Вот и прошёл первый год, как Андрей Иванович уволился со службы. Казалось, можно было бы и подвести кое-какой итог за год. Но кому это было бы интересно? Всё, что оказалось интересным самому Андрею Ивановичу, он для себя уяснил и отчитываться ни перед кем не думал, как бывало раньше: постоянно отчитывался перед своим начальством. Теперь он сам себе и начальник и подчинённый; словом, хозяин – барин.

Карлин частенько захаживал к Мудриковой. Соседи относились к тому с пониманием. А Илья относился к этому всё ещё с подозрением, с явным недоверием, отчего между сыном и матерью возникали иногда недоразумения. Ирина и Николай оставались неразлучными, их часто можно было видеть вместе. Между друзьями никаких перемен не произошло; по крайней мере, так казалось. Лишь однажды что-то между ними случилось: они о чём-то горячо говорили, после чего раздражённо разошлись. Вспылил Николай. На другой день он сам зашёл к другу домой с извинениями. Так через день-другой они успокоились, и вновь можно было их видеть вместе.

Только наивный может без конца полагаться на искренние, добрые отношения товарища. И только наивный и ленивый не обнаружит, что сам себя обманывает. Следует заметить, что в этом также имеются свои плюсы. Из-за наивных людей как раз-то события приобретают непредсказуемый характер, развивается интрига, а это всегда интересно.

Оставались последние апрельские деньки. Снега уже давно не было, и высохла грязь.

Николай будто бредил, когда признавался в любви своей подруге, хотя делал это определённо решительно. В последнее время появилась в нём некая уверенность, робость и наивность. Это смешило Ирину, что нисколько не сказывалось на достоинствах любимого человека. Николай сам всё прекрасно осознавал и сам же после смеялся над этим.

Поразительные метаморфозы происходят в глазах влюблённых. Кто не заглядывал в них, тому не понять всех тайных мыслей. Заглядывайте в глаза своих возлюбленных… Ирина! Какие у неё глаза, какой у неё открытый и доверчивый взгляд!.. Я не говорил разве, какие у неё глаза? (В данном случае я не имею в виду их цвет, что было уже сказано.) Нет?.. Простите тогда меня за оплошность. Вы видели когда-нибудь малахитовые глаза? Опять нет? Я тоже не видел. У неё именно такие: не только зелёные – с чёрными хаотичными линиями в виде лучей, исходящих от острых зрачков. Наверное, я обрисовал их тяжёлыми – они, поверьте, далеко не такие, они лучистые, ясные. У Николая глаза матери – напоминаю, серые.

В седьмом часу вечера они прогуливались по улице недалеко от дома Одовцевых. Ирина держала за руку Николая. Влюблённая пара мало на кого обращала внимание и вела свой разговор.

– В последнее время меня Илья стал беспокоить как-то по-особенному, – признался Николай.

– Что значит по-особенному? – испугалась Ирина.

– Я не уверен. Будто я его начинаю бояться, меня он пугает.

– Чем? Как?

– Я не знаю, как это объяснить.

– Если тебе трудно объяснить, значит, в вашей дружбе происходит нечто неясное, подозрительное…

– А вот как раз и он идёт, – сказал Николай, увидев друга, медленно идущего по улице им навстречу.

– Лёгок друг твой на помине, – с иронией заметила она.

Они сошлись. Илья думал что-то сказать первым, но Ирина его опередила:

– Век жить будешь.

– С чего ты вдруг взяла? – удивился он.

– О тебе мы говорили.

– Думаю, хорошее?

Ирина и Николай быстро переглянулись.

– Значит, нехорошее?

– В любом случае не о плохом, – ответил Николай.

– А я знаю и другое: вспомнишь о нём, и оно…

– Не бери дурное в голову, – не дал ему договорить Николай.

– Ладно, не буду, – принял дружеский совет Илья. – Хоть не помешал я вам?

– Нет, – ответила Ирина. – Можешь даже составить нам компанию.

Илья улыбнулся, но в его глазах отсутствовала улыбчивая радость. Они втроём пошли по улице.

– О чём говорить станем? – спрашивал Илья, определяя тему для разговора. – Как трудно поступать в институт?

– Ты надумал поступать в институт?! – удивился Николай.

– А чем я хуже вас?

– В том-то и дело, что ничем и не хуже. Это прекрасно, когда стремятся к познанию. Я и Ирина, если что, можем помочь в подготовке к поступлению.

– Куда именно думаешь поступать? – поинтересовалась Ирина.

– Пока точно не определился. Знаю, будет мне тяжко: надо на что-то жить, мать получает мало.

– Можно и работать, и учиться, – объясняла Ирина. – Есть заочная форма обучения. Многие так учатся.

– Хорошо! – обрадовался Илья. – Это придумано, конечно, умно.

– Вернее, удобно, – уточнил друг.

– Только нужно определиться скорее в выборе, уж мало времени остаётся, – предупредила Ирина.

– Да, да, – подтвердил Николай.

– Но и времени свободного станет у тебя меньше, – продолжала Ирина, вспомнив разговор с Ильёй в начале зимы, когда он впервые встретил её у стен института. – Это ерунда, – небрежно сказал Илья, поняв её, и улыбнулся.

Темнело. Становилось холодно. Ночи в эту пору пока холодные. Гуляя и разговаривая, они дошли до дома, где жила Ирина.

– Ну вот я и дома, – сказала она. – Спокойной ночи, друзья.

Поцеловав Николая, она забежала в дом.

– Ты серьёзно надумал учиться? – всё ещё в сомнении спросил Николай друга, когда они пошли обратно.

– Да.

– А почему именно в институт, а не в университет?

Илья недолго думая ответил:

– Туда поступать легче.

Николай засмеялся.

– Я что-то смешное сказал?

– Нет. Только ты об этом смешно думаешь.

– Разве? – не понял он.

– Что в институт, что в университет, поверь, поступать одинаково: и экзамены, и конкурс на место.

– Ничего, посмотрим, – пробормотал Илья.

Друзья остановились. Поговорив ещё недолго, они расстались – разошлись по домам. В их домах горел свет.

Пришла ночь. Дышало холодом. Самое время, когда легко думалось; холод как бы проветривал сознание, засорившееся за день. Однако не следует забывать: утро вечера мудренее.

Наступило утро. Как было только что сказано, утро вечера мудренее. Попробуем проверить свой рассудок, пока сознание не засорено дневными проблемами, или, как говорится, помудрить. Сделаем это вместо Андрея Ивановича, пускай он оставшееся время понежится в постели – не всё же ему… Но замечу, что неблагодарное дело – выполнять не своё дело.

Незаметно для себя люди нравственно меняются: кто в лучшую сторону, а кто в худшую. Что случается чаще, мне неизвестно. Да и на этот счёт нет никакой статистики. Также неизвестно, как быстро происходят изменения. Но верно знаю, что во многом зависит от самой личности. И меняются они ввиду сложившихся обстоятельств. Рассудите сами… Нет, не получается у меня в этот раз быть рассудительным. Стало быть, это занятие оставим Андрею Ивановичу. Или же подождём, когда у меня придёт на то охота, если, разумеется, придёт…

В доме у Андрея Ивановича установилась тишина: все обитатели его, кроме самого Карлина, вышли в город. В праздничные дни в городе особенно красиво, оживлённо, весело. А сегодня тем более – такой день! такой праздник!

Был уже полдень, когда в дом вошла Анастасия Алексеевна. Увидев её, Андрей Иванович немало удивился. Он подошёл к ней.

– Добрый день! – сказала она. – Я вижу, вы дома один?

– Один, все в город вышли.

– А вы отчего не пошли?

– Хотелось остаться одному.

– И я не дала вам такой возможности.

– Ну, ничего страшного, – улыбнулся Андрей Иванович. – Наверное, так к лучшему.

– Что именно к лучшему?

– А что, если и мы выйдем в город?

– Вдвоём?!

– Ну да, прогуляемся. Вон какой день чудесный.

– Прекрасно!

– Вот и я так думаю. Во время прогулки мы и побеседуем. Ведь вы хотели со мной о чём-то поговорить? Не правда ли?

– Правда, – призналась она и спросила: – А откуда вы знаете?