Пролог.

Жаркий летний день перевалил за половину. Четыре часа дня. Солнце, раскалившее огромный город, уже не в зените, но достаточно высоко, чтобы обжигать.

Я выхожу из прохлады Храма Христа Спасителя на раскаленную площадь. Распрощавшись с вежливыми итальянцами, указываю им дорогу к метро. Но, увидев невдалеке кремлевские башни, гости столицы посылают московскую подземку a quel paese (итал. – в ту страну, букв. – куда подальше) и бодрым шагом привыкших к адской жаре людей, направляются к главной цитадели России.

На сегодня по программе остался только Арбат с другой группой. Опять «Превед Трэвел» постарались. Дали миксовую группу, мать их так… Ну вот как работать? Справа идут немцы, слева итальянцы. И говоришь одну фразу на немецком, потом тоже самое на итальянском. В конце улицы уже несешь чистую, не замутненную разумом ахинею, потому что языки в голове перемешиваются в немыслимую кашу. Забытые слова при этом почему-то всплывают на английском. Зато туристам весело. Итальянцы обычно смеются так, что в кафешках стекла дрожат.

Веселый народ. Не могут они без шуточек, подкусов и подколок. И если они тебя не подъедают во время экскурсии – пиши пропало. Им не нравится. А чем больше они тебя задирают – тем лучше. Своя.

Немцы наоборот. На шутки реагируют нормально. Смеются, улыбаются. Но сами подкусить стесняются. Менталитет. Боятся обидеть.

Вот англичане – мастера словесного пинг-понга… Им шуточками довести до мышечных спазмов в подреберье, заклинившей от смеха челюсти и града слез – нефиг делать. И все в рамках приличий. У итальянцев юморок как-то пониже и посолоней. Но смешно. И нам на удивление близко.

Я вступаю в тень Гоголевского бульвара. Жарко, но хоть солнце уже не так печет. День рабочий, время тоже рабочее и бульвар практически пуст.

Девочка рыдает отчаянно. Она сидит на лавочке недалеко от памятника Шолохову и плачет навзрыд. Бронзовая жуть из лошадиных голов делает ощущение боли от звука ее плача еще более сильным. Времени до следующего тура остается более двух часов, и я подхожу к девчонке, не рискуя опоздать на работу.

Она очень юна, но в ней чувствуется какая-то странность, какое-то несоответствие. Одета как все наши подростки – драные на коленках джинсы, открытые сандалии, футболка с нелепой картинкой и еще более дурной надписью. Но видимые участки кожи не опоганены татуировками, аккуратные ногти на руках и ногах без лака и пошлых блестяшек, а роскошные серо-пепельные волосы, плащом укрывающие хрупкую фигурку, не стягивают ни шнурки, ни резинки, ни заколки. Рядом с ней стоит маленькая сумочка известного бренда со стоимостью, сравнимой с ценой подержанной «Лады». Такое недоразумение на цепочке, в котором помещается кредитка, проездной, блеск для губ и упаковка бумажных носовых платков. Даже для паспорта места уже не хватит.

Я сажусь рядом с ней на скамейку.

– Малышка, что случилось? Тебе чем-то помочь?

Очень хочется погладить ее по волосам. Так не скрывать свое горе можно только в юности. Потом учишься стискивать зубы и улыбаться, даже когда внутри все корчится и вопит. А ты улыбаешься и машешь, машешь и улыбаешься.

– Нничччем, – громкий всхип. Девочка шумно втягивает воздух носом и снова плачет.

– Ну как ничем? Не бывает безвыходных положений, детка. Всегда есть какое-то решение.

– В этом мире никто не может мне помочь! Никто!

Я кошусь на ее сумочку, стоимостью с мой месячный заработок в пик сезона.

– А твои родители? Ты с ними поссорилась?

– Д-да! Я от них убежала! Сюда!

Упс! Приплыли. Девочка поссорилась с богатыми родаками и явно слиняла из какого-то коттеджного поселка класса люкс. Как пить дать в ночной клуб не пустили. Или с друзьями на «Феррари» покататься по ночному городу. У подростков трагедия возникает на пустом месте. А у богатых подростков причины и вовсе простым смертным непонятные.

– Тут нет магии! Почти совсем! Я перепутала портал и меня вынесло сюда!

Что она говорит? Эти слова хороши в книжках в жанре фэнтези. Про драконов, орков, вампиров и магов, которые я так люблю читать. Хорошо освежает голову после многочасовой работы на иностранном языке.

– Детка! Какая магия? Какие порталы? Малышка, очнись, выйди из мира своих фантазий! Все эти слова существуют только в книгах. Мы их любим, читаем, но во все это не верим. Ты фэнтези перечитала?

Девочка медленно отнимает руки от заплаканного личика и поднимает на меня ясные темно-зеленые глаза, опушенные густыми черными ресницами. Взгляд глубокий и сердитый. Ей лет семнадцать, не больше. Чистая нежная кожа, естественный румянец, ровные дуги иссиня-черных густых бровей контрастируют с пепельными волосами. Удивительный оттенок – серебристо-серый. Когда-то и у меня волосы были такого же редкого цвета, но потом, после одного события, начали резко темнеть, и годам к девятнадцати я была уже просто русая. А сейчас уже просто седая, поэтому стригу волосы коротко и крашу их в цвет «холодный блонд». Такой оттенок еще называется «Стокгольм», кажется, или скандинавский блонд.

Девочка смотрит на меня в упор, и я с ужасом понимаю, что на меня сегодняшнюю смотрю я сама в возрасте 17 лет. С двумя поправками – у меня волосы никогда не были такими густыми и длинными, а также идеальными зубами в молодости я похвастаться тоже не могла. Правый передний клык у меня вырос неправильно и немного по-вампирски торчал вперед. Это потом были внесены коррективы в мою улыбку, чтобы демонстрировать традиционный голливудский оскал во все шестьдесят четыре зуба из серии «Мы вам рады до судорог». В 1983 году советская стоматология, может быть, и могла что-то сделать для эстетики улыбок своих граждан, но у моих родителей не было ни таких связей, ни таких денег.

Глава 1

– Я и сказала, что ТУТ, В ЭТОМ МИРЕ, нет магии. Я не отсюда, – девочка поднимает правую руку ладонью вверх и на ней загорается язычок серебристого пламени.

У меня появляется ощущение, как будто у меня из груди разом откачали весь воздух и дали до кучи пыльным мешком по голове. Я не сплю? Передо мной, похоже, попаданка? И чем ей помочь? Обычно в наших книжках все наоборот. Это наши девушки проваливаются в иные миры, поступают там в местные Хогвартсы, выходят замуж за принцев, отращивают крылья или рога, становятся оборотнями или сильными магами.

– Ты заблудилась? Не можешь найти место, куда тебя выбросил портал?

Ай да я! Как полезно в зале ожидания аэропорта и в аэроэкспрессе читать фэнтези! Много новых слов узнала. Вот, пригодилось.

– Д-да. Я поссорилась с отцом и Андэром. Я не хочу замуж за дракона. Я к Сирэну хочу! А они не пускают! – всхлип – Я сделала портал и сбежала, но, видимо, напутала что-то в формуле заклинания, и оказалась тут, в этом мире. Я сразу сменила одежду, она странная для меня, но также была одета девушка, которая проходила мимо. А сумочка мне понравилась в витрине. И я сделала себе такую же. Я пошла по улице прямо, потом куда-то повернула, и еще, вышла на эту аллею. И совсем не понимаю, где я нахожусь!

– Скажи, а что было рядом с тем местом, где ты появилась?

– Озеро. Маленькое. Квадратное. Странно. Разве бывают квадратные озера? И дома такие высокие. И скамейки под высокими деревьями.

Спасибо Вам, Михаил Афанасьевич! Ну вот чувствовала я пятой точкой, что есть что-то эдакое на Патриарших прудах. Не зря Воланд именно там появился. Да и в москвоведческой литературе много чего понаписано. Вранья, конечно, больше, но в свете последних событий я уже начинаю сомневаться, что это такое уж вранье…

Вынимаю смартфон, гружу интернет и показываю девочке картинку Патриаршего пруда.

– Это место?

В глазах бедолажки загораются надежда и радость.

– Да! Там еще домик такой… Там пахнет дурно… Я в нем и оказалась.

Понятно. Хитро придумано! Портал выносит в общественный туалет. Интересно, есть ли у них гендерные настройки в портале. Иначе стыда не оберешься в случае чего.