остальных дворян верить вам и Благословенной крови. Во имя мира, в котором Адамант так нуждался, потому что Норсленд уже точил зубы по наши границы. Теперь вы лишились этого союза. Сожалею, но отныне семья Гарден не станет помогать вам своим влиянием. Мы сами очистим своё имя, своими делами. Только дела будут от имени Гарден — не Совета и не короля.

Седрик сделал короткий поклон, развернулся на каблуках и зашагал прочь, не давая никому шанса его переубедить.

— Зачем он нужен был в Совете, дядя? Не хватало ещё такого наглеца рядом. Хорошо, хоть отказался. Пусть проваливает подальше, — небрежно бросил Арчивальд.

Канцлер резко развернулся к нему и подошёл так близко, что король почти поднял руку, чтобы защититься. Казалось, Генрих ударит его. Но тот лишь стукнул по подлокотнику трона. Арчивальд дёрнулся.

— Если бы ты был прилежен в учёбе, дорогой племянник, то понимал бы, почему Гарден вошёл в Совет. Их влияние ничуть не меньше, чем было у Холденов. — При упоминании своей прежней семьи король снова дёрнулся, а Генрих продолжал: Ты до сих пор не понял, что натворил? Во власти царил мир. Ларгель служил мне. Сильвестр был удобен. А теперь за свободные кресла разразится буря.

— Так пусть пустуют, — напряжённо пожал плечами Арчивальд. Его напрягало, что дядя так нависает над ним. — Отныне Совет состоит из троих, а не пятерых. Одно моё слово — и так и будет.

— Ты ничего не понял, — канцлер вздохнул и отошёл на шаг. — Если бы Седрик принял пост, вопрос бы удалось замять. Теперь он будет против нас.

— Так защищай нас, дядя. Для этого я назначил тебя канцлером. Ты обещал защитить меня.

Сколько раз. Сколько раз Генрих защищал его. С самого детства Арчи прибегал к дяде, когда на него падал гнев отца и братьев. Сколько раз он наживал себе проблем из-за собственных капризов. Всегда. Всегда Генрих его защищал.

«Арчи, что ты делаешь?»

Шорох в саду Холденов и блеск свечи в руках. Слёзы обиды и гнева на щеках мальчика. Огонёк приближается к промасленной тряпке под дверью поместья.

«Арчи, остановись!»

Генрих вышел от короля и остановился в коридоре. Догонять Седрика смысла не было. Он, вероятно, уже на пути домой, полный праведного гнева. Генрих не был близко с ним знаком, но наслышан, что молодой Гарден упрям как осёл. И не в пример решительнее своего отца. Канцлер подозвал стражника у двери.

— Командира стражи ко мне.

«В последний раз, Арчи…»

***

Седрик ветром пролетал по коридорам. Не замечал никого вокруг. Даже столкнулся на углу со служанкой и уронил из её рук белые простыни, но не остановился. Две знатные дамы в галерее проводили его настороженными взглядами и что-то прошептали друг другу на ухо. Какой-то лакей, которого Седрик задел плечом, хотел возмутиться, но лорд Гарден и тут не замедлил ход и не стал представляться.

Лорд… теперь этот титул принадлежит ему. Седрик не думал, что так скоро. Теперь ему управлять поместьями, семейным состоянием, заботиться о матери и устраивать судьбу младшей сестры. Он готовился к этому, но всё случилось не так.

Седрик думал, что попрощается с отцом, когда тот уйдёт от них немощным стариком в постели в окружении детей и внуков. И оставит ему уважаемое имя Гарден — второе по значимости после королевского Канвальд. Отец даже рассчитывал, что дочь Седрика выйдет замуж за принца и породнит их с Благословенной кровью. Но Седрик ещё даже не выбрал себе невесту, а отца уже нет.