– А ты? Девонька. – закончив рассказ и вытирая слезы, поинтересовалась повариха у Влады. – Кто такая? Неужто лекарша?

–Нет, я знахарка, травница. – улыбнулась девушка.

–Да тут лекари, ученые смотрели. Слушали. Кровь пускали. Порошки чудотворные оставляли, и ни чего. – махнула рукой женщина. – Может тебе сразу деньги отдать? Да ступай с богом. У нас ведь хозяин в каждом лекаре спасение ищет. А хозяйке, какого? Каждый раз слышать: «Мы вам поможем», а потом узнавать, что лекарь ушел.

–А я никому врать не буду. Если могу помочь, помогаю, а если нет так и говорю, не в моих силах. Я и вам могу сказать, если все описали правильно, я знаю, что это за болезнь. Моя мама ею болела. Начало болезни мамы мы с бабушкой уловили, и на травах она прожила десять лет. Могла и больше, но страшное известие ее убило.

–И что это за болезнь? – тихо спросила повариха.

–Сердце. Простуда сильно ударила по сердцу. А кровопускание ваших хваленых лекарей еще больше усугубило этот удар. – Влада поднялась со стула. – Без специальных трав, упражнений, диеты ваша хозяйка проживет еще минимум две недели.

Повариха охнула и перекрестилась, а девушка продолжила

–А на травах, диете и выполняя мои указания, три года я гарантирую. Может даже четыре года.

–Кому четыре года? – на кухню вошел высокий мужчина средних лет. Серое лицо, потухшие глаза. Не расчесанные волосы на половину седые. Щетина. Кафтан, застегнутый наполовину, и рубашка не первой свежести.

–Хозяин, я не успел вам доложить. Вот лекарша. – за мужчиной на кухню вошел управляющий Казимир. – Сидит, ждет, когда проснется хозяйка.

–Она проснулась. – посмотрел он на Казимира и перевел взгляд на Владу. – Четыре года, кому четыре года, у вас ребенок? Я не против. Можете жить у нас с ребенком, но может его определить в пансионат. Эмилии требуется покой.

–Вас не смущает, что я женщина?

–А почему меня это должно смущать? – Давид Лукос прошел в кухню и присел за стол, который начала накрывать повариха. – Я уже насмотрелся лекарей мужчин, причем разного возраста, но никто не может ничего сделать. Как вас зовут?

–Влада Венер. Вам показать мой Адресный билет?

–Документы можно подделать, купить, мне интересно послушать вас. Сколько вам лет?

–Тридцать один.

–Вы замужем?

–Вдова. Два года.

–У вас дети? Сколько?

–Нет, у меня нет детей. Вы всех расспрашиваете о семейном положении или только меня, потому что я женщина?

–Я интересуюсь всеми, кто хочет войти в комнату моей жены. Что б хоть немного иметь представление о человеке, который пытается нам помочь, а может просто обманывает? – он посмотрел в глаза девушки.

–Она сказала, что никогда не врет. – повариха поставила на стол блюдо с овощами.

– Это интересно. – уставшие глаза Давида улыбнулись. – Я не встречал людей, что б они не врали. Все врут!

–И вы то же? – нахмурилась девушка.

–И я в первую очередь. Эмилии, что ее вылечат. Детям, что мама скоро поправится. Как хочется, что б это не правда стала правдой. Ну что, Влада Венер вы расскажите кто вы такая?

–Хорошо. -девушка подошла к столу, налила воды из графина, выпила и продолжила. – Меня зовут Влада Венер. Я потомственная знахарка-травница из рода Венер. У нас все женщины знахарки, травницы, повитухи. Моя бабушка принимала роды у матери вашей жены Эмилии и помогала появиться Эмилии на свет. – все кто находился в комнате удивленно посмотрели на девушку, а она продолжала. – За то, что и мать, и дитя остались живы, отец Эмилии разрешил моей бабушки поставить деревянный дом на Волчьем Острове. Собирать лечебные травы и помогать людям до конца её дней. Я родилась на этом острове. Все детство, и юность повела там. Бабушка с детства учила меня всему, что она сама умела и знала.

–Так там волки живут! – перебила ее повариха.

–Да. – в знак согласия покачала головой Влада. – Большая волчья стая. Но она никогда нас не трогала, и не трогала нашу живность. Бабушка даже иногда их лечила, если они приходили за помощью.

–Матерь божья! – повариха воскликнула и прикрыла рот рукой.

–Отец мой бросил маму, когда узнал, что она беременная. Поэтому я не знаю кто он и где он. Мама родила меня уже на острове. Я выросла, вышла замуж и уехала в село в дом к мужу. У нас была счастливая семья. Я, Сашко и двое наших деток Мирослава и Ростислав. Я лечила людей, Сашко был столяр. Я часто отлучалась, то в одном селе кто то рожает, то в другом кому-то нужна помощь. Потом у мамы случился приступ, но бабушка подобрала лечение. Все было хорошо. – на глазах девушки появились слезы. – Но два года назад, меня вызвали на роды в соседнее село. Потом я еще задержалась, там кузнец с размаху ударил себя по ноге. Пришлось три дня спасать его ногу. Пришло сообщение, что на наше село напали разбойники и пожгли дома.

–Да, было такое. – Казимир перекрестился. – Помню, сообщение с пограничных сел пришло. Ох и много тогда людей погубили ироды. Мы потом пограничные отряды организовали.

–Да, я жила в пограничном селе. И те ироды, как вы их называете, напали на село ночью. Обстреляли дома горящими стрелами и расстреливали людей, выбегающих из горящих домов. Наш дом стоял на самом краю. Загорелся первым. Мои выскочили первые и убиты были первыми. – из глаз девушки текли слезы. – Так я их и нашла у сгоревшего дома. Сашко, Мирослава и Ростислав.

Повариха тихо всхлипывала. Казимир пустил слезу. Давид Лукос крепко сжал кулаки.

–Извините, что заставил вас это вспомнить. – на его лице от напряжения дергалась мышца.

–Вы не виноваты. Я никогда это не забывала, и не забуду. Могу сказать только одно. Да, страшно хоронить своих любимых. Мужа. Жену. Но страшней всего хоронить своих детей. Когда моя мама узнала о смерти внучат – у нее случился приступ. Мы с бабушкой не смогли ее спасти, она просто уже не хотела жить. А через год ушла и бабушка. А так как жить на Волчьем Острове позволялось только ей, после ее смерти я ушла с Острова. Пошла, куда глядят глаза. Меня больше нигде и ни что не держало. Так я дошла до вашего города. Остановилась в трактире «Подкова». В этот момент лже лекари чуть не убили дочь хозяев трактира. Я им помогла. Они оставили меня жить у них. Пока не потеплеет, и я смогу идти дальше. Но жить просто так я не могу. Вот Сана и вспомнила, что слышала двух лекарей в трактире про вашу беду и что вы платите 50 золотых, любому кто предложит лечение.

–Подтверждаю. – поднял руку Казимир. – Тодор мой друг. Хозяин трактира. Он привез девушку.

–И куда ты идёшь милая? – поинтересовалась повариха.

–Никуда. Просто иду и помогаю тем, кому могу помочь. Вот и вашей жене я могу помочь прожить радостно и счастливо еще три года.

–Как три года? – испугано посмотрел Давид.

–Три или если даст бог четыре, если подтвердится мой диагноз. Но это лучше, чем месяц, что обещали вам лекари. Но что б сказать точно мне надо ее осмотреть.

–Вы расскажите ей сразу, что ее ждет? – Давид встал из-за стола. – А если это ее убьёт?

–Судя по тому, что у вас тут происходит, ваша жена готова умереть хоть завтра.

–Почему так думаете?

–Ваше состояние. Слезы ее и окружающих. Убрали детей. Вечно приходящие незнакомые люди. Продолжать?

–Мы выполняем все приказы лекарей. – пытался оправдаться Казимир.

–А какие-то улучшения есть? Хоть на капельку? Ведь, на сколько я поняла, последние лекари предлагают начинать давать морфий! – зло посмотрела на него Влада.

–Морфий снимает боли. – оправдывался Давид. – А ей больно.

–Поверьте, я знаю сердечную боль. – Влада сложила руки на груди и чуть наклонилась вперед. – Эту боль можно унять. У нее не сердце болит. Вернее, да у нее болит сердце, но больше ее душит душевная боль беспомощности. Не возможности выполнять материнские обязанности…

–Да что вы тут разбираетесь. – остановила всех повариха. – Пусть девочка пойдет и посмотрит, а потом будете орать. Там хозяйка голодная. Вон у меня кофе готово, булочки готовы. Берите и несите! – приказала она до сих пор сидевшим в углу кухни служанкам. – Что-то не так? – поинтересовалась повариха у нахмурившейся Влады.