Девчонка замечает это и с визгом уносится из комнаты. А лечу за ней с одним желанием: поймать и надавать ей по заднице так, чтоб сидеть не смогла.

Яйца болят, аж зубы сводит. Мелкая засранка.

Выбегаю из-за угла, а она там уже ангелочком прикинулась и бате глазки строит. Тот хмурится и злится. На меня! Охренеть не встать. Вот коза драная, успела ему уже что-то наплести.

А когда начинает издевательски склонять мое имя, бешусь так, что становится похрен даже на батю. Хватаю ее за руку и тащу за собой. Малявка упирается и пытается вырваться. Перекидываю ее через плечо, смачно припечатав ладонь к упругой заднице. А она начинает кусаться, царапаться и щипаться. Дикарка ненормальная! Чуть не уронил ее вниз головой.

Войдя в комнату, швырнул ее на кровать, завалившись сверху. Ее запах и тело подо мной такие притягательные, что я нехило так возбуждаюсь, забывая о том, что она недавно съездила мне по яйцам. Хочу ее.

Трусь об нее, и она испуганно затихает, правильно расценив, что своими трепыханиями меня заводит.

Губы у нее мягкие и манящие. Хочется пройтись по ним языком и почувствовать какая она на вкус. И если бы не отец, который ломится в дверь, я бы это сделал. И вряд ли бы смог остановиться. Слишком хотел эту дикарку.

Она сбежала так быстро, что я даже не успел ее задержать. Да и не смог бы, потому что отец решил почитать мне нотации.

– Ты совсем озверел? Какого хрена ведешь себя как невоспитанный мудак? Зачем напугал девочку?

–Какую еще девочку – хмыкнул в ответ – Эта твоя девочка чуть не покалечила меня.

– А нахрена ты к ней вообще полез? Взрослый уже, мозгами думать начинай, а не тем что в штанах – рявкнул отец.

– Да ладно тебе, ничего не было.

– Алексей, я сейчас тебя последний раз предупреждаю: никакой вражды и ругани. Скоро вы породнитесь. Мне не хотелось бы, чтоб вы жили как кошка с собакой.

–Окей. Я тебя понял.

– Раз понял, то иди, извинись.

Я вышел из комнаты, а мимо меня пронесся ураган. Пока я решал идти за ней следом или нет, девчонка выскочила из комнаты и понеслась вниз.

Свалить что ли решила, не поверил я своему счастью. Неужели вот так просто можно было вернуть спокойствие в жизнь?

А потом из комнаты вышла заплаканная Светлана, и батя пошел ее утешать. Спустя пару минут, он велел мне привести эту дикарку назад.

Ну и естественно, я остался виноватым.

Злой как черт, пошел догонять девчонку. Вот и ответит за мое испорченное настроение.

Оказалось, утопала она совсем недалеко. Ну, я ее и окликнул. А эта коза решила меня игнорить. Снова захотелось отлупить ее.

Поймал за руку, вынуждая остановиться. А эта психованная решила треснуть меня по руке.

А потом начала язвить в ответ. Даже насмешила чуток. А потом все снова пошло не по плану и вместо того, чтоб спокойно вернуть ее домой, я чуть не лишился пальцев ног. Это я, конечно, преувеличил, но было больно.

Стоим и прожигаем друг друга взглядом.

– Мир? – первым решаюсь сделать шаг навстречу.

– Нафига? – фыркает она – Ты мне нравишься.

– Ты мне тоже. Но раз жить будем под одной крышей, то нам нужно как – то сосуществовать рядом. Да и родителей жалко – давлю я, и наблюдаю за ней.

– Ладно – с трагическим вздохом сдается она – Только чтоб руки свои держал при себе.

– Окей. Раз мы все выяснили, может, вернемся? Мать хоть успокоишь.

– Хорошо – тихо отвечает она и разворачивается к дому.

Ну, вот и приболтал. Делав – то. Ухмыляюсь довольно и иду следом.

Вера.

Мы вернулись в дом молча. Можно сказать, заключили пакт о ненападении. Лешик, бросив на меня хмурый взгляд, удалился. А я осталась с матерью и будущим отчим. Тот посмотрел на нас и, сказав, что ужин будет через пятнадцать минут, удалился.

Мы стояли напротив друг друга и молчали.

– Вер… Прости меня – жалобно протянула она и не выдержала. Всхлипнув, бросилась ей на шею. Наревелись обе.

– Пойдем умоемся. После ужина поговорим, обещаю.

Быстро приведя себя в порядок, вышла из ванной комнаты. В коридоре столкнулась с Лёшиком. Тот, увидев мои заплаканные глаза, хотел что – то съязвить. Но я взглядом дала понять, что растерзаю его, как только откроет свой рот. Он, кривенько улыбнулся и подал мне свой локоть. Такой чинной молчаливой парой мы и спустились в столовую.

Родители уже были там и при виде нас не смогли скрыть свое удивление.

– Что-то не так? – как ни в чем не бывало, спросил парень, усаживая меня за стол. Мама растерянно улыбнулась, а его отец, покачал головой:

– Рад, что вы поладили.

Ага. Поладили. Смотрю, как Лешка обходит стол и садится напротив меня.

Разговаривать неохота. Да и есть тоже. Поэтому молча ковыряю мясо в овощах.

– Вера, ты уже выбрала университет? – спросил меня Борис Дмитриевич. Я посмотрела на маму. Странно, она, что ему ничего не рассказала? Или она ему обо мне вообще ничего не рассказывает?

–Выбрала. Медицинский.

– И кем хочешь стать?

– Буду неврологом, когда закончу институт.

–Ммм… Ты так уверенно говоришь об этом.

– Конечно, уверенна. Я уже два года готовлюсь к поступлению. Теперь и деньги есть. Правда, мама?

–Мы с тобой обсудим позже. Наедине.

– Ладно. Если никто не возражает, то я пойду в комнату – разговор мне совершенно не понравился. Да что говорить, я психанула. И снова навалилось это все. А ведь я только сегодня узнала об этом. И спешный переезд…

Так, стоп. Если она продала квартиру, то должна была выписать меня.

Я быстро поднялась на этаж и начала рыскать в поисках паспорта. Да где он, черт возьми?!

Ага, нашла. Быстро пролистала странички, и уставилась в печать.

Я все еще числюсь зарегистрированной по нашему адресу.

Не поняла…

Тааак… Походу мамуля что-то недоговаривает. Разве, при продаже квартиры меня не должны были выписать? Или она ее еще не продала? Тогда к чему это?

Вопросов было так много, что усидеть на месте было просто невозможно. Я подошла к окну, и только сейчас заметила, что у меня есть балкон. Потянув ручку, вышла наружу.

Когда мы отдалились друг от друга? Раньше, я и подумать не могла о том, что мы станем почти чужие друг другу. Ведь мы были очень близки. Тогда, в какой момент мы перешагнули грань? Как же получилось так, что моя мать стала для меня незнакомкой?

А я? Я ведь сама перестала интересоваться ею. Новые друзья, первая влюбленность, все это совсем не сблизило нас, а наоборот – отдалило друг от друга. Меня стали раздражать ее вопросы. Я срывалась и просила не лезть в мою личную жизнь. Требовала больше пространства для себя. А она упиралась, но спустя несколько ссор и скандалов, закончившимися тем, что я не пришла ночевать домой, она перестала контролировать меня. Лишь настаивала на моей учебе.

– Вер? Поговорим? – тихий голос матери ворвался в мои мысли. Я настолько погрузилась в себя, что даже не услышала, как она вошла.

– Скажи, мам, ты продала квартиру? – я повернулась к ней. Она глубоко вздохнула и покачала головой.

– Прости, что пришлось обмануть тебя. Если бы я просто предложила тебе переехать, то ты бы отказалась. А мне так хотелось наладить отношения с тобой. Хотелось, чтоб мы стали ближе. Пойми, тебе нужна была эта встряска. Ты ведь совсем замкнулась. Перестала мне что-то рассказывать. Я не знала, как достучаться до тебя.

– И ты решила пойти на обман? Радикально, нечего сказать. И ведь подловила же. Я поверила – смешок сорвался с губ.

– Ты сильно обиделась? – она смотрела мне в глаза, а было чувство, что она пытается проникнуть в мою душу.

– Даже не знаю… Мы обе виноваты. Но… Я ведь могу вернуться домой?

– Эммм… Пока нет. Я сдала ее на все лето.

– Блин, шутишь что ли?

–Нет. Но этих денег хватит, чтоб заплатить за семестр. Осенью, можешь въехать. Я не буду настаивать. Но это лето, ты поживем здесь.