Утром немного захмелевшие гости разбрелись по своим делам, для них застолье это было что-то обыденное и простое, они могли быстро собраться на вечерние гулянья, особенно после многочисленных огородов. Гика сидела сутра с Нобелем в гостиной за чашечкой ароматного кофе и обсуждала рабочие моменты. Молодой человек был одет в ванильного цвета рубашку и черные брюки, лакированные туфли блестели ярче зеркала, мужчина был гладко выбрит, длинные локоны он подстриг так, что на голове его была небрежная пушистость, но это была скорее всего утренняя небрежность. Девушка была одета в спортивно вида джинсовую юбку и свободного кроя тёмно-синюю блузку с длинными рукавами.

Они пришли к компромиссу – он помогает ей с помещением для конторы, она сходит с ним в ресторан.

- В этом вечере не будет никаких намёков, лишь простой, дружеский ужин.

- Хорошо, но на этом всё

- Дай мне шанс.

- Дай мне шанс ты на любовь - оживу из пепла вновь.

- Кто автор?

- Автор - щемящее сердце .

- И что же его щемит, позволь узнать?

- Эта информация не изменит твою жизнь, так что знать тебе её просто ни к чему.

- Пусть будет так, может я смогу исцелить это сердце?

- Расстрою вас юноша, вы не первый, кто пытался.

- Но я стану последним.

- Скорее “крайним”, молодой человек, - ответила она, сделав очередной глоток горячего кофе.

- Интригующе.

- Ни сколько, любая интрига - это чистого рода фарс.

- О чем беседуете, голубки?, - ворвалась в их разговор Тамара. Она медленно спустилась по лестнице, в облегающем черном платье. Не смотря на возраст, у неё была довольно хорошая фигура, будто у древнегреческой статуи, тонкая талия, длинные тонкие пальцы и руки, приподнятые плечи, идеальная осанка.

- Да так, дорогая мама, о работе.

- Ну да, о чём ещё говорить двум молодым людям, сидевшим в интимной тишине.

- Пожалуй я пойду, Иберия всё ещё спит, пойду посмотрю всё ли в порядке.

Гика решила удалиться, так и не продолжив разговор. Она не хотела отвечать на двусмысленные намёки этой женщины. После завтрака они отправились назад в город. Ника была в достаточно хорошем настроении, у неё всё получилось, она решила не ссориться ни с Иберией ни с Тамарой их планы на сводничество её забавляли, поэтому она ни отклоняла их предложений, но и не принимала их. Её нейтралитет часто спасал её от ненужных скандалов и склок, прогулки на воздухе позитивно сказались на её здоровье. Но врач сказал, что возможно останутся шрамы, ранения были не простые, из-за чего девушке пришлось переучиваться писать, она стала левшой, от чего её подчерк претерпел некоторых изменений. Гика шла на встречу к молодому человеку, будто из под палки, но она должна была отблагодарить его за оказанную ей помощь, поэтому, выбрав в магазине запонки, она надела своё самое лучшее платье: длинное, чёрное с довольно шикарным вырезом на спине, он вручил ей букет роз, по-дружески без всякого намёка, так же без всякого намёка он оделся, как с обложки, он был во всём чёрном, но это был скорее не цвет траура, а цвет богатства, утонченности и роскоши. Выглядела эта пара со стороны, будто Бонни и Клайд, многие, кто в этот вечер пришел в ресторан, всерьёз думали, что - это муж и жена празднуют годовщину или какой-то иной семейный праздник, он ухаживал за ней, лично выбрал вино. Он был идеальным, любая бы женщина мечтала о таком мужчине рядом. Но Гика была не из таких, у неё была цель и она уверенно к ней шла, ведь эта цель - оправдывала все средства.

Помещение что помог ей добыть Нобель было довольно просторным и светлым, светло-серый, спокойный цвет стен, цвет стойкости и твёрдости, прозрачные окна при входе заменили затемненными черными витражами, это делалось с целью того, чтобы меньше любопытных глаз заглядывалось на кропотливую работу ведомства, старую деревянную дверь заменили более укреплённой и надеждой, ведь за ней будут храниться очень важные документы, Ника повесила объявление о поиске сотрудников, но пока она думала справляться сама, ведь найти действительно хороших сотрудников, работа не из лёгких. Под потолком виднелись простые лампы их дополнили самодельным абажуром-шариком из клубка ниток и клея, стены украсили картины, купленные их хозяйкой на одной из барахолок, на ней были пейзажи, горы, моря, широкие леса. По периметру комнаты располагались несколько столов, что отделялись друг от друга, полками с необходимой литературой и парой прозрачных стен из голубого стекла, что напоминал своим мягким и теплым светом, яркое весеннее небо, эти стёкла иногда служили и для объяснения всей дальнейшей ситуации своим клиентам - ведь нарисованные схемы было проще понять, чем кучу невнятных терминов. Для того, чтоб снизить холодность этого места, добавили небольшую мини-кухоньку, в дальнем уголке, ближе к окну и сочным, зелёным пальмочками, здесь обычно варили кофе для клиентов или собирались в период обеда. Для ожидания поставили небольшой, но удобный диван, журнальный столик с литературой, разного рода канцелярией и раскрасками, на случай, если клиенты будут приходить с детьми. Осталось только подумать над вывеской, немного поразмыслив, она хотела назвать как-то красиво и вычурно, но при получении разрешения и остальных документов, она огорчилась, в графе “Название” - девушка увидела лишь скромную надпись - № 28, выбор не такого уж и простого названия повлёк за собой дополнительную потерю ценного времени. Ну и пусть, со временем, Гика придумает что-нибудь другое, а сейчас пока и двадцать восемь, главное зарекомендовать себя. Ведь в Грузии большую роль в развитии предприятия играли слухи, которые разнеслись по Тбилиси, словно лёгкий ветерок, “….Слышали? Дочь Иберии открыла собственный бизнес, говорят будет помогать людям с их юридическими проблемами.” Все считали Гику дочерью Иберии, всё потому что настоящую дочь Иберии никто никогда не видел, она училась заграницей, а после разделения наследства покойного отца, уехала со своим братом в США, мать даже не знала , где сейчас её дети, да и они особо не интересовались ею, и звонили разве что соседям, узнать как поживает их мать. Возможно, они боялись говорить по телефону с ней лично, потому что считали странной, а может потому, что им было стыдно за то, что они бросили мать в старом фамильном доме и ни разу не поинтересовались, как же она жила, как грустила одинокими зимними вечерами у камина. Иберия была рада появлению в её жизни Гики, она понемногу стала вытаскивать женщину из дому, ведь все её дни проходили по одному графику: дом - опера, опера - дом и так триста шестьдесят пять дней в году. Её дети считали, что грузинский аристократизм - глупые устаревшие правила поведения, которые никому не нужны. Они жили в своё удовольствие, пренебрегая советами и устоями матери. Иберия посетила небольшую конторку Ники, она была в восторге, минимализм, но такой утонченный, не было никаких ярких цветов, которые по мнению Иберии раздражали бы клиентов, а так, спокойная атмосфера поможет им в размышлениях. За время работы Гика зарекомендовала себя как амбициозный адвокат, берущийся за дело всеми своими силами и борющийся до последнего, вкладывая всю себя. Нобель пришёл в день открытия, когда все ремонтные работы были завершены, он принёс с собой в подарок вазу, милую, расписанную мелкими, казалось крохотными точками, здесь можно было разглядеть образы животных, вид реки, и звёзды, но это была лишь игра воображения.

- Спасибо, но почему именно ваза?, - поинтересовалась Гика у своего друга, поставив подарок на журнальный столик.

- Ну, а куда же мне ставить цветы

- Что за цветы?

- Вот эти, - казалось из неоткуда он достал букет ароматных, раскидистых и пышных, пурпурно-черных пионов.

- Ты меня балуешь, - сказала она стеснительно и приняла букет.

- Если не я, то кто будет баловать такую прекрасную розу, - сказал он, поцеловав её в щеку.

- Если нужна помощь в юридических услугах, можешь смело обращаться, - ответила девушка с улыбкой.

- Нужна, брак зарегистрировать.