– Я сегодня вечером уеду, – говорю между делом, распихивая продукты по шкафам и холодильнику.

– Очередная подработка?

– Нет, вливаюсь в новую команду.

– Это хорошо.

– Возможно, – хмурюсь, стоя к ним спиной. – У тебя еще есть лекарства?

– Да, на неделю должно хватить.

– Куплю послезавтра.

– Спасибо.

– За это не благодарят. Я еще забегу за сумкой перед тренировкой.

Выхожу в прихожую, а после в подъезд. Спускаюсь по лестнице, натягивая шлем. Оказавшись во дворе, завожу байк. Всего пара улиц, и я у Виталика на сервисе.

Закатываю мотоцикл в гараж и, хлопнув этого валенка по плечу, сажусь рядом, на старое заднее сиденье его тачки. Его выкорчевали из салона месяц назад, и теперь оно вполне заменяет обычный диван.

– О, здорово!

– Здорово, – отвечаю на рукопожатие.

– Ты куда так быстро вчера свалил?

– Вот об этом нам с тобой и нужно поговорить. Какого хрена ты их позвал?

– Мне понравилась Полинка.

– Без претензий, но давай на будущее договоримся, что подружку свою она будет оставлять дома.

– А хорошо она тебе вчера по роже залепила. Мне даже страшно, что ты ей наплел.

– Не твое дело.

– Да ладно, расслабься. Потуси с ней пару дней, и она сама сбежит, зуб даю. Принцесска твой гребаный характер просто не вывезет.

– Никаких подружек, надеюсь, ты меня услышал.

– Да понял, понял. Как первый день?

– Более чем.

– Проставишься?

– Тебе лишь бы нажраться.

– А что в этой дыре еще делать? Менты пасут, заезд не устроить, приходится как-то выживать.

– В выходные.

– Забились.

Виталик поднимается на ноги, чтобы взять из мини-холодильника бутылку фанты, сворачивает крышку, делая несколько жадных глотков, и слишком приторно улыбается после.

– Чего?

– Да так. Слушай, мне вот интересно, чего ты так на эту девчонку взъелся? Красивая же.

– В том-то и дело, – бурчу себе под нос, – раздражает.

– Или запал?

– Поумерь фантазию.

– А до меня дошел слух, что ты всех на озерах построил. Якобы: и близко пусть к ней никто не суется.

– Слухи – вещь вредная, приводит к несварению.

– Значит, говорил.

– Слушай, у тебя других тем для разговоров совсем нет?

– Есть, но эта самая топовая. Я просто никак понять не могу, потусить с богатой девочкой – это ж весело. Плюс, если она сама к тебе липнет. Для нее же все, что у нас тут происходит, в новинку. На нее даже тратиться не придется.

– Я знал много богатых девочек, и поверь, все совсем не так, как тебе хочется думать.

– Черт, все забываю, откуда ты к нам свалился.

Виталик продолжает трепаться, а я вспоминаю наше с ним знакомство. Белов был первым, с кем я тут скорешился. Мы как раз въезжали в нашу однушку, после двухэтажного особняка происходящее казалось сюжетом каких-то ужасов: сорок квадратов, второй этаж в кирпичной пятиэтажке. Эта квартира когда-то давно принадлежала маминым родителям, в ней лет тридцать никто не жил, и, когда произошла трагедия, о ней не сразу вспомнили.

У меня кипел мозг, как жить дальше, а на чертовых лестницах не было даже пандуса. Все наши вещи свалены во дворе у скамейки, денег на грузчиков нет. Ни на что их нет. Аська сидит на чемодане, давится слезами и пытается сделать все, чтобы мама этого не увидела. У меня же ступор. Жесткий отходняк от новой реальности.

Белов первый предложил помощь, как оказалось, он жил этажом выше. С родителями и немецкой овчаркой. Первое время теть Валя, его мать, нам помогала. Милая женщина, вошедшая в наше гадское положение.

Тогда на льду все катилось в тартарары, к концу сезона я крепко обосновался в запасе. Ни черта не забивал. Пришлось уйти, тренировки отнимали много времени, а денег, как оказалось, мне платили сущие копейки. Пока папа был жив, я даже и не знал, сколько зарабатываю.

Пришлось работать, это было забавно, в особенности когда ты ничего не умеешь делать, но в жестких рамках ты быстро учишься, молниеносно…

Прошло уже шесть лет. Шесть лет, как мы здесь. Раньше я думал, что никогда не привыкну, сейчас иногда забываю, что вообще жил по-другому.

– Слушай, Аспид, сюда Полька едет, если не хочешь с ней пересекаться…

– Я сваливаю.

*** 

Вечером еду в «Молекулу», уютный бар, небольшая танцзона, на которой крутятся девчонки. Сканирую взглядом помещение, замечая вытянутую руку Фила. Обозначает, где они. Очередные рукопожатия. На столе алкоголь, пьют многие, но я остаюсь в стороне. Мне не нужны проблемы сразу же, как я попал в команду. Тренер четко дал понять, что у меня есть перспективы, и я не собираюсь отклоняться от курса из-за пары стопок текилы.

– А, пацаны, я девчонок наших позвал, у них там набор был. Надо познакомиться.

Улыбаюсь сразу после этих слов, лыблюсь как идиот, уже заведомо зная, кто сюда придет. По-другому же просто не может быть… Смотрю на распахнувшуюся дверь и толпу завалившихся в бар особ женского пола. Моментально выхватываю ее глазами, сам того не желая. Тейка меня не видит, а когда замечает, улыбка сползает с ее красивого лица ровно за секунду.

На ней слишком короткое платье, не закрывающее плечи. Светлые волнистые волосы собраны наверх, а на шее болтается какая-то золотая побрякушка. Я не вижу, но знаю, что ее прищуренные сейчас глаза зелено-карего цвета. Вытянутый, заостренный подбородок и слегка пухлые щеки. Она выглядит немного младше, чем есть на самом деле, если бы я не знал, что ей восемнадцать, принял бы за подростка. Но это лишь на лицо. Если опустить взгляд ниже…

Прим. автора: КХЛ – Континентальная хоккейная лига (открытая международная хоккейная лига, объединяющая клубы из России, Белоруссии, Казахстана, Китая, Латвии и Финляндии, которые ежегодно борются за главный трофей лиги – Кубок Гагарина)

ВХЛ – Высшая хоккейная лига (открытая международная хоккейная лига, одновременно являющаяся вторым по силе дивизионом профессионального хоккея России после КХЛ)

Теона

Ноги сами прилипают к полу, мне так хочется отсюда сбежать, но, пересилив себя, я делаю широкий шаг в сторону стола. Девчонки уже там, расселись и даже начали общаться. Еще в обед идея Эммы с черлидингом, с которым она решила завязать и засунуть меня на свое место, казалась мне бредовой, а когда я узнала, что ОН – новый игрок команды, – абсурдной. Я несколько часов провалялась на кровати в полной уверенности, что больше никогда туда не приду. К тому же ледовая арена сейчас ассоциируется у меня лишь с болью. Боль от травмы и своего провала. Но, так как я решила отказаться от тренера и сделать тайм-аут, попрыгать в группе, поддерживая свою форму, не самый плохой вариант, не самый, если бы там не было его.

Только вот, несмотря на все свои внутренние протесты, я сейчас в этом баре для того, чтобы влиться в команду девчонок и познакомиться с хоккеистами. Насколько я адекватна?

Наверное, большое влияние на меня произвели мамины слова о том, что не стоит сбегать от того, что тебя заинтересовало, из-за одного неприятного человека. Гоняя ее слова в голове, я пришла к выводу, что она права. Если я так его раздражаю, пусть сам сваливает. Почему это должна делать я? Облезет.

Подхожу к столу, мило улыбаясь присутствующим. Здесь несколько полукруглых диванов, и, чтобы занять место, мне приходится пробираться через людей, плотно прижавшись к столику.

По закону подлости, чтобы попасть на свободное, я вынуждена протиснуться и мимо него тоже. Пальцы сами впиваются в крышку стола, и я достаточно быстро перебираю ногами, не хочу его видеть и прикасаться к нему не хочу. Нутром чувствую, что он позади. В попытке ускориться задеваю каблуком нос его кроссовка. От понимания того, что у меня есть всего лишь два варианта: завалиться лицом в какую-нибудь тарелку или же ему на колени, заглушаю внутренний протест, чувствуя, как его ладони удерживают меня за талию, а сама я плотно прижимаюсь пятой точкой к его паху.