— Здесь, — вдруг произнёс кунари, не оборачиваясь, тихим хриплым голосом. — На этом месте я его потерял.

— Кого?

— Мой меч. И всех товарищей.

Элисса неслышно выдохнула. Она молча стояла возле Стэна, пока тот рассматривал чьи-то присыпанные снегом останки. Мабари жалобно завыл, словно пропел заупокойную песню. Кунари заговорил сам:

— Я пришёл в Ферелден не один. Со мной было семеро моих братьев.

— Почему вы ушли так далеко от дома? — так же тихо спросила Элисса.

— Аришок спросил: «Что такое Мор?». Мы пытались найти ответ.

— Аришок — это… твой король?

— Мой командир. У кунари нет королей.

— Вы нашли? — Элисса оглядела множество трупов порождения тьмы.

Где-то недалеко, вероятно, проход на Глубинные тропы, так что им опасно оставаться здесь вдвоём, но она не чувствовала порождений тьмы поблизости и хотела выслушать историю Стэна.

— Мы пересекли весь континент, но не обнаружили ничего подозрительного. Всё было спокойно, не считая ваших людских распрей. Мы уже собирались возвращаться домой, чтобы отчитаться перед Аришоком, когда пришли в Ферелден… и здесь на нас напали. Порождения тьмы полезли из-под земли, словно зараза! Мы сражались, убивали, а им не было конца. Мы отступили сюда, но они возникли у нас за спиной. Карашоку отрубили голову. Ашаада ударили сзади. А я слишком поздно сразил последнюю тварь! Она успела ударить первой! Я очнулся в хижине у крестьян. Они нашли меня, принесли домой и вылечили.

Элисса похолодела. Не те ли крестьяне, которых Стэн…

— Когда я полностью пришёл в себя, то не нашёл рядом своего меча. Крестьяне сказали, что при мне его не было.

— И что произошло потом? — севшим голосом спросила Элисса, хотя уже знала ответ.

— Я убил их. Голыми руками.

— Почему?

— Слабоумие — смертельный враг. Я не нашёл меча и впал в безумие. Когда я понял, что натворил, то остался там и несколько дней ждал, когда придут стражники. Меня бы всё равно казнили, что здесь, что на родине.

— Из-за меча?

Стэн поднялся на ноги и посмотрел на Элиссу, она была спокойна. Ни жалости, ни осуждения.

— Даже если бы я один безоружный прошёл через весь континент и отчитался бы перед Аришоком, меня бы казнили на глазах у всего антаама[2]. Меня бы сочли бездушным! Дезертиром! — Стэн посмотрел на свои руки и сжал их в кулаки. — Воин-кунари не может расстаться с мечом, покуда дышит. Я должен был умереть, но не выпустить его!

Элисса на миг подумала, что Стэн больше скорбит о потере меча, чем товарищей, но не имела права судить его. У кунари другое отношение к жизни и смерти. Он ценил своих братьев, но они мертвы, их потерю он уже пережил, а меч, его душа, был неизвестно где. Элисса накрыла ладонью герб Кусландов на своём оружии. Отчасти она понимала Стэна.

— Как он выглядит? Твой меч?

— Он сделан под мою и только мою руку. Из голубой стали, с рукоятью в семнадцать с половиной дюймов, у крестовика узор, а на лезвии с левой стороны несколько зазубрин. Его здесь нет.

Элисса огляделась кругом. Здесь не было вообще никакого оружия или снаряжения, кроме того, что на порождениях тьмы. К несчастью, на местах битв нередко снуют мародёры и перепродают найденное торговцам.

— Его здесь нет, — подтвердила очевидное Кусланд и коснулась предплечья Стэна. — Пойдём.

Комментарий к Глава 19. Трудный путь

[1] «Борьба - лишь иллюзия. Прилив начинается и заканчивается, но море - неизменно. Не с чем бороться. Победа в Кун» - одна из заупокойных молитв кунари.

[2] Антаам – по-кунарийски «тело», то есть армия. Существуют также «душа» – духовенство, и «разум» – ремесленники.

Напоминаю, что в шапке работы есть ссылка на карту Ферелдена, чтобы следить за перемещениями Стражей (преимущественно для тех, кто не играл).

========== Глава 20. Разорванный Круг ==========

Они прибыли к пристани к полудню, хотя из-за нависающих туч и тусклого света было сложно определить время суток. Здесь почти у самого озера стояло всего несколько деревянных домиков и таверна.

— Это даже на деревню не похоже, — отметил Стэн. — Что за глушь.

— Скорее всего, здесь просто перевалочный пункт для путешественников, — ответила Лелиана. — Мне раньше такие встречались в пути.

Башня магов стояла на маленьком острове посреди озера и выглядела как огромная стрела, которая своим шпилем, казалось, могла проколоть небеса. Элисса приметила на пристани маленькую лодочку и дежурившего возле неё человека… который, однако, отказался перевозить их к башне.

— Если тут за переправу отвечает храмовник, это неспроста, — кивнул на его доспехи Алистер.

Рыцарь-храмовник явно скучал на своём посту, но отказался отвечать, почему ход в башю закрыт. Элисса начинала терять терпение, они ведь спешили! Элисса Кусланд расправила плечи и в самых аристократично витиеватых, но понятных выражениях потребовала от храмовника назвать его имя и звание и весьма недвусмысленно приказала отвезти их к башне, иначе она сбросит грубияна в озеро и доложит начальству о его «неуместном поведении». Храмовник так и опешил и едва удержался от того, чтобы не встать перед этой женщиной по стойке смирно, и в итоге уступил, проворчав только:

— Сами будете объясняться перед рыцарем-командором.

Крошечная лодчонка могла уместить только гребца и двух пассажиров, пришлось делать три захода. Мабари и спутников Кусланд отправила вперёд и нервно ждала, когда храмовник вернётся за ней и Алистером. Она волновалась за Редклиф и всё поглядывала на юго-запад, про себя молясь, чтобы её затея не стоила ещё кому-нибудь жизни. Они ведь быстро, верно? Звание Серого Стража и древние договоры должны обеспечить им аудиенцию у Первого Чародея. Если же Серым Стражам не рады и там… именно поэтому их спутники настояли идти вперёд.

На воде ледяной ветер снова подул с удвоенной силой. Элисса запахнула плащ и надела капюшон. Храмовник не пытался заговорить с пассажирами и добросовестно грёб. Даже подал Элиссе руку, когда она забиралась в лодку, а после сел подальше от неё. Башня магов казалась почти чёрной на фоне тускло-серого неба и с каждой минутой росла на глазах. Кусланд даже представить не могла, что та настолько огромна — цитадель Кинлох. Стены, издалека казавшиеся идеально гладкими, были испещрены мелкими рубцами и покрыты тёмными пятнами. Ветер и дожди хлестали их столетиями, но цитадель не дрогнула и продолжала стоять как стойкий солдат. Внутри неё наверняка бушевали куда более впечатляющие бури, как-никак там изучали магию.

— Ты когда-нибудь бывал здесь? — спросила у Алистера Элисса, пытаясь дотянуться до шпиля взглядом.

— Один раз. Когда я учился в церкви, меня взяли посмотреть на Истязания — особое испытание для магов, — Алистер вдруг замолчал, но потом всё же тихо продолжил. — Чем-то похоже на наше Посвящение — такое же смертоносное. В девочку вселили демона, посмотреть, сможет ли она противиться ему… а она не смогла. Храмовники убили её. После этого мне окончательно расхотелось становиться одним из них.

Храмовник, который грёб, явно хотел что-то сказать по этому поводу, но промолчал.

— Зачем так жестоко? — Элисса резко подалась вперёд, лодка слегка качнулась.

— Церковь установила для магов такой экзамен. Это проверка, смогут ли они противиться демонам из Тени и не стать одержимыми. Те, кто справляется, становятся полноправными чародеями Круга. Остальные… умирают или их делают усмирёнными.

— Усмирёнными?

— Храмовники ставят на лоб мага магическое клеймо, разрывая его связь с Тенью. Навсегда. После этого он лишается дара творить магию и всех чувств. Не видит снов, не может смеяться, плакать, переживать или мечтать.

Элисса отвернулась и уставилась на водную рябь. Ветер ударялся о её щёки крошечными льдинками.

— Я была лучшего мнения о Церкви, — тихо пробормотала она.

— Ну, может, на деле для магов всё и не так драматично, — пожал плечами Алистер. — Это всё же лучше, чем стать добычей для демона.

Элисса сердито посмотрела ему в глаза: