Почти весь оставшийся день «Илай» рвался в помощники, навязчиво крутясь возле машины, пока Роберт проверял и перепроверял работу двигателя. Найти топливные шланги на заброшенной нефтеперерабатывающей станции оказалось труднее, чем ему представлялось, но с ремонтом Роберт не тянул. Почистив старенький карбюратор, он залил его найденным на складе керосином, чтобы хоть немного оживить. Пришлось повозиться и с фильтрами — песок проник во все системы пикапа, задушив его, забравшись в каждую ячейку тканно-бумажного колечка. Впрочем, Роберт не ожидал от машины многого — лишь бы дотянула по трассе до первого блокпоста на Багдад, а там уже хоть трава не расти, как говорится. Выкинув ставший бесполезным бумажный вкладыш, закрутил гайки на крышке воздухозаборника. Ничего… Как-нибудь… Следующим испытанию на прочность подвергся топливный фильтр и тоже полетел в мусор. С этим было сложнее: если в карбюратор попадет резиновая труха из системы топливопровода, машина встанет колом посреди дороги, захлебнувшись кислородной смесью. И хорошо, если он к тому моменту успеет сделать задуманное, а не окажется под прицелом автоматов. Покопавшись в имеющихся запасах, понял, что другого выхода нет, и внутрь дешевого пластикового корпуса придется напихать бинтов, вновь подобрал фильтр из мусора. «Илай» как завороженный следил за его действиями, задавая кучу вопросов, пытаясь помочь советами и одновременно нащупывая себе путь для того, чтобы поехать с Робертом. Но он грубо осадил парня. Слишком молод, ещё вся жизнь впереди, и зря рисковать было неразумно. Сил его, Роберта, должно хватить с лихвой…
С импровизированной вышки блокпоста, обнесенной мешками с песком, и на скорую руку собранного из бетонных плит, его должны заметить метров за сто, может пятьдесят с учетом наступившей темноты. Двигаться он будет с выключенным светом, практически на ощупь, пока не достигнет одной ему известной отметки на трассе. Затем разгонит старенький автомобиль до вполне реальных семидесяти километров в час, включит свет, привлекая внимание и одновременно сбивая с толку дежурных. Значит на то, чтобы в прямом смысле сбросить тело Роберту потребуется от трех до восьми секунд, если всё пойдет по плану и пикап удержится на трассе, не перевернувшись. Эти секунды под пулями растянутся в вечность, но выбора он сам себе не оставил. Слишком много «если», недовольно подумалось ему. Неспеша еще раз обошёл машину и убедившись, что задний борт пикапа откинут, а на нем лежит спеленутое в пластиковый саван тело, решительно вскинул голову. Прохладный вечерний воздух прокрался под тонкую рваную футболку, чуть холодя нанесённую покойником утром рану. Адреналин вскипал, заставляя его слегка подрагивать от нетерпения. Сердце в груди гулко и тяжело забилось. Натянув на нижнюю часть лица пеструю куфию, Роберт завел двигатель пикапа. Пора…
В темноте ночи с кашляющим ревом к блокпосту быстро приближалась машина. Этот звук нарушил тонкий распев вечернего намаза, переполошив расслабившихся было милиционеров. В последний момент включив режущий свет фар неопределенного вида пикап, не дожидаясь, пока по нему откроют стрельбу прозевавшие налёт автоматчики, развернулся на месте. Машина опасно накренилась на левую сторону, при развороте оторвав оба правых колеса от растрескавшегося асфальта. В воздухе явственно запахло бензином и жженым сцеплением. Визг задубевшей на солнце резины утонул в раздавшихся криках на блокпосту. Кто-то уже бежал к укрепам, матерясь на ходу и грохоча подошвой ботинок по стальным листам настилов. С лёжки, чуть ниже основной бойницы, запоздало и сухо застрочит машинган{?}[Машинган*— в переводе с английского пулемёт, автомат, крупнокалиберное станковое оружие. ], кладя свинцовых посыльных смерти аккурат под колеса автомобиля. Часовые, расслабленные полугодовым затишьем по фронтовым линиям, проспали. С открытого заднего борта пикапа слетел длинный белесый сверток, поднимая клубы пыли и катясь прямо на выбиваемые свинцом каменные осколки. На мгновение это отвлекло пулеметчика, видимо, решавшего, продолжить палить по автомобилю или переключиться на брошенное нечто. Воспользовавшись этим замешательством пикап так же внезапно, как и появился, развернулся и запылил в сторону Багдада. Машина прорвала собой заграждение из колючей проволоки и с грохотом волоча деревянные козлы, повисшие на капоте, стала удаляться в направлении города. По ржавому кузову застучали вдогонку пули, вскрывая и выворачивая ржавый металл. Надсадный захлебывающийся вой двигателя автомобиля, прорвавшего оцепление, еще несколько минут слышался над каменистой равниной, затихая вместе с закатом.
Роберт до боли стиснул руки на руле, чувствуя, как по лицу и спине ручьём бежит пот. Лишь когда блокпост остался далеко позади, он ударил по тормозам. Сейчас за машиной начнется погоня. Всё, что ему остается — бросить пикап посреди дороги, так как скрыться на нем у него не получится. Схватив с пассажирского сиденья куртку, выскочил из кабины, и торопливым галопом бросился в сторону обочины. Нужно быть максимально осторожным. Обочины дорог в Ираке не менее смертоносны, чем блокпосты — кое-где до сих пор оставались неразряженные мины и фугасы. Перебравшись через обваловку, он бросил взгляд на атакованный им блокпост. Тот гудел, словно потревоженный осиный улей.
В ярком электрическом свете ему было видно, как мечутся фигурки, как выезжает тяжелый бронированный «Форд» вслед за его уже осиротевшим пикапом. Надо спешить. Прислушавшись к себе, Роберт спешно потрусил вглубь равнины, понимая, что ему нужно как можно быстрее найти укрытие от любопытных глаз. Спрятаться на ровной, как стол, ладони степи было не легко, но на его стороне было выигранное время и густая ночь. Удалившись на значительное расстояние, Роберт оглянулся. От места, где он бросил ставшую бесполезной машину, до того, где остановился, чтобы немного перевести дух, было порядка шести километров. Сердце в груди бешено скакало, пытаясь справиться и с адреналином и с нагрузкой. Сделав пару-тройку глубоких вдохов с короткими рваными выдохами, он успокоил его бег до вполне приемлемых значений. Теперь между Робертом и отрядом милиции было достаточное расстояние, чтобы его уже не пытались искать в темноте. Где-то рядом истерично тявкнул шакал, и тут же, подхватывая его крик, тоскливо завопили еще несколько. Стая. Роберт лишь хмыкнул. Хорошо… Лучше уж стая шакалов, чем пуля в голову. Кажется, шалость удалась. На утро в лавках и местных ресторанчиках будут обсуждать дерзкий прорыв оцепления и подброшенный труп.
— Ну, привет, капитан Таннер!
— Хасан? Ас-саляму алейкум… Не ожидал тебя увидеть… — искренне удивился Роберт, разглядывая мощную широкоплечую фигуру. Вошедший в кабинку кафе шиит был известен всему Ираку. И когда-то известен лично самому Таннеру. Мужчина сверлил Роберта тяжелым взглядом, стоя в дверях. Его черные бездонные глаза внимательно осматривали, буквально ощупывали американца.
— Ва-алейкум ассалям… Я тебя тоже не ожидал увидеть… Думал, что ты сдох давно.
— Ну, как видишь, пока нет, — отозвался Таннер на хорошем разговорном курманджи{?}[Курманджи* —Курманджи́ или северноку́рдский (курд. kurmancî) — крупнейший по числу носителей из курдских языков, входящий в иранскую подветвь арийских языков. Взаимопонимание с носителями других курдских языков (сорани, башури, зазаки, горани) затрудняют значительные различия в морфологии при сходном корневом составе и фонетике. Однако, по традиционным классификациям считается одним из диалектов одного курдского языка, входящим в крупный диалектный континуум на территориях Курдистана.], что заметно удивило Хасана.
— Зачем вернулся в Ирак?
— Может, для начала присядешь, Ангел Смерти*?
— Гляди-ка, не забыл… — хищное лицо Хасана осветила белоснежная улыбка, раздвигая словно занавес черную как смоль бороду.
— Ага… Забудешь тебя, как же…— ощупывая скол на верхнем левом клыке, когда-то полученный в рукопашной схватке с шиитом, усмехнулся Роберт. Хасан, он же «Иракский Рэмбо»{?}[Айюб Фалех Хасан аль-Рубайи — известный под своим позывным в радиоэфире как Абу Азраил (Ангел Смерти*) — командир бригады аль-Имам Али иракской шиитской милиции Сил народной мобилизации, которая борется с ИГиЛ в Ираке. Является популярной персоной ополчения среди шиитских иракцев с большим количеством подписчиков в социальных медиа.] взмахом руки подозвал к себе молодого паренька в небогатом платье, и быстро заказал себе чай. Через несколько минут пузатый расписной чайник внесли вместе с высоким, синего стекла, кальяном.
