Не успела я додумать эту мысль до конца, как меня несказанно поразила леди Цамей. Высокородная девушка что — то зашептала рыжеволосой подруге и решительно прижала руку леди Сивины к столу. Чашка перестала дрожать, и сила направленной на меня злобы пошла на убыль. А потом леди Цамей встретилась со мной взглядом и как — то неловко улыбнулась, будто просила прощения за выходку подруги. Неужели лорд Цорей поговорил с сестрой и объяснил, что с перспективной восьмеркой, за которой он начал ухаживать, не стоит постоянно ссориться?

— Ты делишь третье место с княжной, — как ни в чем не бывало продолжал Падеус. — На вас ставят одинаково. На тебя за дар, на нее за родовые заклинания. Потом идут остальные благородные, а за ними две третьекурсницы. Обе пробовались в команды к лордам, но вылетали даже на предварительных стычках. До действующих членов команд не доходили, не то что до лордов.

Я слушала рассуждения Падеуса об эффективности разных заклинаний. Он советовал выбирать чары по скорости плетения в зависимости от расстояния до противника. Напоследок велел не забывать о щитах и, запихивая на ходу в сумку медовые коржики с изюмом, ушел на лекцию. У самого выхода из столовой его нагнала леди Кенидия, постаравшаяся сделать вид, что тоже идет заниматься, а вовсе не стремится получить ответы от своего проплаченного осведомителя.

Зал столовой постепенно пустел. Справа от меня у окна с каменным лицом сидела Тамона. Ее подруга Фейина была рядом и мертвой хваткой вцепилась ей в руку. Выглядела девушка при этом так, будто сегодня ее собирались казнить, не меньше. На этом фоне обрывки беседы аристократок казались раздражающе жизнерадостными.

В зале появились служанки, они переговаривались, смеялись, собирали посуду со столов. Воспользовавшись возникшей суетой, я улизнула из зала так, что явно наблюдавшая за мной леди Сивина пропустила момент моего исчезновения.

Пожав когтистую лапу грифона, я в назначенный час вошла в кабинет лорда Адсида. Ρектор меня ждал, встал, приветствуя. Он выглядел лучше, чем вчера, не таким уставшим, говорил шутливо, а улыбка была дружеской и теплой.

— Я вижу решимость в вашем взгляде, госпожа Льяна. Осталось выяснить, вы соглашаетесь или отказываете.

— Я соглашаюсь, лорд Адсид, — твердо ответила я и, встретившись взглядом с сероглазым мужчиной, знала, что поступаю правильно.

Он кивком одобрил и широким жестом пригласил меня присаживаться. Внимательно наблюдая за реакцией мага, я поняла, что все это время боялась увидеть его облегчение, радость из-за того, что он добился своего и обвел меня вокруг пальца. Но ничего подобного не было. Лорд Адсид был спокоен, благожелателен и по — деловому учтив. Не более того.

— Пожалуйста, снимите аролингский амулет, — доставая из шкафа пузырек и две небольшие костяные рюмочки, попросил ректор.

Я не возражала — лорд Адсид уже достаточно дал понять, как относится к этому странному артефакту, неспособному защитить ни от простейших заклинаний, ни от оружия. Золотой жук, мое единственное, если не считать двух скромных серебряных сережек, украшение, лег на стол, ректор уверенным движением забрал амулет и положил в ящик.

— Мой стол защищен от магического воздействия, — упреждая мой вопрос, пояснил лорд Адсид. — Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь мог считать следы заклинаний ритуала. Но прежде, чем мы начнем, нужно уладить формальности.

Магистр скупо улыбнулся и протянул мне открытую папку:

— Εго Величество настаивает на подписании договора. Я уже говорил вам об этом.

— Как я понимаю, ничего изменить нельзя? — уточнила на всякий случай, предвидя ответ. Но собеседнику все же удалось меня удивить.

— Там не найдется ни одного пункта, который можно будет обратить вам во вред. Зная навыки королевских законников в составлении документов, я придирчиво проверял формулировки, — заверил он так, будто подобная забота была совершенно в порядке вещей.

— Спасибо, — выдохнула я, пораженно глядя на магистра. Быстро сообразила, что мое безграничное удивление очевидно, и сделала вид, что занята бумагами.

С трудом заставила себя думать не о готовящемся к ритуалу ректоре, а о творении законников. Лорд Адсид слишком ошарашил меня неожиданной опекой и тревогой о благополучии малознакомой ему эльфийки. Искоса поглядывая на скептически взвешивающего в руке тонкий нож мужчину, уже не в первый раз подумала, что ошиблась в нем. Похоже, из-за него придется пересмотреть свое предубеждение против кедвоских аристократов в целом.

Аккуратно составленная бумага не допускала разночтений и не могла ни в каком случае доставить мне неприятности. Подпись я поставила со спокойной душой и, отложив приятно греющее пальцы золотистое перо, повернулась к ректору. За последние минуты лорд Адсид подготовил оставшийся после ужина стол к ритуалу. Εще один приятный штрих к портрету этой интересной личности. Он ждал моего решения, а не подготовил все заранее, пытаясь надавить на меня расставленными на столе зельями.

Пламя свечей преломлялось в граненом пузырьке со светло-лиловой жидкостью. Тускло и дорого поблескивал многочисленными осколками радуги белый опал. Этот очень крупный, гладко обточенный овальный камень выглядел особенно эффектно на темной скатерти. Рядом с ним на плоской металлической чаше лежал нож с тонким лезвием и костяной ручкой — магия крови ждала свою жертву.

От этих мыслей стало не по себе, но отступать было некуда. Магистр учтиво помог мне сесть, приятный и дымный запах его духов вновь на несколько мгновений окутал меня и помог справиться с нарастающим волнением. Шэнли Адсид уже слишком много раз показывал, что оберегает меня не только на словах, но и делами. Сомневаться в нем и в предложенном им ритуале сейчас было даже странно.

Лорд устроился напротив, протянул мне листок с формулой и, дождавшись моего разрешения, начал.

Наши пальцы соприкоснулись, когда руки легли на опал, символ надежды и добрых намерений. Я смотрела на кольца лорда, не решаясь поднять глаза и встретиться с ним взглядом. Было неловко оттого, что ритуал требовал называть сиятельного ректора только по имени. Такая, пусть очень временная, перемена в отношениях казалась мне неправильной и неестественной. Но это ощущение ушло, стоило лорду Адсиду начать ритуал.

Глубокий голос полнился магической силой, отчего баритон ректора казался красивей, чем прежде. В формуле несколько раз повторялось мое имя, и каждое новое упоминание словно привязывало меня незримыми нитями к сидящему напротив мужчине. Неожиданно приятное ощущение.

Потом свою часть заклинания читала я и чувствовала, как моя магия тянется к лорду, будто молодые побеги к солнцу. «Шэнли» — мягкое, но энергичное имя пахло дымом и лавром. «Шэнли» — медовое тепло в груди и ощущение защищенности, уюта. «Шэнли»…

Я жалела, что первая часть ритуала закончилась. Не хотелось прерывать волшебную и удивительно гармоничную связь.

Он отодвинул опал, место камня заняла чаша, в руке решительного лорда блеснул нож. Тонкий и длинный разрез на пальце, кровь, падающая крупными каплями. Он читал заклинание, и каждую каплю оплетало золотое кружево чар.

Я не помню, как нож оказался в моей руке, не помню боли от пореза. Зато точно знаю, что с этой части ритуала перестала смотреть в листок с формулой. Правильные слова приходили сами. Они всплывали в памяти, их диктовала пролитая обоими кровь. Он каким-то непостижимым образом подсказывал мне нужные фразы. Я чувствовала себя важной и оберегаемой. Поразительное ощущение, которое мне тоже не хотелось терять.

Но этап завершился, настал черед эликсира. Пробка с глухим хлопком вынулась из бутылки, пахнущее сиренью и мятой зелье заполнило обе рюмочки до краев.

Заклинание мы читали одновременно, глядя друг другу в глаза, ни разу не ошибившись. Сердце билось в такт магическим формулам, а интонации и взгляды оживляли и делали настоящими те обещания, которые мы произносили. Я чувствовала его искренность, его желание и обязательство прийти на помощь сейчас и потом. Я старалась показать, как дорожу его расположением, как благодарна ему. Очень хотелось донести это до него так, чтобы он поверил, но при этом не оскверняя чувства словами.