Шум воды, простора, глубины, пустоты в рапанных перепонках, В небесах волшебные челны В белых рафинадных рубашонках… «В чём же детскость?» – спросит, быть может, самый искушённый читатель. В том-то и детскость, что она – в одном слове, ну или в двух – которым замены нет и не будет, потому они – вечны. «Рафинадные рубашонки» Галины Богапеко – изумительная классика поэзии. Торжество и бесконечность врачующей нас Жизни. Елена Воронова, член СП России, член-корреспондент Академии литературы РФ, кандидат филологических наук, заместитель главного редактора журнала «Вестник Российской литературы» Он – множество икс (Эксперимент ропалический) Гармоничный секстет Лёгкие пальчики листьев играли на воздушном кларнете, И гусеница свисала на чудодейственной нити, И жизнь замирала в спектральном значении света, звука и цвета, в предвосхищении открытия. И лишь уловима, лишь различима окружность орбиты В ожидании звучания гармоничного секстета — Жужжания жука, дятла тука, шелеста самбука [1], Всплеска рук Сидни Хука [2] с виадука [3], Отголоски мистического – неосознанные молитвы хрупкие. От звука заколебался воздух, всё разрушила – базука… Пока свет звезд небесных не погас Расслабься, вспомни о хорошем, Впусти поток счастливого момента Из разных ручейков, рек, и морей, и океанов. Пьяней от счастья, выйдя из сансары [4], Покажется короче, но длинней, Когда уже – по ней. И в ней, без тараканов в голове, В торжестве Семи цветов. И сказочный Морфей Тебя, покачивая на руках-волнах, Внесёт в тот сон. С улыбкой на устах Ты встретишь в «Городе любви» его, О ком скучала целый месяц, Он там, он словно божество. Парящий в светлом поднебесье Пегас Благословит на счастье вас, Пока вы вместе, Пока свет звёзд небесных не погас… «Когда-то это тоже было» Рискнуть собой, чтобы раскрыть себя, Как раковину на песке горячем… Мы зрячие, не в этом ли беда? «Вперёд смотрящие» в иллюзии всегда. Иллюзия сегодня в настоящем. Всё было, и, что будет, тоже было, Восьмёркой повторяя ход событий, На принтере размножим все открытия, — Всё было, и, что будет, тоже было. Вот раковина створки приоткрыла — Жемчужина! И блеском озарило! Восторг! — «Когда-то это тоже было». — Тогда в необозначенный нам век, При полнолунии, вдруг лунный свет текучим стал И в море падал, словно с горки, И попадал в распахнутые створки Жемчужных раковин, и каменел, И перламутром обрастал, белел, сиял И превращался в маленькие луны, В жемчужины для благородных юных, Для светских дам, для баловней фортуны… Вот раковина створки приоткрыла — Жемчужину ворона проглотила, Не каркает, уже заговорила: «Всё, что случилось, кар-р-р, – всё тоже где-то было…» Мойры[7] …всё, что у нас происходит, Ведает Мойра и всепостигающий разум Зевеса. LIX Орфический гимн Закрываю глаза и вновь вижу берег Из мифической древней сказки, Он у моря не южного, не северного, Иллюзорного моря в старой оснастке. Там у моря три мойры в прозрачных платьях. И кого-то они судьбой восхитят, Остальные слезами им заплатят За печаль, вереницу сердечных утрат. Мойры у моря, их суть обозначена — Прядут нить судьбы, Зевсом назначенной, Прядут и поют, полнят музыку сфер, Напротив священной, из древних, шхер. Мойра Клото́ — нить жизни плетёт, О настоящем песню поёт. Лахе́сис-мойра проводит нить — Превратность судьбы не отделить, Поёт о прошлом, кропя слезами. Мойра А́тропос — Жизни нить обрезает, О будущем песню поёт. Всему свой черёд, А Зевс наблюдает. Что может быть слаще музыки сфер, Страшнее гадюк из тёмных пещер? И кажется, неотвратимость рока — Укорот жизни, по судьбе – одинока… О всемогущие мойры, у моря Сколько несчастных мыкают горя? Здесь, на волшебном святом побережье, Нет им спасенья, нет им надежды. Но скоро, но скоро рассеются тучи, И мойра Ти́ха, богиня случая, На краешек берега с неба сойдёт, «Неотвратимость» на нет сведёт. Богиню случая, счастья, удачи Дали на холсте в тени берега прячет. Но я её вижу, я чувствую день, Когда Ти́ха-мойра покинет тень, Переиначит нашу судьбу — Кружева обратит в песочную пыль. Ведь когда-то ковыль Пел в степи на ветру, Что-то древнее пел, и шумел, и качался. Где-то счастья предел, Где-то город в удел, Где-то время, с которым не время расстаться. Где-то мойры у самого синего моря, Где-то сказки у дальних его берегов, Где-то чьи-то истории у моря теснятся, Где-то волны, отлитые серебром, Где-то дивные сны кому-то снятся… вернутьсяХук Сидни (1902–1989) – американский философ-идеалист. вернутьсяМост через ущелье, железнодорожные пути и т. п.; путепровод. вернутьсяСансара (санскр.) – перерождение, круговорот, блуждание, прохождение через нечто, одно из базовых понятий индийской религии и философии. вернутьсяНирвана – понятие, которое обычно связывается с состоянием освобождения от страданий, свойственных бытию в сансаре. вернутьсяПрана (санскр. – «дыхание жизни») – в индийской мифологии этим термином обозначается живое, жизненное начало в теле человека, т. е. душа. вернутьсяВ римскую эпоху мойрам соответствовали три богини судьбы – парки: Децима (Лахйсис), Нона (Клоту) и Морта (Бтропос). |
