— А я, значит, нехорошая и безответственная, раз вы боитесь оставить меня одну.
— Не в этом дело. Девушке опасно жить одной.
Наступила пауза гнетущего молчания. Ни одна из сторон не была удовлетворена результатом переговоров.
Жить с каким-то незнакомым парнем, даже пусть частично кровным братом — идея Эрике совсем не внушала оптимизма. Однако то, что она видела его последний раз в шесть лет и он не оставил за собой положительного впечатления, тоже из памяти так просто не вырежешь.
Родители же поставили себе цель – любой ценой переселить дочурку к братишке, чтобы им не о чём было беспокоиться в командировке, но, откровенно говоря, спокойным выглядел только отец. С чего её матери — женщине далеко не глупой — так слепо доверять едва знакомому парню? Но, по всей видимости, она тоже не видела иного выхода из сложившейся ситуации.
— Ты хотя бы попробуй. Дай ему шанс на месяц. Не понравится – съедешь. Квартира же эта никуда не денется, — попыталась вразумить её мама.
— Ладно, — недовольно протянула Эрика, — я подумаю.
Родители заулыбались, так как знали, что подобный ответ из её уст всё равно, что положительный. Она всегда говорила неточно, когда соглашалась, давая себе время, чтобы привыкнуть и примириться с мыслью.
Вот только особо подумать ей никто не дал. Мать резко вскочила на ноги и пронеслась ураганом мимо Эрики, направляясь прямиком в её комнату с лицом человека, настроенного на решительные действия. Не к добру. Совсем не к добру.
Последовав за ней в комнату, Эрика стала наблюдать за тем, как мама вытащила из-под кровати чемодан и принялась его заваливать вещами из шкафа. Утрамбовав больше половины свободного места одеждой, она посмотрела через плечо на откровенно ошарашенную дочь.
— Ну, тут я тебе оставила свободное место под твои безделушки, книжки там всякие. Или что ты там обычно берёшь с собой в поездки? Либо можешь доложить оставшуюся одежду. Хотя это не принципиально, ведь ты можешь в любой момент сюда вернуться и взять нужную, — тараторила она.
— Это шутка такая? Не смешно, перестань.
— Эрика, это немного неожиданно…
— Неожиданно? Серьёзно? Мам, пятнадцать минут прошло с момента, когда вы решили поделиться со мной новостью, что я переезжаю!
— Цыплёнок…
— Не называй меня так! — перебила её Эрика и тут же непонимающе добавила: — К чему такая спешка? Вы что, сегодня уже собрались меня выпроводить?
— Нет, что ты! Какое выпроводить?! Просто так складываются обстоятельства… Можешь, если хочешь, завтра рано утром. Папа тебя отвезет перед тем, как мы поедем в аэропорт, но это будет тогда где-то в районе шести часов.
— Нормально, так и сделаем, — буркнула она в ответ.
— Но, я думаю, Ран не очень будет рад ранним гостям. Может, всё же сегодня вечером?
— Больше смущает, что вы меня ставите в известность в последний день перед отъездом, — мрачно заметила Эрика. Обычно она воспринимала всё спокойно, иногда даже с лёгким равнодушием, живя по принципу «принимай и отпускай». Но у всего же есть свои пределы! А сейчас рушились все адекватные рамки. — Я хочу переночевать дома. Утром поедем к нему. Точка.
Мама ей ласково улыбнулась.
— Хорошо, я тебя поняла. Значит, завтра утром.
========== Исключительная гостеприимность… ==========
Сделав глубокую затяжку, Ран откинул голову на спинку кресла, выпуская из носа сероватый дым, который привычно щекотал горло и слегка раздражал слизистую носа. Для него сигареты — лучшее, что придумало человечество.
Из четырёх колонок, расставленных по углам комнаты, лилась тихая музыка, наполняющая практически утонувшее во тьме помещение мелодичным звучанием альтернативного рока. И он задумчиво потряхивал ногой в такт резким ударам барабана: совершенно умиротворённый и на удивление довольный. На его банковский счёт родственнички отвалили круглую сумму и пообещали также выплачивать ежемесячное пособие. Однако взамен такой невероятной щедрости потребовали от него жить с мелкой занозой. Всего-то год.
Хотя, с другой стороны, Ран всё равно пытался найти соседа, которому сдавал бы пустующую комнату. А так, теперь и пыжиться не надо. Соседка – в виде его сводной сестры – сама нашлась. Единственное, что не могло не напрягать, так это сложности общения с этой малявкой — типичной пай-девочкой.
Он перевёл взгляд на единственный источник света в комнате, которым являлся продолговатый монитор. На экране спиной к камере стояла маленькая девочка, облачённая в весьма откровенный наряд: короткий топик оголял большую часть спины, в то время как юбка длиной ниже колена, но с глубоким вырезом позволяла увидеть край голубых трусов. В руке малышки светло-фиолетовым свечением переливался скипетр, и она всё ещё интенсивно покачивалась в разные стороны, не выйдя из режима боя. Её полоска очков жизни была практически полная, чего нельзя было сказать об очках магии, просевших до пяти единиц.
— Ты там уснул? — безразлично спросил Ран, переведя взгляд на глянцевый натяжной потолок, а точнее — на отражающийся в нём прямоугольник монитора. Докурив сигарету и затушив окурок о металлическую крышку пустой банки из-под кофе, он чисто рефлекторно потянулся рукой к мышке.
— Я помогаю босса бить. А тебя какого-то хрена тут нет. Чё застрял в начале локи? — раздался сонный голос из динамиков, прозвучавший намного громче музыки.
— Присумонь меня. У меня почти маны нет, и бафф скоро спадет, осталась минута.
— Не могу, танк – дебил, агр держать не может. Босс на мне весит.
— Тогда попробую добежать сам, — Ран не успел и кнопки клавиши коснуться, как на всю квартиру прогудела мелодия дверного звонка, — или не попробую… Я отойду ненадолго.
— Я добью босса и спать пойду, рубит жёстко.
— Тогда давай, до завтра, — кинул он, поднимаясь из кресла. Раздался повторный звонок нетерпеливого гостя, отчего его лицо кисло скривилось. Похоже, пай-девочка пожаловала. И чего заноза мелкая вчера не припёрлась?
Неторопливо пройдя в коридор, Ран лениво прокрутил ключ в замке и открыл дверь нараспашку.
На лестничной площадке сидела на высоком чемодане девочка в дутой зимней куртке, вязаном шарфе и комплектной шапке, уткнувшаяся в дисплей мобильного телефона. И кого-то она ему очень сильно напоминала.
—Ты ещё, — он пробежался по ребёнку более пристальным взглядом, — что?
— Как грубо, — пробубнила девочка, слишком низким голосом для ученицы начальной школы, подняв на него суровый и крайне раздражённый взгляд. И тут же замерла. Лицо вытянулось от удивления, а глаза шокированно распахнулись.
Ран и сам испугался, опустив взгляд на тело: никакой дырки с торчащими щупальцами инопланетянина в голом животе нет, да и штаны на месте. Он ждал прихода сестры, поэтому даже заставил себя спортивки натянуть, хотя и предпочитал ходить по дому сугубо в обнажённом виде.
А затем его будто прострелило, и он озвучил свою догадку:
— Точно, ты, должно быть, мелкая?
Она скептический выгнула бровь и посмотрела на него, как на умалишённого.
— Мне семнадцать, вообще-то. И звать меня Эрика… а не «мелкая».
— При любом раскладе, ты для меня – мелкая, — усмехнулся Ран, выходя на лестничную площадку. Босиком прошлёпал по холодному кафелю и встал возле неё.
Эрика не сводила с него изучающего взгляда. Татуировки и пирсинг ей что ли не приглянулись? Раздражённо цыкнув, он мотнул головой, намекая, чтобы она поскорее соскочила со своего трона. На свой бун-бон на шапке лучше бы посмотрела, а то ещё возмущается, что мелкой её называют.
Аккуратно спрыгнув, Эрика встала рядом, едва доставая макушкой ему до груди — совсем миниатюрная. В ней, наверняка, и метра шестидесяти не было. А в следующее мгновение она снова насупилась, похоже, заметив их разницу в росте, и Ран вспомнил, где видел точно такое же по-детски забавное лицо с большими круглыми глазами, маленьким, чуть вдёрнутым носом и пухлыми губами.
Вчера на остановке.
Он был настолько в хорошем настроении после новостей о деньгах, что, заметив рядом стоявшую нахохлившуюся малышку, решил над ней немного позабавиться. Вот только кроха шутливые заигрывания встретила оскалом зубов, удивив его до поросячьего хохота.
