На выходе из ЗАГСа, у Вика прорезался голос.

– В суд сегодня поедем? Или ты передумала?

– Не парь мне мозг, ты же сам хочешь развода, разве нет? – раздраженно ответила я.

– Слушай, я правда не хотел, чтобы так все сложилось.

– Да ну? Допустим, поверю.

– Так может не будем спешить?

– Ну не разведемся, и что дальше? Будешь исполнять супружеский долг с любовницей?

– Зачем ты так?

– А ты? Почему ты день в день не пришел, и не сказал, мол так и так, я встретил свою прежнюю любовь? Забыть он пытался. Смешно! Забыл? Удачно? Ты такой бедный и несчастный, а обо мне подумать не судьба?

– Я же сказал, что пытался забыть Женю!

– А когда ты со мной спал, её представлял?

– Да что ты несешь? Мозги потеряла в баре ночью?

Непонимающе смотрю на Вика.

– Что ты глазками хлопаешь? Твое амбре за километр слышно! Будешь мне права качать, я Алю отсужу.

– О как мы запели! А что ж ты у своей святой Евгеши сыночка не отсудишь? Забирай пацана, и будем жить как жили. Или, может ты хочешь шведскую семью? Бык-осеменитель, его жена и телка?

– Лена, рот закрой!

– Не нравится, да? А мне тоже не нравится, что какая-то дрянь под женатого мужика легка. Да и ты ничуть не лучше. Два сапога… – договорить не успеваю.

Хлопок. Вот это номер! Этот недомужик меня ударил! Пощечина. Так, значит?!

– А ты не охренел?

– Ты сама напросилась!

Выдыхаю. Еще раз вдох, выдох. Вдох, выдох. Ну, сволочь, я заставлю тебя пожалеть!

– Ладно.

– Что ладно?

– Сама так сама. Я Домой. Пока.

И пока Вик в шоке пытается что-то понять, я выскакиваю на дорогу, чтобы поймать машину. Нужно быстрее добраться до Земченко, он мне поможет.

Около меня останавливается машина. Не теряя времени на разглядывание машины, сразу ныряю на переднее сиденье.

– Здрасте, мне на Космонавтов восемьдесят три, плачу двойной тариф, только пожалуйста, быстрее, – тянусь за ремнем безопасности я.

– Гхм. Я похож на таксиста? – резкий знакомый тон, заставляет повернуть голову к водителю.

Да что ж за день такой сегодня?!

– Ну да, скорее на Харона. Но я плачу не драхмы, предпочитаю наши, деревянные.

– А я предпочитаю оплату натурой, но с тебя и валюта сойдет.

Вот гад, а лыбится-то как! Думаешь, зацепил меня? Черт, возьми, а ведь зацепил! Демон и есть!

– Так мы едем или нет? – с наимилейшей улыбочкой, хлопая глазками интересуюсь я.

– Только сегодня детка, буду твоим героем, – в тон мне отвечает Демон.

И машина с визгом трогается с места. Хорошо, что я пристегнулась. И как я только не узнала эту машину? Хотя, когда я ее разглядывала? Именно. Это не нужные детали в моей голове, а там итак места не хватает переваривать все происходящее. Мой бедный тараканчик Гена с ума сходит. Все бегает из угла в угол, я думаю, углы в мозгах наверняка есть, и причитает «Лена, мля, ну что же делать-то?». Милый, ну я откуда знаю? Ты же таракан в моей голове.

Эта мысль заставляет меня хихикнуть.

– Я смотрю, ты не только по барам отдыхаешь, но еще и по подвалам, – опять этот голос. Арррр.

– А я смотрю, ты памперс недавно снял, а уже мужика из себя строишь, может не надо? У тебя не больно-то получается.

Уууу, вижу злится. Так тебе, парнокопытное! Мельком разглядываю парня. А он хорош собой, засранец малолетний!

– У старушки-то острая нехватка любви по ночам. И не удивительно, – пытается подкусить, скотина, и у него это получается. Бьет точно в цель, по больному, снова.

– Ага, помню про зеркало. Но я как бы ребенка родила, гормончики скачут.

– Ну-ну, а Такс сказал, что вы вчера на работе торт жрали. А в баре просто нажирались. Кстати, за одно то, что ты малого с собой взяла, я бы тебя высек, – делая суровый тон произносит.

– Ой, папочка нашелся, тетеньку отшлепать хочет – сюсюкая отвечаю я.

– Ты уж определись, дорогая, папочка или малыш? – растягивая губы в сексуальной улыбке, произносит Демон. Нет, он скорее Дьявол, дьявольски хорош.

И о чем я только думаю? Вчера измены мужа раскрыла, а тут уже чужие улыбочки подмечаю. Тю. Хотя, а что тут такого? Как раз сейчас и хочется, как никогда, чувствовать себя нужной и любимой. И есть только один человек, который может дать мне эти ощущения.

– Что притихла, старушка?

Хорошо, что нам осталось ехать всего ничего.

– Я думаю, что должна еще раз перед тобой извиниться. За всё. Ну и поблагодарить тоже, за всё, – мягко, но без иронии произношу я. – И ты прав, не стоило трогать Степу. Но только с ним я могла всем поделиться. Моя жизнь встала с ног на голову и… Не важно. В общем, извини. Деньги за ущерб передам через Степана.

Как же хочется плакать! К счастью, пока я толкала свою речь, мы подъехали к нужному зданию. Демон хочет что-то сказать, но замирает, открыв рот.

– А зачем тебе Земченко? – чуть погодя, спрашивает.

– Ну, говорят, он лучший, – доставая деньги произношу я.

– Всё так плохо? – это что, жалость?

– Всё не так уж хорошо.

– Может я…

– Стой. Ничего не надо, я взрослая тетенька, разберусь. Чао, – проговариваю, и оперативно покидаю салон авто, на сиденье лишь остаются несколько красивых бумажек.

Я отскочила от машины так резко, что не заметила мужчину на своем пути, и влетела в него всем своим существом. Мужчина не смог удержаться на ногах и рухнул на снег, а я, как подарочек с неба, упала сверху.

– М-да, Капитошка, ты как всегда, – проворчал голос подо мной.

– Альберт Витольдович! – радостно взвизгнула я. – Вот вы-то мне и нужны.

Альберт Витольдович Земченко, владелец юридической компании «Триумф Фемиды». Пафосно, да, но чего ожидать от отставного полковника юстиций? Он мне не откажет, в конце концов, мы знакомы уже лет двенадцать, правда тогда он был обаятельным майором, немного за тридцать. К слову, в штабе его называли Емеля, а я так и не смогла узнать почему, ведь майор был очень трудолюбивым, на печах не возлегал. И лишь спустя годы вычитала, что имя Емельян по одной из версий в переводе с латыни означает «трудолюбивый», а еще наш Емеля всегда идет напролом, может и печку, и щучку заставить свою волю исполнять. Именно поэтому его компания пользуется большим спросом не только по всей стране, но и за рубежом.

Сейчас же, это серьезный мужчина под пятьдесят.

– Слезь уже с меня, и пойдем в офис, нечего яйца на морозе греть.

Скатываюсь в бок, если бы попробовала сразу встать на ноги, наверняка упала бы еще раз. И прям на причинное место жертве. Проходили уже. Грация – мое всё. Поэтому меня и выгнали из балетной школы в девять лет.

Пока я пыталась собрать конечности и подняться хотя бы на четвереньки, жесткая хватка за шкирку, бодро вскочившего на ноги Земченко, оторвала меня в конце концов от снега и поставила на ноги. А армейская выправка с годами никуда не делась, я смотрю.

– Полковник, все еще бегаете по утрам? – не без ехидства спросила я.

Земченко лишь хмыкнул в ответ. Наверняка, он еще и в зале часов десять в неделю проводит. Уж не знаю, как он выглядит под пальто, но мое приземление на него мягким точно не назовешь. Да и обычный человек после упавшей сверху туши весом с крупного самца кабана вряд ли сразу так бойко вскочит на ноги.

– А вот реакция уже не майорская, однако, – язык мой, остановись!

Емеля недобро сверкнул глазами, потом по-хозяйски сунув мне в руки свои вещи, полковник кожаными перчатками принялся меня обстукивать, смахивая снег.

– Больно! – заскулила я.

– Поделом, – ответил он. – Сколько лет тебя знаю, а где ты, там обязательно катастрофа. Точно ураган Хелен! До смерти может и не доведешь, а вот материальный ущерб вечно наносишь колоссальный.

– Вы так и будете на морозе лаять, или может на кофе пригласите?

– Ну и нахалка же ты! – прозвучало с нотками восхищения, – Растешь!

– Ваша школа, – улыбнулась я.

И мы наконец пошли в сторону офиса, по пути я пробовала отряхнуть спину мужчины, но он лишь рыкнул «Не твое – не трожь», и я притихла.