Аристарх стоял с невинным видом, его отец встал со стула и грозно смотрел на него около минуты при этом тяжело дыша. Пока мой отец осматривал меня что бы удостовериться что я в порядке.
– Где был сынок, кто дал тебе право сбегать? Чем ты думал? Это все твой друг, он тебя подговорил? – его отец, напыщенно смотря на меня ожидал, когда я скажу, что всему виной только я. В целом идея была моя и я замер в ожидание что на меня сейчас обрушится его гнев.
– С чего бы это виноват мой сын? – сказал мой отец, добрый, чувственный, задумчивый, но он всегда мог дать отпор.
– Мой сын не мог сам пойти на такое и вообще, когда они стали дружить я думаю мой сын стал портиться, —заявил с гордым видом отец Аристарха.
– Это все придумал я, – сказал тихо Аристарх, я замер и решил, что не буду молчать и сваливать всю вину на Аристарха.
– Это всё я, мы просто хотели сладкого и сбежали что бы его купить и поесть, – заявил я с дрожащим голосом.
– Ну вот, что и требовалось доказать, – цинично сказал отец Аристарха смотря на меня и моего отца.
– А откуда у вас деньги на сладкое? —спросил мой отец, я знал, что Аристарх их взял без разрешения и молча опустил взгляд.
– Я взял деньги в шкафу что бы купить сладкого, и я всё это придумал еще вчера. Я люблю сладкое, а ты мне его почти не покупаешь. Одному мне было идти страшно, и я пошел с другом, потому что с тобой не хотел идти, ты не разрешил бы мне сладкого, – истерично и с детской наивностью сказал Аристарх, его отец опешил.
– Конечно бы не разрешил, ты его ешь тоннами, так много нельзя его есть сынок, – спокойно сказал его отец. Я был поражен, что его отец умеет быть спокойным в таких ситуациях, возникла неловкая пауза.
– Ладно, спасибо вам за поиски, пожалуй, мы пойдем, – сказал мой отец, прощаясь с отцом Аристарха и его отец сказал, чтобы меня воспитали дома ремнем, я очень напрягся.
Перед выходом я посмотрел на Аристарха с сочувствием, а он мне улыбнулся, улыбнувшись в ответ и поняв, что ему ничего не грозит я шел с чувством радости, слова Аристарха показали, что он хороший и верный друг. Он мог с легкостью всё свалить на меня и выйти сухим из воды, но зная своего отца сделал виновным себя чтобы мне не досталось.
Я боялся гнева отца, по дороге домой он ехал задумчиво и внезапно резко затормозил.
– Не делай так больше, никогда. Я очень переживал, больше так не поступай даже не ради себя, а ради меня и мамы. Обещаешь?
– Да, – неохотно сказал я.
–Обещаешь? —переспросил отец.
– Да, – мой ответ звучал увереннее.
Обещаешь?!
– Да! – уже чуть ли не крича сказал я.
– Ты трижды обещал! – указывая указательным пальцем, сказал отец, и мы тронулись. Задумавшись, я ехал осознавая, что мой отец самый лучший в мире и я никогда его не подведу.
На следующий день Аристарха в саду не было, на прогулке я услышал знакомый звук самострела или как еще его называли рябиноствол. Это приспособление, берется напальчник (медицинский, или медицинская перчатка), горлышко от пластиковой бутылки. Затем отрезается горлышко от пластиковой бутылки, оплавляются края на огне (чтобы не царапалось и не рвало резину), натягивается на резьбу напальчник. Все готово. Лучшие патроны – черная рябина, Боярка (мелкая) или обычная рябина с крупными сочными ягодами. При отсутствии ягод можно использовать бумажные шарики скатанные или жеванные, камешки (но они рвут резину). Если вы соберетесь создать его, то умоляю – соблюдайте меры предосторожности при стрельбе и не стреляйте в живых существ!
Наш детский сад находился на возвышенности, с южной стороны сада была дорога, она проходила между садом напротив который был для детей до 2-х лет. Дорога шла во двор и там редко, но проезжали машины и перед забором в нашем саду вдоль дороги была веранда из трех бетонных плит с крышей, покрытой шифером, плита по центру была с круглыми отверстиями, их было три вдоль на уровне груди и из них Аристарх стрелял из самострела по машинам. Странно, мы так часто делали, но никто никогда не тормозил, хотя мы вроде не промахивались. Я подбежал к Аристарху с радостью.
– Почему тебя не было утром, тебя наказали?
– Нет, вообще ничего не сказали, – хмуро сказал он.
– Ну ладно. Как стрельба, попадаешь? – спросил я решившись отвести тему, я видел, что он расстроен.
– Ну… Меня забирают из этого сада.
– Почему? – я был шокирован тем, что только вчера понял, что он мой лучший друг, а сегодня теряю его.
– Отца повысили и переводят в другой город, мы переезжаем, – я потерял дар речи и меня захлёстывала грусть, Аристарх злостно стрелял пока напальчник не порвался.
– А этот город далеко находится?
– Да, очень. Дай мне свой адрес, мама сказала взять его у тебя. Я дружу тут только с тобой, остальные думают, что я придурок, – он загрустил еще больше после этих слов и опустил глаза.
– Может так и есть, и мы два придурка, – я хотел поднять ему настроение хлопая его по плечу, и он натянуто улыбнулся.
– Завтра будь тут с записанным адресом.
– Да, конечно, я буду тут.
Мы попрощались, и он убежал в административный корпус. Я был рад что он возьмет мой адрес, это подтверждало, что мы лучшие друзья. Он вовсе не был глупым, он просто был избалованным положением своего отца, он прекрасно видел, как ведет себя отец и знал, что ему многое сойдет с рук.
На следующий день на прогулке я был там, я ждал что бы отдать ему адрес и игрушку на память. Оловянный солдат, в этой игрушке было что-то таинственное, она была очень старой и всегда вызывала у меня непонятные, но приятные эмоции. Аристарха не было долго, я прождал больше ожидаемого, за мной пришла воспитательница.
– Пора идти на обед.
– Я не пойду, я жду своего друга! – уверенно и цинично я сказал.
– Аристарха? Вчера его отец забрал все документы, они еще вчера уехали в другой город, – я задумался, но не хотел ей верить и с уверенностью ждал его.
– Как знаешь, я отложу еды и вынесу тебе её сюда, можешь ждать, но не уходи что бы я видела тебя в окно. Ты же не хочешь, чтобы тебя снова искала полиция!
Я стал терять надежду, но не хотел ей верить, не покидая места встречи, но Аристарх не пришел. Наступил вечер и за мной пришла мама, было глупо уже ждать и полностью опустошённый я ушел, смотря на оловянного солдата и понимая, что теперь эта игрушка стала мне ненавистна. Я оставил её в песочнице, может кому-то она принесет ещё радость.
Я долго думал, что могло пойти не так, о том, что меня мог забыть Аристарх не могло быть и речи. Это всё его отец. Точно! Он все устроил, он же говорил тогда в кабинете что якобы я на Аристарха плохо влияю. Аристарх мне часто снился, я скучал. Так я потерял своего лучшего друга, едва его приобретя.
От скуки я с друзьями часто шли гулять в заброшенный детский сад. На нашем районе их было два, власти сочли видимо нецелесообразным иметь на небольшом районе их два и закрыли один для продажи. Покупать его никто не стремился, там заколотили окна и двери, нечто светлое стало чернее космоса. Здание стало разрушаться, краска стала облезать, весь развлекательный инвентарь, качели, лазелки, фигуры животных на которых так любили развлекаться дети увозил грязный темный грузовик. Видя это, мы испытывали чувство разочарования и тревоги ведь все в нашем дворе ходили в этот сад. Этот сад был вроде начальной точки, второй сад напротив был для детей постарше. Здание быстро стало мрачным, тихим, обросло высокой травой и кустами. Только веранды, с которых сняли шиферную крышу оставив бетонные блоки, напоминали о былом прошлом, о том, что когда-то тут был детский сад, где было ярко, звучал искренний детский смех, где было всё ухоженно и красиво.
Мы входили в этот сад и невольно каждый всматривался в заколоченные окна и разглядывал двор, вспоминая своё нахождение здесь которое было будто совсем в другом измерении, в котором рай теперь оказался адом. Нам нравилось, что там было тихо и совсем не было взрослых, мы днями сидели там и просто прожигали время, но нам не было скучно, это место завораживало и давало необычные чувства, будто в этом здание была тайна которую не дано было отгадать. В кустах росла черная бузина, летом мы объедались этими ягодами. Там была особая атмосфера и мы не могли прожить и дня, не сходив в это серое, забытое, мрачное, но такое манящее место. Часто старшие дети устраивали там драки, это место стало решающем в конфликтах, ведь там никогда не было неугодных людей, от которых нужно было что-то скрывать. Там был дух бунтарства, скрытности и безнаказанности.
