— Не-е-е-т! Ты просто напоминаешь ему мать, — Томас рассмеялся и в шоке от сказанного покачал головой, — Ебнуться можно!

И мне хотелось ебнуться, желательно головой о стену, особенно, когда мужчина вышел в коридор.

— Тебе я тоже напоминаю мать?

— Если бы напоминала, то я тебя придушил бы голыми руками. Но, прекрасная и скоромная Никки, — мужчина споткнулся на этих словах и одарил похотливым взглядом, — У меня на тебя другие планы.

Через AirPods в меня проникали завораживающие мотивы любимой песни, заставляя закрыть глаза и раствориться в музыкальном мире. Чёрт знает, почему из всего плейлиста случайным отбором была воспроизведена песня «Hungry», когда я планировала колыбельной призвать Морфея.

Но вместо того, чтобы видеть десятый сон, прокручивала в голове недавние события и непроизвольно облизывала губы, желая ощутить тот самый вкус. Губы до сих пор покалывали и призывно раскрывались, грудная клетка в бешеном темпе поднималась и опускалась, а ноги норовили сомкнуться от приятной тяги внизу живота.

— Мудак! — процедила сквозь зубы и вынула наушники, пока моя бурная фантазия окончательно не разгулялась.

— Ты не спишь?

В комнату осторожно заглянул Чарльз, приход которого я, видимо, пропустила, будучи в душе. Он запозднился, но мне было совершенно безразлично, по каким таким причинам возвращается в первом часу ночи, когда обещал покончить с неотложными делами максимум в девять вечера.

— Почти заснула, — соврала и с сожалением наблюдала, как мужчина вошёл в комнату и остановился напротив кровати. Мне хотелось побыть одной. Чёрт подери, я была не готова контролировать себя в разговоре со странным мистером Миллером, поэтому притворно зевнула. Намёк не был понят — мужчина решил продолжить диалог:

— Тебе понравилось на вечеринке?

— Было здорово, — кивнула я и не упустила возможности похвастаться, — Всем понравилась моя игра на фортепиано!

Чарльз улыбнулся:

— Я не сомневался, Ник. Но почему так рано ушла? Лина тебя искала…

— Успела пожаловаться? — мысленно почесала кулаки и пожала плечами, — Я устала и решила лечь спать пораньше.

На намёк номер два мужчина никак не отреагировал, напротив, решился огорошить:

— У меня есть новости, Ник, касаемо твоего брата.

Моё сердце замерло, предвкушая плохие новости. К сожалению, я привыкла, что в моей жизни любые новости предвещали новые проблемы.

— Дело Шейна закрыто в связи с недостаточной базой доказательств. Мои поздравления.

Сердце забилось в ускоренно режиме. Секунда — не моргая смотрела на мужчину, в последующие секунды закрыла лицо руками и почувствовала, как глаза болезненно закололи. Слёзы прорывались наружу, но долгая практика позволила глотать не прошеные слёзы и не показывать публике своей слабости.

Я с шумом выпустила воздух из лёгких и ощутила тёплые объятия мужчины на своих плечах. Тут сопротивляться не хотелось — уткнулась макушкой в крепкую грудь и без слёз, без звука предалась тихому счастью. Счастье, давно мы с тобой не встречались!

— Ожидал другой реакции, — признался Чарльз и, точно маленького ребёнка, убаюкивающе покачал в своих руках.

— Словами не передать, как я тебе благодарна. По гроб жизни…

— Ты мне ничем не обязана, — резко перебил и заглянул в лицо, — Помнишь уговор? Партнёр, вы отлично выполнили условия нашей сделки!

Смешок вырвался из моей груди, когда я с нескрываемой радостью пожал протянутую ладонь:

— Взаимно, партнёр!

Но на этом новостной поток не закончился для моей впечатлительной натуры:

— Завтра Шейн прибудет в Нью-Йорк. Как мы обсуждали, он будет проходить лечение в клинике.

— Шейн приедет сюда? Но… Но я ещё не нашла квартиру!

— Давай об этом позаботимся завтра, хорошо? Уже поздно.

Была вынуждена кивнуть, мысленно перебирая варианты жилых районов города, расположенных ближе к центру.

— Лиса перевела деньги?

Ещё один кивок. Эта сучка, заграбастав себе феноменальные проценты, перевела тысячи долларов с припиской: «Осваиваешься, милочка!»

Чарльз тепло улыбнулся и поднялся с кровати в намерении покинуть комнату. Несколькими минутами назад я была бы только рада такому повороту событий, но сейчас кто-то дернул за язык — остановила мужчину:

— Ты очень добр ко мне, — прошептала, но в тишине комнаты прозвучало слишком громко, — Родные люди сделали для меня меньше, чем ты.

— Я очень рад, Никки, что мог быть полезен.

— Почему?

«Ты напоминаешь ему мать», — в голове всплыл насмешливый голос Томаса, которому я с трудом, но верила. Данное объяснение действительно многое расставляло по своим местам, хотя не стоило отрицать возможный маразм старика- Карла.

— Ты мне нравишься, — ответил Чарльз без лишнего стеснения и открыл дверь, — Спокойной ночи.

Нравилась, но недостаточно, чтобы засунуть язык в мой рот. Хотелось бы этого? Нет. По крайней мере, не язык Чарльза Миллера.

Ну, вот опять эти чёртовы мысли.

Я со стоном откинулась спиной на воздушные подушки и прислушалась к своим ощущениям. Счастливая-я-я-я. И Шейн будет счастлив, обязательно будет! Мы обустроимся в Нью-Йорке, будем путешествовать по миру и навсегда забудем тяжёлые времена. Новая жизнь — вот, что ждало с первыми лучами солнца, но я не спешила торопить время. Есть кое-что, требующее своего продолжения с последующей жирной точкой.

Посмотрела на прикроватный циферблат часов: «1:20» и осторожно выбралась из кровати, на ходу набрасывая на оголённые плечи чёрный шёлковый халатик. В гостиной голос ведущего новостей тихо доносился из динамиков ноутбука, лежащего на диване рядом с уснувшим Чарльзом. Хотела накрыть одеялом, но быстро отговорила себя от порыва нежности — меньше всего хотелось будить мужчину.

Я вышла из номера и поморщилась от света в коридоре, являющегося ярким контрастом сумрачного фона нашего номера. Ожидала увидеть безлюдные коридоры, но вот уже пятый завсегдатай отеля приветствовал меня кивком и похотливым взглядом. Потуже затянула пояс халата и, не дожидаясь лифта, спустилась вниз по лестнице. Бешеный ритм сердца подстраивался под быстрые шаги, но я не думала сбавлять набранный темп. Ровно до тех пор, пока не остановилась напротив номера 345.

— Чёрт! — в нерешительности пробормотала, по большей части злясь на свои подрагивающие коленки. Какого чёрта я дрожала, как девственница на выданье?

От злости притопнула ногой и, пока на ум не пришли убедительные отговорки, постучала в дверь. Постучала и замерла, морально подготовившись к язвительным комментариям и саркастическому смеху. Да, я была готова с гордо поднятой головой вернуться обратно в номер, потому что сегодня утром собиралась послать прошлое к чёрту.

— Заходи!

Услышала голос с иностранными нотами и открыла дверь. Первое, что бросилось в глаза — яркий лунный свет сквозь панорамное окно, заглушённый неоновым тёмно-фиолетовым светом.

— Оставь поднос на столике и уходи.

Голос доносился из другой части номера, что давало мне возможность осмотреться в неоновом пространстве. Точно по заказу в глаза бросилась бутылка ликёра, и я, не медля, раскрутила крышку.

Жидкость обожгла горло и, о чудо, за доли секунды заглушило волнение. Не выпуская лекарство из рук, прошествовала к кровати, от которой исходили неоновые блики, и потонула в нежности чёрного шёлка.

Интересно, мой пеньюар не слился по цвету с постельным бельём? Собственные мысли сподвигли на очередное безумство — я вовсе избавилась от халата.

Ещё глоток ликёра и ещё, пока лёгкие от отчаяния не разбушевались. Подавила в себе кашель и устремила взгляд на арку, отделяющую меня от неизвестного помещения, освещённого тоненькой полоской света. Я завороженно следила, как она становилась всё больше, пока не затмилась чёрным мужским силуэтом.

— Никки?

Хриплый голос, приправленный иностранными нотками, вызвал по моему телу рой мурашек, и я вновь припала губами к горлышку бутылки. Томас остановился напротив кровати, позволяя лунному свету переливаться на его чуть влажном лице и взъерошенным мокрым волосам. Он вышел после душа: оголённый торс, низко сидящие на талии штаны, предоставляющие вниманию выточенный косые мышцы живота. Подушечки пальцев тут же закололи, стоило только представить, как проведу ими по рельефному телу мужчины. Горячие картинки будущего сменяли друг друга со скоростью света, играя с моим подсознанием злую шутку. Не хотелось больше представлять, хотелось перейти к действиям наяву.