– Мам, ты ведь пошутила? – от прозвучавшей новости у меня едва не начался нервный тик – Ты просто прикалываешься, верно? – с подозрением смотрю на мать, которая невозмутимо продолжает укладывать вещи в чемодан. Я тут пребываю в шоке, а она…

– Не говори глупостей, ребенок. Такими вещами не шутят – чуть резко отрезает моя мама. Решила включить строгого родителя? Да ладно?

– В смысле? Ты реально выходишь замуж? Но.… Как давно вы вместе? И почему я об этом узнаю только сейчас? – мало того что я в шоке от слов матери, так и оказывается все это время она от меня скрывала своего мужчину. Не то, чтобы я была против. Я вообще за. Если она решила после стольких лет одиночества начать наконец-то жить, я была безмерно счастлива. Но то, что я узнаю об этом вот так… Как – то это неправильно. И обидно. Она скрывала свои отношения от меня, словно я недостойна была знать правду. Почему?

– Мам… – я опустилась на кровать, пытаясь привлечь ее внимание к себе – Почему ты мне не сказала раньше? – все же обида вылезла наружу. В словах зазвучала горечь и тоска. Мать, наконец, отложила чемодан в сторону, и посмотрела на меня.

– У тебя были выпускные экзамены. Не хотела отвлекать – отвечает все так же, держа строгость в голосе. Но на меня это не действует, потому что я реально расстроена и даже немного зла.

– Мам, серьезно? Ты считаешь, что новость о твоем браке мне могла испортить жизнь? – я пытаюсь сдержаться и не начать орать. Не хватало еще моей истерики для полного счастья.

– Серьезно. Ты не должна была отвлекаться – она вздохнула как-то устало и, присев рядом, обняла меня за плечи – Пойдем, что ли чай пить. Вижу, разговор у нас выйдет серьезный.

Я встаю и следую за ней на кухню. Чувствую себя так, будто попала в параллельную реальность: все вроде то же самое, но будто ходишь по потолку. Жесть полная.

Я сажусь за стол и насыпаю сахар в кружку, которую мама заботливо поставила передо мной.

– Жопа слипнется, Вер. Ты уже пять ложек бахнула.

Я размешиваю и делаю глоток убийственно-приторного чая. Мать, смотрит на это, чуть скривившись.

– Рассказывай – вздыхаю я – И с самого начала, пожалуйста. Иначе, я реально чокнусь.

– Мы с Борисом познакомились год назад. Я случайно наехала на него тележкой в супермаркете – хохотнула она своим воспоминаниям – У меня тогда еще день дурной был: на работе попала под сокращение, поругалась с сестрой, машину забрали на штраф стоянку. В общем, я была зла, как тысяча чертей. И когда придавила его тележкой, вместо того чтобы извиниться, я наорала на него, сказав что он сам виноват, сует куда попало свои ноги – мама смущенно захихикала, вспоминая тот день. Я же, представив всю картину, заржала в голос.

– Это сейчас смешно, а тогда мне было стыдно. Не сразу, конечно, а потом, немного позже. В общем, он даже нисколько не рассердил, а сказал, что такой милой девушке как я, он разрешает даже переехать его этой коляской, лишь бы я улыбнулась. Короче, я была так обескуражена, что вылупилась на него, раскрыв рот. А он пригласил меня на свидание – закончила мама и смущенно улыбнулась. Это же ого-го, какая новость! Мужчина, заставляющий маму смущаться лишь при воспоминании о нем, наверняка сильно запал ей в душу. И не просто запал, а она собралась за него замуж!

– Ты его любишь?

– Очень – тихо ответила она – Никогда бы не подумала, что смогу снова любить

– ее глаза заволокло слезами, и я сразу почувствовала себя такой дрянью, что расстроила маму. Вскочила и крепко ее обняла, всхлипнув на груди:

– Прости. Я очень люблю тебя. Рада, что ты наконец-то начнешь жить.

– Верунь, не трави мне душу. Я сейчас наревусь, и буду опухшая. Борис, когда увидит меня, раздумает жениться – хихикнула она сквозь слезы.

– Ты что, он увидит, какая ты милая и будет жалеть тебя. Ты меня такая красавица!

– Скажешь, тоже. Я теперь похожа на панду – усмехнувшись, мама аккуратно промокнула глаза салфеткой. Со вздохом отбросила ее в сторону и пошла умываться.

Я же, убрала со стола и пошла в спальню. Плюхнулась на кровать, глядя на раскрытый чемодан.

Вскоре, она вернулась и как – то рассеяно посмотрела по – сторонам:

– Боря сказал, собрать только вещи первой необходимости. Остальное приедут и упакуют рабочие.

– Вот теперь я опять не поняла: мы реально переезжаем? Ну, ты – то понятно. А я зачем? Разве я не могу остаться здесь жить? Мне ведь уже восемнадцать. Я могу остаться здесь.

– Нет. Это не обсуждается. Квартиру я продала, чтоб оплатить твою учебу, остальные деньги будут лежать в банке. Закончишь институт, куплю тебе квартиру. А до тех пор будешь жить с нами.

– В смысле продала? – я вытаращилась на мать, не понимая, как она могла решиться на это – Но… Как же я? Почему ты не спросила меня? Я не хочу никуда переезжать. Хочу остаться здесь. Зачем все это? А если у вас не получится и он выпнет нас, что делать будем? – слова выливались из моего рта неконтролируемым потоком. Я была в ахере! Она продала квартиру! Что за фигня?!

– Вер, ты сейчас меня так сильно обидела, что не будь ты моей дочерью, я бы влепила тебе затрещину – мама устало прикрыла глаза. Я увидела там такую боль, что сразу заткнулась.

– И если вдруг, мы по каким-то причинам разойдемся, на улице мы точно не останемся. Купим себе двухкомнатную квартиру. Конечно, она будет меньше нашей трёшки, но жить можно будет. Люди и в меньшей площади живут. Прекращай истерить. Все будет хорошо. У Бориса большой дом. Там для тебя уже готова комната.

– Мы должны переехать сегодня? Сколько у нас вообще времени, чтоб освободить квартиру? – спросила я, пытаясь скрыть слезы. Не хочу переезжать. Здесь же наш дом. Мы живем здесь столько, сколько я помню. И здесь воспоминания, связанные с папой…

Он умер, когда мне было шесть лет. Его сбила машина. Он пролежал в больнице две недели, не приходя в сознание. А потом, нам сообщили, что его больше нет. Мама тогда плакала каждую ночь. Я бегала к ней в спальню, обнимала и утешала. Мне тоже было горько, но я проще пережила это, потому что она всегда поддерживала меня.

С тех пор, мы живем вдвоем с мамой. Научились жить без него. Родственники, со стороны отца у нас в другом городе. Мы видимся с ними только по праздникам.

А теперь мне предстоит переезд.

– У нас неделя. За это время, мы должны освободить квартиру.

– А можно я поживу здесь? Эту неделю?

– Зачем? Лучше уж познакомишься и попробуешь привыкнуть к новому дому. Сейчас здесь жить будет все равно нереально: рабочие будут вывозить вещи – мама села рядом и взяла меня за руку – Ну же, прекращай дуться. Все будет хорошо. Тем более перемены в жизни нам не помешают.

– Ладно. Пойду к себе. Собирать вещи – со вздохом встала с кровати. Вот мне хоть и восемнадцать исполнилось, но я до сих пор ничего не решаю. Мама все равно сделает так, как считает нужным. Как она уверенна, будет лучше для меня.

Сбор вещей занял все мое время. Мне нужно было все. Каждую свою вещь я хотела забрать с собой. Не хотелось что – то оставлять рабочим. Это все равно, что разрешить шариться в своих вещах.

Итогом моих сборов стали две большие сумки и несколько коробок. Я отнесла их к выходу. Для знакомства с будущим родственником оставила джинсы и футболку. Пусть принимает меня такую, какая я есть. Нет желания для него прихорашиваться. Раз любит маму, то и с моим присутствием смирится.

Когда за нами приехала машина, я растерянно посмотрела на маму: неужели мне придется знакомиться с будущим отчимом прямо сейчас? Но вместо него нас встретил водитель, который тепло поприветствовал маму, а потом, с улыбкой обернулся ко мне:

– Василий. Я буду вашим водителем в ближайшее время – он протянул мне ладонь для рукопожатия, и я растерянно пожала ее в ответ.

– Вера – пробормотала я, чувствуя неловкость. Это за кого собралась выйти замуж мама, если у него водитель выглядит как представительный бизнесмен: черный брючный костюм, белоснежная рубашка, галстук. Модная стрижка и белоснежная улыбка. На вид ему было лет тридцать. Моложе мамы, но ведет себя учтиво и не окидывает презрительными взглядами: типа, откуда только такие вылезли?