Но ухмылка ее погасла, как только она свернула за угол коридора и вышла на более яркий свет ремонтного цеха. Похоже, сегодня здесь работало две трети обычной ночной смены – у кого-то на верстаках распростерлись какие-то фантастические звери, а кто-то стирал с рук машинное масло и делал вид, что наслаждается светом ламп.

Кловер быстро подошла к своему верстаку и сунула лишившегося головы пикси в ящик. Там он останется, пока аккумулятор не выработает свой ресурс и пикси не перестанет махать крыльями. Предел неэффективности, но эти крылышки были острыми как бритвы, а их выключатель – ну разумеется – находился как раз между ними.

– Чертов дизайнер. Не может не налажать, – проворчала Кловер, закрыв ящик. Предоставив пикси самому себе, она побережет пальцы. Кловер нравились ее пальцы. А потому уродовать себя во имя искусства она не считала ни интересным, ни желательным.

Кое-кто из старых инженеров думал иначе. Они полагали, что отсутствие пальца или же изуродованный палец свидетельствует о глубокой преданности рабочему месту. Но эти люди были реликтами прошлых времен, и Кловер готова была подождать, пока они выйдут на пенсию и успокоятся. Как только последний из представителей старой гвардии навсегда повесит на крючок свой пояс с набором инструментов, требования по технике безопасности изменятся в одночасье.

– А что за спешка? – спросила Кловер, склонившись к ближайшему к ней инженеру.

Вайолет, вторая по молодости инженер из новеньких, девушка, чьи глаза до сих пор горели надеждой на будущее, обеспокоенно посмотрела на Кловер и сказала:

– Сейчас же придет мистер Франклин!

– Я это знаю. Именно ради этого меня вытащили из Долины.

– У человека, которого он привел с собой, в руках блокнот.

Да, от этого можно впасть в беспокойство. Люди с блокнотами обычно были трех типов: адвокаты, бухгалтера и специалисты по оптимизации производства. От адвоката можно отвязаться с помощью слов «требования по технике безопасности» и «соответствие нормам законодательства». Адвокаты не понимали, что происходит в тоннелях, пересекавших тело Парка подобно венам, по которым прокачивались жизнь и энергия, необходимые для поддержания всего предприятия – как кровь для тела. С бухгалтерами справиться было гораздо труднее – они требовали допустить их к накладным по поставке материалов, к журналам учета оборудования; и здесь далеко не все было в полном ажуре. И, тем не менее, договорившись с бухгалтером, можно было чуть-чуть подправить его отчет – чтобы акционеры не потребовали немедленного проведения полного аудита Парка. Но специалисты по оптимизации…

Ни один из них не понимал всей сложности и величия той мечты, которую лелеял в своей душе мистер Франклин – потому что толком ее не понимал и он сам. Он рассылал объявления о том, что ему нужны работники, творящие чудеса, и, когда семья с соответствующими производственными навыками являлась на собеседование, мистер Франклин толком даже не просматривал их резюме. Его интересовало лишь то, что они способны сотворить, только те чудеса, которые они в состоянии для него создать. По мере развития Парка он требовал от своих инженеров все более невозможных вещей: чтобы у создаваемых ими единорогов глаза сияли как у живых существ, чтобы эльфы накручивали вокруг Древа Жизни совершенно непредсказуемые, никем не спланированные спирали. И нанятые мастера всегда находили способ выполнить его требования – не колеблясь и не жалуясь, потому что Парк им был нужен так же, как и ему. Для них это была возможность работать. А следовательно, и жить.

И им совсем не нужны были люди, которые, нагрянув в созданный ими рай радуг и лунного света, видели бы в нем только скрытые издержки производства голограмм и сервоприводов. Им нужна была свобода от забот оптимизации. Волшебство и оптимизация – две вещи несовместные.

В коридоре раздались шаги, и в мастерскую, предваряя явление мистера Франклина и его спутника, вбежал один из двоюродных братьев Кловер.

– Идут! – прошипел он и, прыгнув к своему верстаку, схватил первую подвернувшуюся под руку отвертку.

В тот момент, когда мистер Франклин и сопровождающий его человек с блокнотом выросли в дверях, инженеры все как один напряженно трудились. Пикси, принесенный Кловер, все еще жужжал в ящике, а она сосредоточенно смазывала механизмы аниматронного питона, чья чешуйчатая кожа свисала с ее верстака подобно перчатке.

Вайолет полировала рог единорога. Другие инженеры не отставали от нее в усердии, всем своим видом показывая, насколько Парк нуждается в каждом из них.

– Привет всем! – радостно протрубил мистер Франклин. – Хотел зайти и посмотреть, как у вас идут дела.

Вздрогнула не одна только Кловер – то же самое сделал и человек с блокнотом, попытавшийся гримаской замаскировать свое волнение. Он был выше мистера Франклина на целых шесть дюймов, лицо загорелое, каштановые волосы слегка выцвели на солнце. На бухгалтера он никак не походил.

Прошу вас, окажитесь адвокатом, просила про себя Кловер – пожалуй, единственный раз, когда эта мысль вообще возникала у кого-нибудь в Парке развлечений.

– Мы, как всегда, рады вас видеть, босс! – произнес Адам и, отложив гаечный ключ, вышел вперед. Он улыбался, но взгляд его был резок и холоден. – И представьте нам своего спутника, – продолжил он. – В настоящий момент мы не готовы к экскурсиям – у нас в работе некоторые из технологий, составляющих коммерческую тайну компании, и посторонние не имеют права видеть то, что мы делаем.

– Большинство из того, что есть в Парке, является коммерческой тайной компании, – отозвался мистер Франклин, и в его голосе зазвучали жесткие нотки.

Вообще-то он не сильно вмешивался в дела Парка. Давал деньги и озадачивал инженеров все более сложными проектами, которые доводили их до нервных срывов, – вот и все.

– Помните об этом, если решите показать кому-нибудь что-то запретное, – закончил он.

– Непременно, мистер Франклин, – закончил Адам извиняющимся тоном.

Извинение, вероятно, было принято, потому что мистер Франклин улыбнулся и сказал:

– Никаких проблем. Это мистер Тиллман.

Он кивнул в сторону человека с блокнотом.

– Мистер Тиллман – специалист по оптимизации. Он проведет с вами несколько дней и постарается определить, что можно сделать, чтобы наши гости получали от Парка еще больше удовольствия. Помните: наш Парк – это Парк счастья, а счастливый Парк непременно должен быть заполнен счастливыми людьми.

Стоит ли упоминать, то мистер Франклин, как это бывало всегда, совершенно не заметил, как упало настроение его инженеров, когда он произнес фразу «специалист по оптимизации»?

Пикси в ящике на верстаке у Кловер вспыхнул вновь.

Кловер решила, что от судьбы ей не убежать: если кому-то и поручат нянчиться с этим типом, то именно той, у которой на верстаке случился пожар. Она была легкой добычей – слишком занята борьбой с огнем, чтобы защищаться. К тому моменту, когда она поняла, что случилось, искать повод для отказа было уже поздно. К тому же отказ мог бы открыть мистеру Франклину то, что степень нервозности в мастерской зашкаливает, а этого допустить было никак нельзя.

– Здесь то, что мы называем Зачарованным Садом, – произнесла Кловер, протянув руку в сторону укутанных мхом деревьев с мерцающими стволами, которые были покрыты ярко раскрашенными бабочками. – Обратите внимание: бабочки пока неподвижны, но мистер Франклин хочет, чтобы мы наделили их способностью к независимому полету. И это произойдет в середине следующего квартала. Сейчас мы работаем над миниатюризацией соответствующих сервоприводов и надеемся закончить эту работу к Рождеству.

Потому что мы работаем в чертовски оптимальном режиме, яростно подумала она. Ты нам тут не нужен. Отправляйся домой!

Как только сервоприводы для бабочек будут готовы, они займутся «апгрейдом» пикси. Мистер Франклин будет поражен тем, насколько более свободно будут летать его пикси и насколько редко они станут воспламеняться. Роботы горят чаще, чем их живые прототипы.