– По телефону?

– Да, Даша ей позвонила, узнав телефон у Бориса Михайловича. Это было года два назад. Алена тогда здорово ругалась на отца, и он не стал дальше вмешиваться в эту ситуацию.

– Понятно. Адрес этой Даши у нас есть?

– Есть, конечно. Правда, живет она за городом.

– Далеко?

– Пятнадцать километров. Коттеджный поселок Рассветный.

– Это который по какому-то европейскому проекту построен? – вспомнила я. – Новый совсем?

– Он самый.

– Надо же, а девочка из бедного района выбилась в люди.

Из-за плетеной ширмы возникла официантка, неся на подносе мою чашу с овсянкой и два френч-пресса со спешелти-арабикой.

– Спасибо, – Иван принял у нее кофе и продолжил: – Да, чудеса случаются. Даша вышла замуж год назад. Ее супругу принадлежит сеть автозаправок «Тар-Ойл».

Я тихонько присвистнула:

– Как это ей удалось, интересно?

– Ну, так глубоко мы не копали. Да и есть ли смысл выяснять? Разве это имеет отношение к смерти Алены?

– Пока мы не поймем всей ситуации, нам интересна любая информация.

Я попробовала овсянку и с удовольствием обнаружила, что она приготовлена отменно.

– Ммм, – даже протянула я, закатив глаза от удовольствия, – ты был прав, отличное местечко. Кто там дальше?

– Есть еще тетя Алены по матери, Лариса Ильинична Конева. Пятьдесят три года. Живет недалеко от сестры – на Серпуховской улице в том же районе. Вдова. Детей нет. Работает учителем математики в тридцать седьмой школе. Борис Михайлович с ней знаком, но в дружеских отношениях не состоял. Алена рассказывала, что тетка часто бывала в их доме. После смерти матери квартира должна была отойти Алене, а сестре ничего не досталось – не нажила Нина Ильинична богатства.

– Интересный расклад. Тетя хотела, чтобы квартира досталась ей?

– Может быть, – пожал плечами Иван, – согласись, для учительницы математики продать или сдавать недвижимость – хорошее подспорье.

– Ну, тут не поспоришь. А кто у тебя там третьим записан?

Иван подвинул мне фотографию симпатичного молодого человека. Я бы даже сказала, слишком симпатичного.

– Это бывший парень Алены, Андрей Светлов. С ним она рассталась, когда переехала в Москву.

– Чем занимается?

– Ничем особенным. Парень звезд с неба не хватает. Школу еле закончил, пошел в строительное училище, потом работал на стройке.

– А где живет?

– Вот это нам выяснить вчера не удалось.

– Странно. Думала, для вас нет ничего невозможного.

– Слухи о нашем могуществе сильно преувеличены. Прописан Андрей у матери, на Железнодорожной, но там его уже месяц не видели.

– А мать что говорит?

– Что он снимает квартиру, а где – она не имеет понятия. У них с сыном не очень хорошие отношения.

Я нахмурилась:

– Это странно. Она вполне может его покрывать, если он причастен к произошедшему.

– Я тоже об этом подумал, но не пытать же ее, в конце концов.

– Есть и другие методы. Работает же он где-то, общается с кем-то.

– Да, как раз сегодня наши люди это выясняют. Официально Светлов нигде не устроен. Но вообще он женат. Мать сказала, женился полгода назад, жену зовут Полина, работает в детском саду методистом. Так что быстро вычислим, уже сегодня.

– Он поддерживал отношения с Аленой? – спросила я, разглядывая фото.

– Нет, она разорвала отношения с ним, когда переехала в Москву.

– И он, конечно, был недоволен.

Иван устремил взгляд в сторону, словно раздумывая, сказать мне что-то или промолчать.

– Выкладывай! – строго сказала я.

– Ну, недовольны были оба на самом деле. Алена порвала с Андреем по просьбе Бориса Михайловича.

– По просьбе?

– Это была просьба, от которой нельзя было отказаться. Борису Михайловичу Андрей не нравился – парень не учился, хулиганил, был на карандаше у полиции. Просто красивый как черт, вот все девчонки с ума и сходили. Когда Алена решилась на переезд в Москву, она хотела, чтобы Андрей поехал с ней. Тот, понятное дело, был в восторге от такого плана. Но Борис Михайлович эту романтику пресек. Сказал Алене, что ее молодой человек бесперспективный и доверить ему свою дочь он не может. Алена плакала, просила отца поменять решение, но тот был непреклонен.

– Алена подчинилась.

– Я уверен, в глубине души она понимала, что Борис Михайлович прав. Они были слишком разные. Рано или поздно это сказалось бы на их отношениях. Она училась хорошо, у нее были цели и планы, а Андрей прожигал жизнь, ни о чем не задумываясь. Кстати, когда Алена уехала, ее Ромео присел на полгода – избил кого-то по пьяной лавочке.

Иван сложил лист вчетверо и убрал в папку, с которой, похоже, никогда не расставался.

– Это все, кто заслуживает внимания? – спросила я.

– Все, кого мы вчера успели отработать. Но помимо этих трех человек, Алена больше тесно ни с кем не общалась. Есть еще вариант со студенческими связями. Сейчас наши ребята устанавливают ее однокурсников и преподавателей. О результатах я смогу доложить завтра, в крайнем случае послезавтра.

Я помешала ложечкой кофе.

– Хорошо, нам пока есть над чем работать. Давай начнем с тети. Когда ее можно дома застать?

– После пяти вечера.

– Так, времени вагон, и его нельзя терять. Тогда поехали к подруге, в Рассветный. Тебя Борис Михайлович на полный день отпустил?

– Пока вы работаете, я в вашем распоряжении, – улыбнулся мой помощник.

От этой улыбки у меня потеплело в груди, но я велела себе остудить голову – не хватало еще интрижки на работе заводить!

Мы расплатились за завтрак и вышли на улицу, где прощальное августовское солнце плавило асфальт. От вчерашних луж не осталось и следа.

Пока мы, выбираясь из утренних пробок, двигались к поселку Рассветный, я возблагодарила бога за то, что в машинах есть кондиционеры. Люди на улицах двигались перебежками от тени к тени, а я с завистью смотрела на тех, кто вышел из дома в легкой одежде.

Выехав на загородное шоссе, Иван прибавил скорость.

– Ты хорошо знал Алену? Вы общались? – спросила я.

Ваня кивнул, не отрывая взгляда от дороги:

– Конечно, приходилось.

– Какой она была?

– В смысле?

– В смысле человеческих качеств. У меня кое-что не вяжется.

Молодой человек пожал плечами:

– Нормальным, обычным человеком вроде. Вежливая, приветливая, немного замкнутая.

– Странные качества для актрисы.

– На мой взгляд, ничего странного. Возможно, в киносреде преобладают люди с более дерзким и открытым характером, но не всем же быть такими? Алена попала в кино по протекции, ей не пришлось прогрызать себе путь наверх, спать с продюсерами, интриговать против конкуренток. Поэтому характер не закалился – вы об этом?

Я кивнула неопределенно:

– И об этом тоже.

– Борис Михайлович рад, что она осталась прежней. Что деньги и слава ее не изменили. Он часто об этом говорит.

– Одно мне непонятно. Как при всех этих положительных качествах она умудрилась иметь столько потенциальных недоброжелателей. Не припомню, чтобы в деле у меня было столько подозреваемых. Тетя, подруга, бывший парень, а еще и нынешнюю пассию нельзя сбрасывать со счетов.

Мы немного проехали молча, а потом Иван сказал:

– Она очень многое держала в себе и никогда не говорила много. Что у нее внутри творилось, мне кажется, никто не знал.

– Ты с ней часто говорил?

– Нет, но чтобы это понять, не требуется сокровенных бесед. Иногда ты просто видишь, каков человек по натуре. Я видел и не лез ей в друзья. Я всего лишь помощник ее отца.

«И парень, который не мог ей не понравиться», – мысленно ответила я, но вслух ничего не сказала.

В полуденном мареве транспортный поток еле полз. Искусно лавируя между легковушками и фурами, мы быстро добрались до развилки с указателем «Рассветный» и свернули вправо – туда, где виднелись одинаковые особняки с крышами графитового цвета и стенами, облицованными клинкером.