Она влюбилась, сразу и навсегда. Она не знала, что так бывает. Она загадала желание: пусть он скажет, любит ли ее, и что теперь делать, и что с ними будет… Пушинки одуванчиков смешались и улетели далеко – высоко – до самого неба. Дора поняла: всё будет хорошо.

Он целовал ее, а она целовала его в ответ. Господи, она его целовала! Она забыла обо всем на свете, забыла, что надо вовремя вернуться в замок, забыла, что графиня может приехать раньше нее, и тогда ей, конечно, не жить.

А потом Дора услышала стук колес – и вспомнила. Во всей округе больше ни у кого не было экипажей. Графиня возвращались.

Она выскользнула из его объятий и понеслась вперед по тропинке, надеясь только, что чужеземец – да, ведь он сказал, что его зовут Дамьен, Дамиан… что Дамиан последует за ней. Сердце выпрыгивало из груди, было трудно дышать, а ноги так и норовили запнуться о какую-нибудь корягу. Ей казалось, она сходит с ума – почему всего сразу так много? Кладбище, встреча с Дамианом, внезапная любовь-на-всю-жизнь и поцелуи, но теперь – бег наперегонки с судьбой и отчаяние, потому что она не могла, просто не могла остаться, потому что не было ни секунды на объяснения, потому что графиня убьет ее, потому что ей надо добраться до замка первой… А еще – самое важное – он остался там, среди одуванчиков? Не побежал за ней следом?

Альдорика не решалась оглянуться.

Через пару мгновений она наконец услышала за спиной громкий топот, а потом сильные руки схватили ее за талию и потянули назад.

– Нет… Мне надо… – забормотала она, пытаясь вырваться, едва находя силы говорить.

Он развернул ее лицом к себе. Его глаза пылали гневом.

– Немедленно объясни, что происходит! – рыкнул он.

– Дамьен, пусти… Мне надо успеть, хозяйка возвращается в замок. Надо вернуться раньше… Я ушла без спроса…

– Что будет, если ты не успеешь вернуться?

– Она… накажет.

– Как?

– Не знаю… Сильно.

Выражение его лица изменилось.

– Не посмеет. Я не позволю.

Он говорил такую ерунду. Потому что, конечно, совсем не знал графиню.

– Дамьен… Мне надо.

Дора приподнялась на носочки, быстро поцеловала его в губы – может, на прощание – и тут же снова вырвалась и помчалась дальше по тропинке. На этот раз ей не пришлось гадать, бежит ли он за ней. Да, он бежал.

– В этом нет смысла! – крикнул Дамиан, догоняя.

Дора не ответила. Отвечать действительно не было смысла, а разговаривать на бегу – тем более.

– Да пойми ты, я никому не позволю тебя обидеть!

Альдорика чуть улыбнулась – это было так мило, но, конечно, неправда. Не останавливаясь, она на секундочку оглянулась. Дамиан, который несся за ней со всех ног, раскраснелся, запыхался и выглядел недовольным.

– Ты просто не знаешь… – Она покачала головой и побежала еще быстрее.

Дамиан у нее за спиной чертыхнулся, споткнувшись о корень. Дора снова оглянулась – к счастью, он не упал, но, кажется, еще сильнее разозлился. Они бежали по лесной тропинке, которая петляла между близко растущими деревьями, и уворачивались от веток, так и норовивших хлестнуть по лицу.

– Мы всё равно не обгоним карету! – прокричал Дамиан.

– Обгоним! – крикнула она в ответ. – В объезд по большой дороге им намного дольше, чем нам. И лошади усталые, я слышала, идут шагом.

– Я тоже устал, – проворчал Дамиан.

– Уже недалеко!

И в самом деле, было уже недалеко. Знакомый огромный дуб, около которого пролегала тропинка, последние несколько шагов – и они выскочили на открытое пространство, а рощица осталась позади. Впереди было поле и высокие стены замка. Через поле к замку вела грунтовая дорожка, которая недалеко от ворот упиралась в Тиорский тракт. Кареты видно не было.

Дора пробежала по дорожке с десяток шагов и не выдержала – остановилась хоть немного отдышаться. Тут же ее поймал и сграбастал в свои объятия Дамиан. Она не сопротивлялась, только ойкнула от неожиданности, и сразу развернулась и устроила голову у него на груди – это было так правильно, так успокаивающе. Дамиан, не ослабляя объятий, на мгновение прижался губами к ее макушке.

– Ну и шустрый ты одуванчик… – вздохнул он. – За тобой не угонишься.

– Угнался же, – улыбнулась она и тоже вздохнула: – Надо бежать дальше.

– Может, карета уже в замке, а мы зря так несемся? – пробурчал он.

– Нет, вряд ли. Скорее всего, мы успели. Чуть-чуть еще поднажать…

Дамиан вдруг наклонил голову и поцеловал ее в губы. И Дора сразу ответила, не думая о том, что так нельзя, не сомневаясь, что можно – ведь если любишь всем сердцем, кто тебе запретит? Поцелуй был жадным и коротким – скоро они уже смотрели друг другу в глаза.

– Мы не закончили, – тяжело дыша и пылая взглядом, сказал ей Дамиан. – Разберемся с твоей хозяйкой – и продолжим.

Альдорика улыбнулась и еще раз поцеловала его в самый уголок рта. Слова были излишни.

Не сговариваясь, они взялись за руки и помчались через поле к Тиорскому замку, и по дороге Дора раздумывала о том, что совершенно точно она сошла с ума – но это ничего. И о том, что всё происходит слишком быстро – но это тоже ничего. И о том, что ей только кажется, будто она знает Дамиана всю жизнь – на самом деле она совсем его не знает, и, конечно, нельзя, ни в коем случае нельзя девушке вот так влюбляться в незнакомца, какие бы ни были у него красивые глаза и густые темные волосы, и высокий рост, и широкие плечи, но она взяла и влюбилась, и это… тоже ничего.

Когда они добрались до разводного моста и побежали по нему к воротам, и потом еще, когда вместе стучали в массивные ворота и просили дежурного стражника открывать поскорее, Дора больше не думала о том, что в любой момент на дороге может показаться графиня с дочерьми, и тогда всё пропало. Почему-то она совсем перестала беспокоиться, только снова и снова вспоминала последние слова Дамиана. Сердце пело от радости: «Всё-будет-хорошо».

Стражник впустил их без проволочек: он, конечно, был в курсе ее ухода, но обещал покрывать до последнего. С этим стражником она иногда болтала по-приятельски и знала, что, как многие в замке и в гарнизоне, он хорошо к ней относится – а вот графиню с дочерьми не любит никто.

– Я успела? – выдохнула Дора.

– Не бойся, сиятельство еще не вернулось, – фыркнул стражник.

Она улыбнулась Дамиану, он улыбнулся ей в ответ.

– Бежала, что ли, всю дорогу? – снова заговорил стражник, поворачиваясь, чтобы запереть ворота.

– Почти, – ответила Дора. – Змеюка мчится за нами по пятам, не задвигай засов, всё равно скоро отпирать.

– Что за господин с тобой? – Стражник покосился на Дамиана.

– Это дворянин из Аскора, у него дело к графине. Только не говори ей, что это я его привела – скажи, ребята из гарнизона проводили. Хорошо?

– Сам бы догадался, – проворчал тот.

Снаружи протрубил рог, и улыбка моментально сошла с лица Альдорики. Дамиан, кажется, заметил это, потому что попытался приобнять ее, но она покачала головой – нет, не надо сейчас, при всех, – и попятилась к хозяйственным постройкам у стены замка, надеясь успеть спрятаться в сарае.

– Ну, прибыла графиня, открывать пора, – вздохнул стражник и потянул на себя тяжелую створку ворот.

Дамиан остался стоять на месте. Дора как раз успела добежать до сарая, когда массивные ворота распахнулись на достаточную ширину, и во двор въехала красивая, вся в позолоченных украшениях карета. Кучер натянул вожжи, лошади остановились, а стражник торопливо шагнул к дверце и распахнул ее.

Дора осторожно взялась за ручку на двери сарая, молясь, чтобы старые петли не скрипели. Ей совсем не хотелось попадаться на глаза хозяйке – хоть с кладбища и получилось вернуться вовремя, это совершенно не значило, что змеюка не найдет, за что ее наказать. Давным-давно ей стало понятно: чем меньше попадаешься на глаза, чем лучше.

Графиня вышла из кареты первой, за ней последовали ее дочери.

– А что же Золушка нас не встречает? – громко спросила графиня своим красивым голосом с приятным акцентом. – Я же говорила встречать нас во дворе и быть готовой немедленно исполнять мои поручения. Разве я не говорила ей, Лин? – Графиня обернулась к старшей дочери.