Смерть внимательно без тени гнева смотрела ему в глаза снизу вверх. По сравнению с ним она была небольшого роста.
— Ты всё верно понимаешь… — отозвалась наконец она. — Не стоит путать мою доброту со слабостью.
Локи немедленно разжал объятия. Алкоголь мгновенно выветрился из его головы, оставив сильнейшую мигрень на прощанье.
— Я никогда не привыкну к тому, как это больно, — прорычал он, стискивая виски руками и отшатываясь назад на подоконник. — Быть человеком просто невыносимо…
Сквозь шум в ушах и боль в голове он всё же услышал шелест подола платья. Легкое касание прохладной руки Смерти вывело его из оцепенения. Боль медленно отступала, словно всасываясь в её тонкие нежные пальцы.
— Возвращаю тебе долг… — еле слышно произнесла она, приблизившись вплотную и горячо поцеловав его ещё дрожащие от боли губы.
Локи закрыл глаза, постаравшись сосредоточиться на ощущении её поцелуя. Но она растворилась в воздухе, оставив на подоконнике недопитый виски. Лёд в ведёрке почти растаял. «Придётся идти за новым!» — подумал он, но вместо этого направился к широкой двуспальной кровати, на ходу снимая с себя постылую человеческую одежду. Сон наступил мгновенно, вопреки обычным долгим вахтам в изголовье его постели.
Смерть осторожно коснулась губами его лба, стерев ощущение горечи и душевной боли. Ненадолго. Ведь каждый сам волен выбирать свой путь к смерти.
Утро застало его в хорошем расположении духа. Сладко потянувшись в постели до хруста, Локи довольно улыбнулся. Вечерний визит Смерти приблизил его ещё на шаг ближе к цели. Ещё на один шаг… Сколько же ещё будет этих шагов?
Нет, однозначно, смертная жизнь не для него. Ему было мало просто жить. Жизнь в человеческом облике была скучна, медлительна, пресна, словно просёлочная дорога после скоростного автобана или гоночной трассы. Что для полубога, измеряющего жизнь тысячелетиями, может быть страшнее смерти, особенно, если ты с ней на «ты»? Только скука.
Повседневные дела раздражали его сейчас больше, чем обычно. Нужно было что-то делать, чтобы вновь почувствовать себя могущественным хоть на миг. В груди словно сидело что-то и настойчиво зудило и щекотало его изнутри, не давая ни мгновения покоя. Легкое нервное возбуждение перерастало в движущую силу.
Быстро одевшись, он, щёлкнув пальцами, открыл пространственный портал и не раздумывая шагнул вперёд. Хорошо, что способность к магии осталась при нём, хоть и не в полной мере. Навести морок, открыть истину, задурманить речами, спрятать что-либо на видном месте от глаз, вернуть первоначальное состояние вещам, телепортироваться, ну и конечно, читать и внушать мысли — почти самый необходимый набор остался при нём. Что, собственно, и помогло ему в кратчайшие сроки заработать почти легальным, по меркам Мидгарда, способом огромное состояние и репутацию гения юриспруденции.
Локи улыбнулся своим мыслям. Всё же хорошо, что он не проторговался окончательно, когда договаривался с Первородными об обмене, иначе никакая врождённая хитрость не помогла бы ему проделать даже малую часть пути.
Пройдя сквозь пространственный тоннель, Локи огляделся. В помещении было темно, пахло сыростью… Где-то гулко капала вода. Чтобы ориентироваться в этом месте, ему не нужно было много света, зрение его пока не подводило, да и память тоже. На ощупь он нашёл небольшую металлическую коробку с чуть скруглёнными углами. Помедлив, он открыл её и быстро спрятал содержимое во внутренний карман пиджака. Пора возвращаться, пока о его тайнике не прознали. Локи вновь щёлкнул пальцами и неспешным шагом направился к себе за рабочий стол.
В кабинете его уже ждали…
— Ничего не хочешь мне сказать, брат? — поинтересовался Тор, наблюдая за появлением Локи.
От неожиданности тот вздрогнул, но быстро справился с выражением своего лица. Словно ничего не произошло.
— Доброе утро? — предположил Локи, протирая носовым платком лакированные туфли от видимой ему одному пыли.
— Угу, почти… Директор «Щ.И.Т.а» предполагает, что ты собираешься установить собственное мировое господство над Землёй, — не отрывая взгляда от брата, произнес Тор. Локи даже не отреагировал, продолжая с деланным равнодушием начищать обувь. Он прекрасно знал этот тон брата. Тор был взбешён.
— Хорошая идея, кстати! — согласился всё же он под прицелом глаз брата, — он не лишён амбиций, однако! Впечатляет. Но… кажется, мы это уже проходили.
— То есть — нет? Локи, я бы и рад тебе поверить, но ты столько раз обманывал, что я уже сбился со счёта, — честно признался Тор. — Я чувствую себя беспомощным болваном в этой игре.
— Значит, ты всё-таки догадался, что этот ушлый фанатик тебя использует? — улыбнулся Локи, закончив приводить свою и без того идеальную обувь в порядок.
— Локи, я догадался, что вы оба меня используете, не настолько я глуп, как тебе хотелось бы, — взяв с журнального столика поданную секретаршей чашку кофе, отозвался Тор. Локи не то, чтобы не удивился, но действительно был впечатлён.
— А ты, я смотрю, набрался-таки опыта, братец, но поспешу тебя огорчить — в этот раз я играю без туза в рукаве, — он развёл руками, словно показывая, что он действительно не имеет никаких сюрпризов в полах своей одежды. Ну, или почти не имеет.
Тор хотел ему верить. Всё же, даже постоянно врущий, алчный, полный сарказма, злости и жажды власти Локи в первую очередь был его братом.
— Я не собираюсь выбирать какую-либо сторону. Тут, собственно, и нечего выбирать. Ты — мой брат.
Локи немного растрогался. Удивительно, как сильна была любовь Тора к брату несмотря ни на что. Может, не только Смерть близка ему? В конце концов, кто как не семья должны стоять друг за друга горой? Локи судорожно взвешивал ситуацию. Дать молниеносный ответ он не мог. Слишком много поставлено на карту, в которой ещё так мало известных ему самому ходов.
— Что ж, я рад это слышать. Правда рад.
Наступила неловкая пауза. Оба смотрели друг другу в глаза, взвешивая и прикидывая свой следующий шаг. Создалось ощущение, что они, словно два фехтовальщика, выбирают удобный момент для атаки и кружат в каком-то странном танце, примериваясь.
— Тор, я могу сказать тебе следующее — либо ты играешь со мной до конца, раз уж ты сказал, что выбрал семью, либо свистни в свой золотой свисток и за тобой прилетит такси, и свали на другой конец галактики и не мешай мне. Меня совершенно не интересует Мидгард, — сложив руки на груди, расставив ноги, Локи занял место точно по центру кабинета, — Уран, Юпитер, Йотунхейм… Да что угодно. Неужели ты думаешь, что сложив свою голову в том дурацком бою, отдав свою силу и своё могущество в обмен на твою жизнь я буду развлекаться оставшуюся мне жизнь в кресле какого-то ничтожного… — Локи скривил отвратительную брезгливую гримасу, пытаясь подобрать слово, — правителя Земли? Ох, да не смеши…
Тор слушал, не отрывая взгляда от брата. Вот сейчас Локи был похож на себя, но не на того себя задолго до их соперничества за право стать Первым. Сейчас Локи был велик по-своему. И величие его заключалось в способности думать масштабно, проигрывая сражения, выигрывать войну, рисковать всем ради цели. Сейчас перед ним стоял взрослый, хитрый, умный и способный человек, которого стоило не просто опасаться, в действительно бояться. Это вызывало плохо скрываемое восхищение.
— Такое ощущение, что ты уже что-то придумал… — заключил Тор.
Его сердце тревожно и радостно выстукивало чечётку, предвкушая нелегкое приключение.
— Возможно, полноценным планом это не назовёшь, но в любом случае это лучше, чем ничего, — согласился Локи, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака чуть сероватую, пахнущую сыростью тряпку.
Он с гордостью бросил её на стол, рядом с Тором.
— Это что? — принюхался к отвратительному запаху асгардец.
— Ты хоть читал нашу историю? — потрясённо воскликнул Локи. — Это и есть Полотно Судьбы.
— Эта половая тряпка?
— Мило… Нет, правда, очень мило,— усмехнулся полубог, расправляя «половую тряпку» на поверхности журнального столика. Тряпка моментально разгладилась и засияла тёплым золотистым светом. Тор зачарованно смотрел, как неказистый серый кусок материи превратился на его глазах в нежнейшее тончайшее полотно.
