На кровати, приобняв девушку за плечи, сидел Свен, и с улыбкой поприветствовал меня. Господи, как же я была счастлива видеть блудного мужа, который, по его словам, послал к чёрту дела в другом городе и на всех скоростях поспешил к ненаглядной.

— Очень рада, что смогла быть полезной, — улыбнулась будущим родителям и схватилась за дверную ручку. — Не буду вам мешать.

Эмили тут же спохватилась и, воспользовавшись помощью Свена, переместилась с кровати на полюбившийся мяч:

— Ты ни в коем случае не мешаешь! — уверила она и протянула руки, которые я со скрипом в сердце сжала пальцами. — Свен, ты не мог бы позвать врача? Малыш слишком буйный.

Как же я завидовала мужчине, когда он закрыл дверь палаты с обратной стороны. Вот бы и мне очутиться по ту сторону и забыть беременную эпопею, как страшный сон.

— У вас мальчик или девочка? — спросила при очередном стоне Эмили, стараясь отвлечь её от болезненных ощущений. Искренне старалась, чтобы она забылась и не думала о потугах, вынуждающих громко и надрывно дышать. Жуть!

— Для нас самих это секрет, — вымученно улыбнулась девушка. — Но что-то мне подсказывает, это мальчик.

— Будущий боксёр, — уточнила при виде активных толчков в животе и рассмеялась скорее в надежде отвлечь Эмили, нежели чувствовала веселье. Чёрт возьми, было страшно при очередном толчке малыша, который отчётливо прорисовывался под тонкой кожей живота.

На моё счастье в палате появился врач в компании нескольких медсестёр и радостно сообщил, что пора переходить в родильное помещение. С облегчением выдохнула и помогла Эмили подняться, замечая, как боязливо забегали её глаза.

— Не волнуйся, — шепнула девушке и передала в крепкие объятия Свена. Вышла из палаты, испытывая дикую неловкость от нежностей парочки и мужского «Я люблю тебя!» Ну, вот чего Эмили плачет? Она в одном из лучших госпиталей города, профессионалы взяли её под своё крыло, любящий муж рядом, даже эгоистичная сука, то бишь я, лелеяла на протяжении нескольких часов! Надо собраться с последними силами и помочь малышу, наконец-то, появиться на свет, а не распускать сопли на плече мужа.

Но Эмили было сложно переубедить, что заставило меня снова задуматься о сигарете.

События развивались слишком стремительно — не успела моргнуть глазам, как оказалась в другом отделении госпиталя, нервно притоптывая ногой. Несколькими минутами ранее за Эмили закрылась дверь, оставляя меня и Свена дожидаться новостей. Посмотрела на Свена, выглядевшего дико уставшим, и подбодрила улыбкой, которая вышла у меня откровенно дурно, больше напоминая недовольную гримасу.

— Спасибо, что поддержала Эмили, — заговорил Свен и устало спрятал лицо в ладонях. — Надо было ложиться на сохранении! Сейчас бы избежали всей этой беготни.

Верные мысли, но как жаль, что умы парочки они посетили слишком поздно. В неуверенности потопталась на месте, не зная, под каким предлогом ретироваться в ближайший бар и привести в норму расшатанные нервы тёмным лагером. Свен же не думал приходить мне на помощь, полностью погрузившись в свои мысли.

— Извини, — глухо пробормотал и ответил на телефонный звонок — виновника нарушенной тишины. — Да, Томас, я тебя слушаю.

Мои губы непроизвольно вытянулись в долгом и беззвучном «О-о-о», и я тут же направилась на поиски женской комнаты. Одного упоминая о мудаке хватило, чтобы сердце забилось сильно-сильно от сдерживающейся внутри ярости. Сколько раз я успела пожалеть, что упустила возможность при нашей последней встречи и не залепила мудаку звонкую пощёчину. Следовало устроить взбучку после слов: «Я превращу твою жизнь в ад», но вместо этого растеклась лужицей от одного взгляда.

Чёрт бы побрал, мои специфические и мазохистские вкусы, которые каждый раз предвещали абьюзивные отношения. Томас Майер — мой личный абьюзер, от голоса которого я быстро спряталась в женской комнате и притупила чувства едким дымом.

Сколько по времени длятся роды? Гугл, который обычно спасал от незнаний, не отвечал, как и не отвечал сигнал мобильной связи. Вышла из помещения, обделённого технологическими достижениями человечества, и, возвращаясь к Свену, на ходу вбивала в поисковик мобильного интернета интересующий вопрос.

Мои глаза чуть было не выпрыгнули из орбит, при виде неутешительного ответа, и я встала, как вкопанная, посреди коридора, так и не дойдя до поворота, за которым поджидал Свен. Оказалось, не зря.

— Спасибо, что пришёл! — воскликнул Свен, заставляя меня прижаться к стене и прислушаться.

— Томас забрал из больницы, — услышала голос Чарльза и почувствовала, как ладони предательски вспотели. — Тут как раз позвонил ты, и мы сразу к тебе. Извини, если я не к месту здесь…

— Прекращай заливать! Свен, он, как только узнал, что твоя жена рожает, так сразу вызвался ехать со мной. Нашему «я тут не к месту» с недавнего времени очень интересна тема беременности.

После первого произнесённого слова этим голосом я перестала воспринимать информацию и резко дёрнулась по направлению к выходу. Первая реакция, как известно, всегда самая верная, но я не убежала. Осталась подслушивать разговор троицы, попутно пальцами стараясь «расчесать» спутанные волосы. Слишком лихорадочные действия причиняли боль, и я вовремя себя остановила, мозгами понимая, как это глупо. Глупо реагировать на мудака в подобном ключе, когда он даже не заслуживал занимать мои мысли.

— Никки беременна?

Голос Свена вернул в реальность. Более того, от неожиданно услышанного вопроса, явно вырванного из контекста, я впала в ступор. У этой семейки что, бзик на беременности?

Смех Томаса разлетелся по коридору и, точно ударная волна, обдал моё тело предательской дрожью. Зажмурила глаза, но не от ненавистной реакции на мужчину, а от шокирующей новости, сорвавшейся с языка Чарльза Миллера.

— Лина беременна.

Больше я ничего не слышала. Да и смысла не было продолжать подслушивать, когда воздушные замки развеялись дуновением проговорённых слов. Лина беременна. Сам факт наличия у Чарльза девушки под боком, с который он периодически делил постель, не смущал меня. Не вызывал ревность, желания разделаться с «соперницей». Я спокойно реагировала на Лину, взамен ощущая исходивший от неё холод, но никогда не придавала этому большое значение.

Теперь всё встало на свои места. Теперь я не могла закрывать глаза на их отношения.

Открыла глаза, чувствуя, как меня слегка повело в сторону от резко схлынувших эмоций. Где-то вдалеке слышались поздравления Свена, но то было далеко от мира, в котором за считанные секунды оказалась я. В мире, где дико неуютно, дико холодно и одиноко.

Лина беременна. И если раньше она была тенью Миллера, то теперь вышла на свет, а я… Я вышла из-за угла и предстала во всей своей одинокой красе перед мужчинами. Взгляд тут же зацепился за Томаса, который секунду назад широко улыбался, но при виде меня улыбка превратилась в оскал. Интересно, он думал, что я брошусь в объятья его брата, залепечу, как мне его не хватало? Да, чёрт возьми, это входило в мои планы, однако они с треском провалились после оглушительной новости.

— Никки? — голос Чарльза заставил обратить внимание на мужчину, в глазах которого загорелось что-то неизвестное мне, или же он для меня стал таким далёким и чужим?

— Никки была с Эмили, когда потребовалась помощь, — оправдал моё появление Свен, прекрасно осведомлённый о моей главной роли в жизни братьев. Но, кажется, пришло время отправляться за кулисы.

Чарльз в два шага преодолел расстояние между нами и заключил моё лицо в объятье своих тёплых ладоней. От неожиданности я удивлённо выдохнула, и мои приоткрывшиеся губы никак не намекали на активные действия, однако мужчина прижался к ним своими губами. Слишком внезапно и не характерно для мистера Миллера, что я не успела воспрепятствовать случившемуся, в удивлении переводя взгляд на Томаса.

Он не был удивлён. Он был зол. Он был в бешенстве, и мне впервые не хотелось подлить керосина в огонь.

Сжала пальцами руки мужчины и настойчиво отстранила их от своего лица. Тема детей — табу, как и мужчина с ребёнком — табу. Как бы не стремилась к счастливой жизни, через сколько бы принципов не переступила в надежде получить желаемое, но всплывшее обстоятельство — слишком. Даже для меня.