Последнее время Катриона была полностью занята получением алкогольной лицензии, включением ее гостиниц в каталоги "Эгон Роней" и "Путеводитель по отелям Автомобильной ассоциации" и совершенно увязла в бесконечных спорах о переоформлении интерьеров, ремонту и реконструкции водопровода и канализации.
Это были трудные полгода.
Никогда еще в жизни Катриона так не изматывала себя.
Вдобавок к изнурительным ежедневным хлопотам и поджидавшим ее на каждом шагу финансовым ловушкам она испытывала постоянную угрозу со стороны Джонатана. Он утверждал, что ничего не имеет против нескольких квартирантов-нахлебников, но превращать родовое поместье Вайндхемов в гостиницу - это уже слишком.
Однако в очень скором времени в Барнхем-Парке были готовы двадцать пять полноценных гостиничных номеров плюс длинное, до поры пустующее крыло для прислуги и пристроенный к дому флигель с шестью номерами. Во втором зале приемов расположился бар, оборудованный современным водопроводом и сантехникой. Столовая, в которой Катриона и Джонатан когда-то поселили леди Вайндхем, теперь была обставлена ресторанной мебелью и сервировочными столиками. Джонатан никак не мог вынести подобного святотатства.
- Я не позволю, - кричал вне себя от гнева Джонатан. - Ты заходишь слишком далеко. Я не допущу, чтобы ты превратила дом моей матери в дешевую меблирашку!
- Собственно говоря, здесь будет не совсем дешевая "меблирашка". Одиночный номе 'во флигеле будет стоять семьдесят пять фунтов за ночь.
- Ты привлечешь сюда самых отвратительных людишек.
Вульгарных богатеев-американцев и нуворишей-арабов.
- Ты бы предпочел, чтобы твоя мать вообще не имела дома?
Джонатан упрямо поджал губы:
- У кое-кого еще остались понятия о собственном достоинстве.
- Возможно, - резко заметила Катриона. - Но кое-кто не сможет жить одними понятиями. - Она изумилась собственной решительности и непреклонности. Неужели это говорила она - Катриона Скорсби, скромная и нежная дочка водопроводчика?
Джонатан, в свою очередь, не стал сдерживать собственного гордого пренебрежения:
- Трудно было бы ожидать от тебя взаимопонимания в данном вопросе. У тебя мозги торговки.
- Ну что ж, я очень рада этому обстоятельству, - парировала Катриона. - Думаю, и тебе оно принесет немалую пользу, - добавила она, ничем не выказав обиду.
- Совсем неплохо для тебя! - воскликнул Малмсбери. - Одна Скорсби стоит десятка Вайндхемов. - Узкое лицо герцога покраснело. Он обнял Катриону за, плечи, - Черт возьми, Кэт, выходи за меня замуж!
- Нет.
- Почему нет? Приведи хотя бы один разумный довод.
- Я не могу сейчас уйти от Джонатана.
- Я дам ему отступного. Сейчас я могу себе это позволить.
- А как быть с детьми?
- Они будут видеться с ним по выходным. Когда только захотят.
- Я понимаю, но...
- Если ты не выйдешь за меня замуж, - нахмурившись, пригрозил Арчи, я устрою так, что банки потребуют от тебя возвращения всех займов.
Катриона одарила Малмсбери взглядом, исполненным сочувствия.
- Завтра же Андреа фон Хольценбург может открыть мне кредит. В любом банке мира.
- Сука, - сверкнул глазами Арчи, потом мягко, но все так же настойчиво добавил:
- Но, Кэт, ты нужна мне. И гораздо больше, чем Джонатану.
- Нет, не больше.
- Но я люблю тебя!
- Ах, Арчи, мне так жаль. - И с легким сожалением Катриона заключила:
- Но, видишь ли, я же и раньше это говорила: я не люблю тебя.
***
Временами Катриона испытывала мучительное искушение уступить Малмсбери. Сидя поздними вечерами в плохо отапливаемой (в целях экономии средств) комнате за письменным столом, заваленным бухгалтерскими книгами, счетами, декларациями о доходах и налоговыми сметами, слушая одинокий вой зимнего ветра за окном, Катриона подумывала о том, как много бы она приобрела, став герцогиней: положение, безопасность и даже возможность родить еще одного маленького маркиза. В такие минуты она приходила к выводу, что ужасно сглупила, отказавшись от всего этого в пользу изматывающего восемнадцатичасового трудового дня и бесконечных тревог.
Но наутро, по мере решения каждой из беспрерывно возникающих проблем, оплатив очередные счета и телефонные разговоры, Катриона чувствовала новую, все растущую гордость, чуть большую, чем днем раньше. Итак, 1980 год Катриона встретила, исполненная радужных надежд. И все же, несмотря на все обещания Арчи, что "В гости к феодалу" будет ее и только ее компанией, Катриона ему не верила.
- Кэт, не будь такой упрямой.
- Нет, Арчи.
- Я хочу обзавестись семьей. Мне нужна жена.
- Прекрасно, - миролюбиво соглашалась Катриона. - У тебя всегда есть Салли Поттер-Смит.
- Она слишком большая. И я не люблю ее.
- Зато она тебя любит.
Арчи уныло уставился на Катриону и спустя минуту Предложил:
- У меня появилась отличная идея, как тебя уговорить.
Тебе понравится.
В марте, закончив, насколько это было возможно, все дела по обустройству гостиниц, Катриона готовилась к поездке в Нью-Йорк, где она должна была начать "раскруточный" тур по Америке, который представлял бы ее компанию "В гости к феодалу" - в качестве новой концепции в туризме высшего класса.
Идея принадлежала Арчи.
- Тебе следует отправиться в небольшое путешествие.
Поговорить с людьми. Подать им себя. Устроить дог-шоу и пони-шоу.
- Что?
Катриона не хотела больше принимать услуги Арчи, но, как герцог Малмсбери и выпускник Гарварда, к тому же имеющий собственную фирму по общественным отношениям в Нью-Йорке, Арчи мог немедленно открыть перед Катрионой многие двери, в то время как ей на это потребовались бы годы. Однако чем ближе становилась дата поездки, тем больше нервничала Катриона, и с неожиданно новой силой ею овладевал соблазн согласиться на предложенные Малмсбери руку и сердце. Они могли бы поехать в Америку вместе; присутствие Арчи придало бы больше блеска ее ток-шоу и презентациям. Но все еще не теряющий надежду герцог, казалось, в конце концов уступил увещеваниям Катрионы. Арчи сам отвез Катриону на собственном старинном серебристо-дымчатом "роллс-ройсе" в аэропорт Хитроу, но при этом провожать до зала ожидания, где можно было выпить "стаканчик на дорожку", не стал. Катриону заинтриговала причина такого поведения Малмсбери, но после прилета в Нью-Йорк она и думать забыла о таких пустяках.
