Немного пришла в себя, когда увидела брачное ложе. Остановить все это можно было, только сознавшись, но я этого не сделала.

С Таней мы общались, но уже не так. Она практически не посещала занятия, а в конце второго курса и вовсе собиралась перебраться в Италию. Я много раз спрашивала, что мне теперь делать, а Таня отвечала:

– Ничего, если не хочешь сесть в тюрьму.

– За что меня могут посадить? – хотела я знать.

– Если ты все расскажешь Черногорову, мама обвинит тебя в мошенничестве, Таня. Да и твой муж найдет способ всем нам отомстить. Ты, наверное, уже поняла, что он опасный человек.

А потом тест. Две полоски. Помнила слова Андрея, когда он покидал номер. Я снова обратилась к бывшей подруге с вопросом: «что мне делать?».

– Ну, ты прям как ребенок. Аборт, конечно же! Прямо сейчас беги к врачу и избавься от беременности! Деньги есть? – по-деловому спросила она меня.

– Есть, – ответила я.

В больницу я не поехала. Убить ребенка, пусть и не от любимого мужчины, я бы не смогла. Он ведь и мой. Нет, он в первую очередь мой! В этом малыше моих ДНК клеток не меньше, чем Андрея. Я призналась маме, что беременна. О том, как это произошло, не рассказала, объяснила, что отцу ребенок не нужен, а я не хочу его убивать.

– Будем рожать, дочка. Срок маленький, до конца учебного года живот видно не будет. Окончишь второй курс и переведешься на заочное отделение. Вырастим мы малыша, – поддержала мое решение родительница.

Поужинав и помыв тарелку, я вернулась в комнату. Маму отправила отдыхать.

Макс спал беспокойно. Температура вновь поднялась. Положив аккуратно градусник подмышку, я подождала несколько минут. Почти тридцать девять. Решила не сбивать, пусть иммунитет борется. Померю минут через пятнадцать, если продолжит подниматься, дам жаропонижающее.

Устроившись возле кроватки сына, повернула в свою сторону ночник и принялась проверять тетради. Температура у Макса поднялась. Он даже не проснулся, когда я давала ему сироп.

Время приближалось к двенадцати ночи. Глаза слипались, но нужно было закончить проверку диктанта.

Телефон на столе негромко заиграл. Поднялась, подошла к мобильному. Номер незнакомый.

«Кто это в такое время звонит? Наверное, номером ошиблись». – подумал я, и приняла вызов:

– Алло?

– Спустись вниз, я стою у подъезда.

Андрей

– Нет, не похож. Ничего общего с тобой, просто показалось, – взволновано заговорила Алина. – Ничего общего с тобой, – повторила она второй раз. Алина отрицала наше сходство, а я находил, что оно даже слишком явное.

– Иди, собирайся и жди меня внизу, возьму документы и спущусь. – рука, держащая снимки, дрогнула. – Иди, – повторил я спокойно, но Алина не спешила покинуть кабинет.

Дверь за ней закрылась. Я внимательно разглядывал фотографию мальчика. Когда просматривал отчет, не обратил внимания, как его зовут. Отыскав на полу папку, пролистал быстро страницы. Максим – имя моего сына. Такая схожесть не может быть случайной. Взглядом уловил дату рождения малыша. Со дня нашей с Таней свадьбы прошло меньше девяти месяцев… До той ночи беременной она быть не могла.

Собрав документ, закинул в кейс те, которые требовалось срочно просмотреть и подписать, остальные сложил и оставил на столе. Досье убрал, фотографии Максима и Тани покрутил в руках, не стал прятать их в стол, засунул во внутренний карман пиджака.

– Лида, можете сегодня раньше закончить, – объявил, проходя мимо секретаря.

– Спасибо, Андрей Андреевич. – кивнув, направился к лифтам.

Разрывало от тех эмоций, что сейчас во мне бушевали. Первым желанием было вернуться в этот убогий дворик и… А вот дальше я не знал, чего мне хочется больше: увидеть сына, разобраться с его лгуньей-мамашей, съездить в клинику и сделать тест на отцовство, развестись с Татьяной и больше никогда не видеться, или… Забрать их в свой дом?! И откуда вообще в моей башке появилась эта последняя мысль?!

Алина ждала у выхода. Я смотрел на девушку и задавался вопросом: «почему мы вместе?» Хрен его знает! С ней удобно. Алина не взрывает мозг. Старается мне угодить. Она не шатается ночами по клубам, а это жирный плюс. И у нее никогда не болит голова, что не может не радовать здорового мужика с высокой степенью сексуальной активности даже несмотря на то, что секс стал просто механическим действием, с помощью которого легко можно сбросить напряжение. А вот чтобы добавить в это дело эмоций… чтобы до дрожи хотелось именно ее, а потом сорвало все стоп-краны… Такого не было. Да и не помню, когда со мной случалось такое в последний раз. Подумал о Тане и о том, как сегодня чуть не распластал ее на столе в кабинете брата. В тот момент эмоций было через край: злость, желание… Рассудок помутнел.

– Может, поужинаем где-нибудь? – как только я поравнялся с Алиной, задала она вопрос.

– Выбирай ресторан, – согласился я. Дома я запрусь в своем кабинете и до ночи буду грузиться мыслями, что роятся в моей голове.

Желание еще раз съездить к «супруге» не пропало, я прилагал немало усилий, чтобы казаться спокойным. После нашего «разговора» в клубе мог с уверенностью предположить: ничем хорошим встреча не закончится.

В ресторане мы пробыли недолго, к девяти вечера вернулись домой. В машине Алина пыталась привлечь к себе внимание: то закинула ногу на ногу, открывая прекрасный вид на стройные ноги, то расстегнула пуговицу на рубашке, но я делал вид, что не замечаю явного заигрывания. Я все это время думал о том, что у меня есть сын. Сын, которого я не знаю, и четыре года жизни которого я пропустил.

Пытался понять, что чувствую по сути к незнакомому ребенку. Я бы соврал себе, если бы сказал, что во мне пробудились отцовские чувства. Ничего подобного. Так сразу это не происходит, а у некоторых и вовсе не наступает.

– Предлагаю вместе приять душ. – Алина вплотную прошла ко мне, словно кошка, потерлась о мой торс. Узкая ладошка скользнула вниз и обхватила член. – М-м-м, я вижу, ты очень хочешь помыться, – протянула она низким голосом. Столь откровенные ласки не могли оставить меня равнодушным. Закрыв глаза, поцеловал ее, Алина тут же ответила.

С какого-то хрена я представил, что целую совсем другую женщину, будто это она так страстно отвечает. Мне даже показалось, что я чувствую ее запах – аромат весенней свежести и клубники, и Танины губы… такие сочные, естественные, мягкие. Меня накрыло.

Сорвав с Тан… с Алины одежду, я унес ее в душ.

– Подожди, свет включим, – попросила она.

– Не надо! – бросил я, занес в кабинку и в темноте развернул ее к себе спиной.

Мне нужно было сбросить напряжение, которое сродни наваждению. Я не хотел сейчас разбираться, почему все так, но единственное логичное объяснение, которое мог дать – это то, что там, в клубе, Таня пробудила во мне первобытные инстинкты, и это желание никуда не делось, оно продолжало все это время во мне бурлить.

Надавив на спину Алины, заставил ее прогнуться, выпятить зад. Я знал, как быстро завести девушку. Моя рука в темноте без проблем отыскала средоточие женственности, два пальца во влагалище, один на клитор. Как только Алина стала громко стонать, наваждение рассеялось. Дальше как обычно… С таким же удовольствием я мог и передернуть.

Глаза привыкли к темноте. Быстро приняв душ, оставил Алину в ванной.

– Я в кабинет, работы много. Меня не жди, ложись, – бросил я, прежде чем покинуть комнату.

Достав фотографии, убрал их в стол. Отбросив все мысли, сосредоточился на работе. Управился часа за два. В сон не клонило, поэтому пошел в кухню заварить себе чашку чая. Телефон в кармане домашних брюк негромко заиграл. Звонил Герман.

– Что не спишь? – принял я вызов.

– Я в клуб, присоединиться не желаешь?

– С женой поругался? – спросил брата, не видя другой причины, почему он срывается из дома среди ночи. У Германа отличный управляющий, который ведет практически все дела и живет ночной жизнью, а брат редко задерживается в клубе допоздна. Как и я, вечера он любит проводить дома.