— Мы не можем слишком долго затягивать с Собранием. Мор уже близко, — волновалась Элисса.

Эрл позвал её и Алистера обсудить дела в кабинете, и Элисса явно нервничала из-за неопределённости ситуации.

— Не можем, — согласился Эамон. — Однако спешка нам ничем не поможет. Несмотря на все наши усилия, у Логэйна ещё достаточно сил, чтобы обратить Собрание в свою пользу. Нам понадобятся весомые аргументы, если мы хотим склонить мнение дворян в свою сторону.

— Он предал своего короля при Остагаре. Разве этого мало? — нахмурился Алистер.

— Если бы этого было достаточно, Логэйн бы не сидел сейчас на троне. К сожалению, мы потеряли много времени. Всех, кто выступил против него, Логэйн уже разгромил на поле боя поодиночке.

— Но есть ли ещё хоть что-то, что могло бы подорвать к нему доверие? У нас нет ни единого свидетеля, чей бы голос прозвучал на Собрании достаточно весомо, — задумалась Элисса.

На какое-то время ей показалось, что победа над Логэйном близка, но Эамон был абсолютно прав: нелегко обвинить человека, который занимает столь высокое положение и почитается в Ферелдене как герой. Слава прошлых подвигов, а также дружба с королём Мэриком надёжно защищала Логэйна до сих пор.

— И всё же наша позиция не безнадёжна, — сказал Эамон. — Усилия, которые мы приложили ранее, принесли плоды. Преимущество Логэйна уже не так бесспорно, как прежде. Это заставит его занервничать и, возможно, совершить ошибку.

— Думаете, Логэйн попытается что-то сделать? — спросил Алистер.

Эамон кивнул.

— Созвав Собрание земель, я нанёс первый удар. Логэйн, несомненно, ударит в ответ. Вопрос только в том — как скоро?

Двери главного входа шумно хлопнули, как если бы их бесцеремонно толкнули. Внизу послышался голос управляющего, который, вероятно, хотел доложить хозяину о прибытии гостя, но гость правилами вежливости не воспользовался и сразу направился в кабинет, дорогу к которому, по-видимому, знал.

Едва Эамон обернулся к двери, как вошёл тот, кого они только что обсуждали, из-за кого страна утонула в крови гражданской войны, кто волей-неволей оказался повинен во многих страшных событиях, и кто сейчас стоял на пути у Стражей, чтобы объединить Ферелден и сразить Мор.

Логэйн Мак-Тир. Круги под его глазами стали темнее со времён Остагара, но хищный, как у птицы, взгляд льдистых глаз был по-прежнему силён и твёрд. Он пришёл в полном боевом облачении — при оружии и в серебристых латах, которые он добыл в битве на реке Дейн. Когда-то эта битва против орлесианцев сделала его народным героем, ныне же в этих самых доспехах Логэйн боролся с собственным народом — со всеми, кто с ним не согласен, кто воспротивился его власти, с теми, кто говорил правду.

Позади него в броне из красной стали стояла Коутрен. Она была сильна и широка в плечах, имела угловатые скулы и чёрные нахмуренные брови над тёмными глазами. Преданный рыцарь и правая рука Логэйна, готовая в любой миг поставить свою жизнь на кон для защиты господина. Взгляд был хмур и осторожен, ладонь почти касалась эфеса меча.

Никто не стал бы нападать на тэйрна прямо в поместье эрла Эамона, но все присутствующие знали, что им вскоре предстояла битва иного рода со смертельным концом. Вопрос — для кого?

— Логэйн, какая… честь, что регент нашёл время лично поприветствовать меня, — Эамон и бровью не повёл, словно ничему не удивился.

— Как же я мог не поприветствовать лично человека настолько важного, что он созвал в Денерим всех лордов Ферелдена… и это когда стране угрожает Мор! — холодно усмехнулся Логэйн.

Они могли играть друг с другом в любезности, но оба знали, что стоит между ними.

— Мор уже здесь. И теперь, когда Кайлан мёртв, Ферелдену нужен предводитель, который поведёт нас в битву с порождениями тьмы.

— У Ферелдена есть сильный предводитель — королева. А я командую её войсками.

За всё время гражданской войны никто ни разу не слышал голоса королевы Аноры. Она словно растворилась в тени отца, и никто не знал, что это значит. Поддерживала ли Анора Логэйна или была с ним не согласна, но бессильна? Знала ли она, что именно произошло при Остагаре, и почему её супруг и король не вернулся с той битвы живым?

Элисса почувствовала, как напрягся рядом Алистер. Не из-за разговоров о короне. Перед ним стоял человек, повинный в гибели Серых Стражей, в гибели Дункана и осквернении памяти о них — всего, чем Алистер в жизни дорожил. Он всё понимал — сейчас не время, но его жажду правосудия можно было почувствовать издалека.

— А, новобранец Серых Стражей. Я так и знал, что мы ещё встретимся, — Логэйн обратился к Элиссе, Алистера он как будто не заметил. — Сочувствую тому, что приключилось с тобой. Что твоя семья, что собратья, они выбрали неподходящий момент, чтобы выступить против Ферелдена.

Элисса почувствовала, как внутри всё натянулось.

— Не они выступили против Ферелдена, — сдержанно проговорила она, и в её голосе тлели угли, в которых мог закалиться клинок.

Тэйрн, впрочем, быстро забыл про неё и снова обратился к эрлу.

— Эамон, ходят разговоры, что после болезни ты стал немощен. Некоторые считают, что тебе уже не по плечу быть советником Ферелдена.

— Болезни? Или посланного тобою яда? Может, тебя пугает, как это прозвучит на Собрании? Не все здесь отрекаются от своих клятв так же легко, как ты, — прямо заявил Эамон. Любезности и увиливания ни к чему не приведут, правда была самым мощным их оружием, и пришло время нажать на рычаг.

У Коутрен было дёрнулась бровь при таких обвинениях, но Логэйн сделал вид, что не услышал. Много лет назад он бы обязательно ответил, но теперь Логэйн Мак-Тир не был тем человеком, которого когда-то уважал Эамон и весь Ферелден.

Логэйн сделал знак кому-то в коридоре войти, и Элисса почувствовала, как её затрясло. Нет. Только не этот человек…

— Тебя долго не было при дворе, Эамон. Узнаешь Рендона Хоу — эрла Амарантайна и тэйрна Хайевера?

— А также нынешний эрл Денерима, так как и Уриен, к несчастью, пал при Остагаре. Впечатляющие титулы, верно? — поправил с довольной улыбкой Хоу.

Маленькие глаза, впалые щёки, вытянутое лицо и крючковатый нос — тот же Рендон Хоу, который месяцы назад утопил замок Хайвер в крови прежних друзей.

Элиссу бросило в жар. Кровь прилила к голове, а ладонь вспотела, готовая выхватить клинок. Элисса сжала её в кулак до боли в мышцах, сцепила зубы, чтобы стерпеть, но это было выше её сил. Что угодно, но не это.

— Я требую Права Крови! Этот человек убил мою семью, — объявила она всем.

Поединок. Вендетта. За все унесённые жизни, за пролитую в родном доме кровь. Справедливым возмездием за это могла быть лишь смерть предателя, что посмел войти в её дом как друг!

Алистер незаметно коснулся дрожащего от гнева запястья Элиссы, и, по сравнению с тем голубым пламенем, что пылало в её глазах, его собственная ненависть к Логэйну на миг ушла в тень. Однако оба Стража понимали, что сегодня огню ненависти никого из них не будет выхода.

— Нет у тебя никаких прав, предательница, — нагло рассмеялся Хоу.

— Для тебя «Ваша Светлость»*, — гордо ответила Элисса.

— Твоя семья потеряла все права, когда решила выступить против короля.

— Довольно твоей лжи! Думаешь, я позволю чернить мою семью прямо передо мной?

Она ничего не могла сделать. Элисса стояла перед лицом своего врага — того, кого ненавидела всей душой, мечтала убить собственными руками… и ничего не могла сделать. Не сейчас. Она не могла загубить то, ради чего они трудились последние месяцы. Нельзя. Не сейчас! Долг превыше всего. Но как быть с долгом крови? Как держать его на сердце, когда он разрывает изнутри?

Коутрен выступила вперёд, словно подозревая, что Элисса выполнит свою угрозу.

— Ты либо храбрая, либо глупая, раз смеешь угрожать тэйрну при свидетелях, — строго осудила Элиссу Коутрен.

— Хватит. Сейчас не время и не место, — махнул рукой Логэйн, по его мнению, этот разговор слишком затянулся. — Я надеялся убедить тебя сойти с этого опасного пути, Эамон. Народ в страхе: король мёртв, а на наши земли наседает враг. Если мы хотим преодолеть этот кризис, мы должны быть едины. Твоя сестра, королева Роуэн, неутомимо боролась за возрождение Ферелдена. Неужели ты хочешь погубить её труды? Стремясь занять трон, ты несёшь раскол нашей стране и ослабляешь нас перед Мором.