Мэри-Роуз ХЕЙЗ
АМЕТИСТ
ТОМ 1
Перевод с английского О.В. Хитрука
Анонс
Это - высший свет. "Красивая жизнь", о которой мечтают многие и которая доступна лишь единицам. Тут царят блеск и роскошь, но нет ничего подлинного - кроме бриллиантов. Тут играют в любовь и дружбу, как в забавную игру, а мужья изменяют женам с их лучшими подругами и мужьями этих лучших подруг. Тут аристократы оказываются мошенниками, а аристократки преступницами. Тут дозволено все. Но за вседозволенность приходится расплачиваться дорогой ценой...
Моей матери, Энид Ленгмейд
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Тишину вечера разорвал громкий и резкий телефонный звонок. Сидевшая в скрипучем плетеном кресле, совершенно измотанная после долгого трудового дня, Джессика Хантер слышала, как надрывается аппарат, но решила не подходить. Она смертельно устала, да к тому же это точно не Рафаэль: он никогда не звонит раньше одиннадцати, а сейчас только восемь часов. Вероятнее всего, в данный момент доктор Рафаэль Геррера торчит где-нибудь на Переферико, застряв на своем черном "корвете" в автомобильной пробке по дороге из госпиталя домой.
Но телефон не умолкал.
"Черт бы тебя побрал!" - ругнулась про себя Джессика и, заставив-таки себя подняться, недовольная, поплелась в дом, гадая на ходу, кто бы это мог быть...
- Джесс, это Танкреди.
- Танкреди... Чего тебе? - холодно спросила Джессика.
- Ты нужна Виктории. Я хотел, чтобы ты приехала в Данлевен.
Сквозь тысячи миль, отделяющих северную Шотландию от Сан-Мигель-де-Альенде, в горах центральной Мексики, голос Танкреди был едва слышен, но тревожен. И тревожен настолько, что Джессика, уже готовая было зло рассмеяться в ответ, на долю секунды растерялась.
- Это еще зачем? - взяв себя в руки, с наигранным равнодушием поинтересовалась она. - Что-нибудь случилось?
- Всего не расскажешь, приедешь - сама поймешь, - хрипела телефонная трубка. - Я не просил бы, не будь на то веской причины. Прошу тебя, Джесс, приезжай немедленно...
- Что значит "немедленно"? Сегодня вечером, что ли?
- Завтра ты можешь быть здесь.
- Я пошутила.
- Сейчас не до шуток, Джесс.
- Ну тогда на следующей неделе. Если смогу...
- Будет слишком поздно. Ты должна приехать сейчас.
Сейчас или никогда. - Приняв, очевидно, молчание Джессики за знак согласия, Танкреди решил, что разговор можно закончить. - До свидания, Джесс. Жду тебя в Данлевене.
Джессика медленно повесила трубку. Попытавшись рассчитать разницу во времени, она пришла к выводу, что в Шотландии сейчас около двух или трех часов ночи. Довольно странное время для телефонного звонка! Он что, пьян?
Вряд ли - Танкреди никогда не напивался.
Минуту спустя раздался новый звонок. Из Англии звонила Катриона.
- Я только что говорила с Танкреди. Он дозвонился до тебя? Я дала ему твой номер. Танкреди говорил так странно.
Он что-нибудь тебе сказал, Джесс? - У Катрионы тоже было около двух ночи, и она тоже говорила с явным беспокойством. - Что там натворила Виктория?
- Ах, если бы я знала!..
Положив трубку, Джессика задумалась. "В чем тут дело?" - спрашивала она себя и не находила ответа.
Через полчаса снова зазвонил телефон. Теперь на проводе был Нью-Йорк.
- Так ты как, едешь? - вопрошала Гвиннет.
- Да. - Джесс тяжело вздохнула.
- А ты знаешь, что это за день?
- Сегодня? Сегодня - двадцать седьмое июня.
- Джесс, - в голосе Гвиннет зазвучала настойчивость, - ты должна приехать туда до тридцатого. Тридцатого не лети. - Смущенный смешок. Может быть, я совсем уже свихнулась, но никак не могу вспомнить...
Мысли Джессики скакнули на двадцать лет назад.
- Ничего ты не свихнулась. Все правильно.
- Ее предсказания всегда сбывались.
- Знаю.
***
Джесс успела на утренний автобус до Мехико и провела четыре часа в салоне, битком набитом рабочими, крестьянами, старухами с многочисленными баулами и коробками, детьми, курами и даже поросенком в большой корзине. Из Мехико она долетела до Майами, где после шумного скандала с администрацией ей удалось выбить билет по брони для отпускников. Рейсом "Бритиш Эйруэйз" Джессика вылетела в Лондон.
В следующем месяце у Джесс должна состояться очередная большая выставка в галерее Вальдхейма в Нью-Йорке.
Осталась куча мелких дел, требовавших немедленного решения, и ей следовало бы сидеть дома и заниматься выставочными проблемами, а не лететь за тридевять земель в уединенный замок на севере Шотландии. Но выбора не было...
Джесс с тоской подумала о своем прекрасном уютном домике в Сан-Мигеле. Она переехала туда два месяца назад в поисках уединения и покоя, необходимых для того, чтобы дописать сразу три картины: все три - очень изящные, хотя и несколько зловещие пейзажи в манере, сделавшей ее известной художницей. Еще вчера вечером она сидела у себя во внутреннем дворике среди виноградных плетей, потягивала винцо и думала о Рафаэле.
Рафаэль собирался приехать к Джесс из столицы на выходные, и таким образом в их распоряжении оказывалось целых два драгоценных свободных дня. Именно драгоценных, если учитывать забитый до отказа рабочий график Рафаэля - одного из ведущих кардиохирургов Мехико.
Рафаэль расстроился не меньше Джесс.
- Но, Джессика, мы не виделись уже три недели. И ты не представляешь, до чего же трудно было вырваться на уик-энд...
Рафаэль злился на Джесс. Она представила его в гневе прищуренные живые янтарные глаза, сильные пальцы хирурга, раздраженно теребящие на голове копну густых, черных как смоль волос.
- И почему именно сейчас?
- Я все объясню позже. Это - личное. - Джессика терпеть не могла скрывать что-либо от Рафаэля, но на этот раз обстоятельства вынуждали ее молчать.
Повесив трубку, недовольная и расстроенная Джесс уставилась на телефон и принялась нервно барабанить пальцами по столику, борясь с желанием рассказать Рафаэлю обо всем. Почему она не открылась ему? Потому что Рафаэль испугается за нее и запретит поездку?
Придя к выводу, что причина вовсе не в этом, Джесс поджала губы. Ей было неприятно сознавать, что она не рассказала Рафаэлю правды из-за того, что звонил Танкреди.
