Он отложил телефон в сторону и, отключив его, улыбнулся.

Всё-таки хорошо, что он забрал её домой. Его жизнь теперь наполнилась каким-то новым смыслом. И теперь уже не хотелось вечерами сидеть в офисе допоздна, потому что знал, что дома его ждёт она. Его маленький лисёнок, нуждающийся в его любви и отцовском внимании. Да, он и сам безгранично нуждался в её нежности и детской искренней любви.

Снова невольно улыбнулся, вспоминая, как она, каждый раз, когда он приходит вечерами с работы, трогательно обнимает его за шею. И как долго не отпускает его пальцы из своих ладошек, когда засыпает. Только сейчас, он стал по-настоящему ощущать, как же было пусто и холодно в его огромном доме, пока её не было.

Павел вздохнул, и поспешно поднявшись на ноги, направился в свой кабинет.

****

– Милана, надеюсь, ты не забыла, что сегодня должна сопровождать меня вечером на благотворительный бал?

Ольховская отложила рукопись в сторону, и внимательно посмотрела на мужа, который стоял перед зеркалом и аккуратно завязывал галстук.

– А без меня нельзя?

Он обернулся в её сторону, подошёл к кровати и присел с ней рядом.

– Без тебя нельзя. Ну, я же говорил тебе об этом мероприятии заранее. Марафон ежегодный, предновогодний и все будут семейными парами.

Она на него грустно посмотрела.

– Ты знаешь, Влад, что я не люблю подобные мероприятия. К тому же у меня нет настроения, сейчас туда идти.

Он погладил её по волосам.

– Причина отсутствия твоего хорошего настроения во мне?

Милана молча посмотрела ему в глаза.

– Ну, прошу тебя, солнышко, прости меня за то, что произошло, вчера в спальне.

– За что?

– За то, что из-за своей работы я стал невнимателен к тебе, совсем позабыв, что ты очень нуждаешься в моей нежности и любви. Обещаю! В рождественские каникулы всё исправить. Устроим себе романтическую неделю в Париже. Я сниму для нас дом, и мы будем там только вдвоём. Все семь дней, обещаю! Ты согласна?

– Но ты же хотел уехать на другой континент, где тепло?

– Хотел, а теперь расхотел. Для меня главное то, что хочешь ты.

Он нежно коснулся её губ своими.

– Кстати, уже завтра в доме появится садовник, и ты сможешь, наконец, реализовать свою давнюю мечту с зимним садом.

– Это, правда?

Милана смотрела на него, не отрывая взгляда.

– Конечно, правда. Мне сегодня позвонили и заверили, что завтра нужный нам человек будет уже в доме. Уверяли, что он очень хороший специалист. Настоящий профессионал.

Она обняла мужа за плечи руками.

– Спасибо тебе большое! Я думала, что ты уже забыл о моей просьбе.

– Забыл? Я никогда не забываю о том, чего хочет моя любимая жена.

– Спасибо, Влад.

– Не за что! Я люблю тебя, дорогая.

Он требовательно накрыл её губы своими.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала Милана, прижимаясь лицом к его плечу.

Он погладил её по волосам.

– Ну ладно, дорогая, я побежал. Увидимся вечером. Бал начинается в восемь. Так что я буду дома уже в семь вечера. Будь готова, пожалуйста, к этому времени.

– Хорошо.

Ольховский накинул пиджак на плечи и, улыбнувшись ей, вышел из комнаты.

Милана снова взяла листы бумаги в руки и продолжила писать.

Конечно, ей не хотелось идти на это шумное мероприятие, где снова будет царить пафос, и слышен шелест огромных денег собравшихся толстосумов, которые придут туда, лишь для того, чтобы похвастаться друг перед другом размерами своей, так называемой благотворительности. Но делать нечего, она пообещала Владу, что пойдёт туда вместе с ним вечером.

Конечно, она лучше бы посидела дома, и поработала с книгой. Ведь сегодня по сюжету должен состояться судьбоносный поворот в её истории, и героиня сегодня увидит впервые своего героя.

Милана отложила рукопись на постель, откинулась на подушки, и с улыбкой посмотрела в потолок. Как бы и ей хотелось увидеть своего таинственного соавтора. Она снова мысленно представила его лицо, глаза и улыбку. Больше всего ей почему-то хотелось увидеть именно, как он улыбается.

Милана вздохнула и, перевернувшись на живот, притянула к себе рукописи, и продолжила излагать события судьбоносной встречи своих героев.

– Лисёнок, я дома! – произнёс Павел, громко проговаривая слова, эхом разнёсшиеся в воздухе огромного помещения холла.

Девочка с улыбкой сбежала по ступенькам лестницы, направляясь к нему навстречу.

– Привет, папочка!

– Привет, солнышко!

Он обнял её за плечи.

– Ну что ты готова?

– Да. Я приготовила одежду, что ты просил. Только я не поняла, зачем она нам?

– Сейчас…

Павел склонился, и поставил перед ней на пол большую картонную коробку ярко-синего цвета, и снял с неё крышку.

Лиза перевела взгляд на содержимое и запрыгала на месте, громко хлопая в ладоши.

– Ты купил мне новые коньки!

– Ага…

– Спасибо тебе огромное!

Она прижалась к нему, крепко обнимая его ладошками.

– Не за что. Ну, давай меряй. Лишь бы оказались в пору.

Павел улыбнулся.

Лиза схватила и прижала к себе, сверкающие абсолютной белизной ботинки коньков для фигурного катания, и присев на небольшом диванчике надела их на ноги, аккуратно и точно закрепляя шнуровку.

– Ну что? Хорошо?

Романов присел с ней рядом.

Личико дочери светилось от счастья. Она встала, и сделала несколько шагов по полу, с интересом посматривая на своё отражение в большом зеркале.

– Ну что, они тебе нравятся?

– Очень нравятся. Я в восторге! Только когда же мы их опробуем?

– Прямо сейчас.

Лиза удивлённо на него посмотрела.

– Но ведь ты говорил, что у тебя вечером благотворительный бал.

Он опустился перед ней на одно колено.

– Ну и что? До восьми часов уйма времени. Я пошёл переодеваться, и поедем на каток. Собирайся тоже.

Она крепко обняла его за шею и ослепительно улыбнулась.

Через час, они оказались на центральной площади города, где накануне уже начал свою работу большой каток под открытым небом. Огромная, украшенная игрушками живая ель занимала весь его центр. Яркие переливающиеся украшения с рождественской тематикой привлекли внимание Лизы. Она осторожно скользила на конёчках вокруг лесной красавицы и, затаив дыхание, рассматривала игрушки и, глубоко вдыхала восхитительный аромат свежей хвои, смешанный с чистым морозным воздухом. Лиза аккуратно касалась варежками быстро мигающих лампочек на ветках и ослепительно улыбалась, когда они, быстро переливаясь, ослепляли её мордашку яркими цветными всполохами.

Павел внимательно наблюдал за дочерью. Он вдыхал полной грудью свежий морозный воздух и ликовал в душе от того, что нашёл, наконец, в своей деловой жизни время на то, что любил больше всего.

Лиза осторожно коснулась варежкой руки отца.

Павел посмотрел на неё и, улыбнувшись, склонился к её личику.

– Ну что, всё посмотрела? Теперь будем кататься?

Девочка молча кивнула.

Романов заключил её ладошку в крепкий замок своей руки, и медленно двинулся вперёд, разрезая коньками лёд на катке.

Лиза поначалу ехала осторожно и только с ним рядом. Её ручка слегка подрагивала в его ладони от страха и лёгкого волнения. Но уже спустя полчаса, она безбоязненно и стремительно рассекала скользкую поверхность катка, не останавливаясь ни на минуту, и лучезарно улыбаясь, поправляла пальчиками съезжавшую постоянно на глаза шапку. Её щёчки тронуло морозцем, а ветер развевал её длинные волосы, выглядывающие из-под шапки. Она заливисто смеялась и махала варежкой отцу, который не сводил с неё глаз ни на минуту.

Они катались больше двух часов. Почувствовав, что она продрогла, Павел направился вместе с нею в одно из расположенных рядом с катком кафе.

Тёплая, уютная атмосфера с новогодним убранством зала, мерно потрескивающий искусственный камин и маленький столик у окна. Две тарелки горячего супа с говядиной и лапшой, душистое какао в больших кружках и тёплые ароматные булочки с корицей, наполнившие своим аппетитным запахом воздух вокруг них, навевая Павлу воспоминания из его детства.