— Мало ли, — пожал плечами Саймон, — может, его герб напугал. Напомнил что-то страшное.

Герб и вправду выглядел жутковато. По мнению Саймона, вообще все гербы, которые в своей символике несли черепа, выглядели жутковато. В его стране вообще порицалось использование костей в символике гербов. Последним, кто ставил такой эксперимент, кажется, был род Скуратовых. И ничем хорошим это для них не кончилось.

Прошло ещё два дня. И вот, на третий день, Саймон стал свидетелем очень странной сцены. Гарри Поттер и Рон Уизли, сидя за своим столом, препирались. Хотя до этого Саймон не мог припомнить, чтобы они что-то не поделили. Проходя мимо, мальчик невольно замедлил шаг.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Гарри, — убеждённо говорил Уизли, — Ты думаешь об этом зеркале. Не ходи туда сегодня.

— Почему? — недовольно спросил Поттер.

— Не знаю, но у меня появилось нехорошее предчувствие. К тому же ты уже слишком много раз был на грани провала. Филч, Снейп и миссис Норрис рыщут по всей школе, надеясь тебя поймать. Да, они тебя не видят, но ведь они могут с тобой столкнуться. А что, если ты во что-нибудь врежешься или что-нибудь сшибёшь — они ведь сразу всё поймут…

— Ты говоришь прямо, как Гермиона, — отрезал Поттер.

— Я серьёзно, Гарри, — умоляющим голосом сказал Рон, — не ходи туда.

— Доброе утро, ребята, — поздоровался Саймон, очень убедительно сделавший вид, что просто проходит мимо. Рон, испуганно обернувшись, рассеяно поздоровался, а Гарри даже не шелохнулся. Казалось, что мыслями он находится в совершенно другом месте.

Усаживаясь за свой стол, Саймон переваривал услышанное. Нет, стучать на Поттера преподавателям он не собирался. Его удивляло другое. Мальчик, выросший среди маглов, казалось бы, должен был очень высоко ценить своё место в магическом мире. И, тем не менее, что-то заставляет его, судя по всему, уже не первую ночь бродить по школе. Причина тому должна быть очень веская. И Саймону, которому было достаточно скучно последние дни, очень захотелось узнать, что же это за причина. Что ж, придётся ему ещё раз составить компанию Гарри Поттеру в его ночных прогулках.

Вечером, дождавшись начала комендантского часа, Саймон, убедившись, что в гостиной никого, кроме него, не осталось, наложил на себя Дезилюминационное заклятие, после чего покинул гостиную. К счастью, он знал, где находится гостиная Гриффиндора, так что ему было известно, где искать Поттера.

Поднявшись на седьмой этаж, он подошёл к портрету Толстой Леди и принялся ждать. И ему не пришлось ждать долго; уже через десять минут портрет раскрылся. Саймон, приготовившийся увидеть Поттера, увидел лишь пустоту. Портрет закрылся. А затем Саймон услышал тихие, но очень чёткие шаги.

Вот оно как. Значит, Поттер не совсем оголтело носится по школе, рискуя быть пойманным. Как и Саймон, он нашёл средство свести риск попасться к минимуму.

Саймон потянулся к своим часам. И, включив их в режим поиска, увидел, что красная точка исчезает на главной лестнице. Мальчик немедля направился за ней.

Следить за Поттером оказалось неожиданно тяжело. Саймону казалось, что Страж будет чётко отслеживать его перемещения, однако красная точка, означающая Поттера, была неожиданно слабой, размытой и то и дело погасала.

— Неужели такая реакция на невидимку? — подумалось Саймону, — да нет, глупо. Их и делали с расчётом на то, чтобы невидимок и засекать.

Но факт оставался фактом. Мало того, что точка была ращзмытой и почти невидимой, так ещё и мерцала она в три раза реже, чем обычно. И это было в высшей степени странно. Чтобы сбить с толку артефакт такого уровня, требуются мощные чары Помех, а на первом курсе такие точно не проходят. А даже если бы и проходили — требовалось бы точно знать, что за тобой идёт слежка с таким артефактом, иначе и смысла применять чары нет. Поттер же явно был не в том состоянии, чтобы предполагать, что за ним кто-то может следить. Он мчался к своей цели, иногда задевая предметы по пути.

Наконец, они оказались перед дверью, которая, судя по всему, и нужна была Поттеру. Он опрометью ринулся в комнату, и Саймон, убедившийся, что дверь не скрипит, бесшумно скользнул следом.

Комната казалась классом, которым давно никто не пользовался. Вдоль стен громоздились поставленные одна на другую парты, посреди комнаты — перевёрнутая корзина для бумаг. Гарри же, сбросивший, как оказалось, мантию-невидимку, кинулся к стоявшему у стены зеркалу, которое в данной комнате выглядело абсолютно неуместно. При этом он даже не заметил, что на одной из парт сидит… Дамблдор.

Саймон испуганно зажал рот ладонью. Помня наставление отца о том, чтобы не попадаться, он осознал, как сильно сейчас рискует. Но Дамблдор смотрел только на Гарри… И любопытство в Саймоне всё же пересилило здравый смысл. Он незаметно скользнул под одну из парт.

— Итак, ты снова здесь, Гарри? — негромко спросил Дамблдор. Тем не менее, Гарри вскочил на ноги с таким видом, словно у него над ухом прогремел пушечный выстрел. Дико посмотрев на Дамблдора, он потупился и пробормотал:

— Я… Я не видел вас, сэр.

— Странно, каким близоруким делает человека невидимость, — мягко произнёс Дамблдор. Саймону показалось, что, несмотря на явное и очевидное нарушение школьных правил, Дамблдор по какой-то причине был в хорошем расположении духа.

— Итак, ты, как и сотни других до тебя, обнаружил источник наслаждения, скрытый в зеркале Еиналеж.

— Я не знал, что оно так называется, сэр, — так же смущённо пробормотал Поттер.

— Но я надеюсь, что ты уже знаешь, что показывает это зеркало? — поинтересовался Дамблдор.

— Оно… ну, оно показывает мне мою семью… — Поттер, до которого тоже дошло, что наказывать его сию секунду никто не будет, попытался поддержать разговор.

— А твой друг Рон видел самого себя со значком первого ученика школы, — Дамблдор не спрашивал, а утверждал.

— Откуда вы знаете? — изумленно выдохнул Гарри.

— Мне не нужна мантия-невидимка для того, чтобы стать невидимым, — мягко произнёс Дамблдор. В этом Саймон не сомневался. О могуществе Дамблдора стали слагать легенды после его победы над Грин-де-Вальдом.

— Впрочем, чтобы дорасти до такого уровня, требуются определённые время и практика. Иначе и чары будут выходить недостаточно надёжными. Не так ли, мистер Тэйкер?

Несколько секунд до Саймона не доходил смысл сказанных Дамблдором слов. А потом он внезапно понял, что его присутствие не было секретом для директора с самого начала.

Поняв, что прятаться дальше не имеет смысла, Саймон вылез из-под парты и снял с себя чары. Если уж Поттера сходу не оставили на неделю после уроков за нарушение школьного режима, то, может быть, повезёт и Саймону.

— Дам ещё одну подсказку, — сказал Дамблдор, весело наблюдая за Поттером, для которого появление Саймона явно стало полной неожиданность, — я не очень-то верю в случайности. И раз уж вы оказались здесь, мистер Тэйкер, возможно, стоит и вам дать вкусить наслаждения зеркала Еиналеж. Гарри, подойди, пожалуйста, ко мне. А вы, мистер Тэйкер, встаньте напротив зеркала. И скажите нам, что вы там увидели.

Саймон послушно встал около зеркала. И едва удержался от того, чтобы закричать. Потому что позади мальчика стоял синий дракон. Он обернулся, но там были лишь Дамблдор и Поттер.

Поняв, что видение в зеркале — всего лишь видение, Саймон успокоился. Он принялся осматривать дракона внимательнее. Он был большим, раз в пять больше Саймона и с трудом помещался в зеркале. Он был очень красив. Морда узкая и изящная, строение тела крепкое, но не лишённое своей грации. И глаза. Это были глаза любящего и понимающего существа. И Саймон внезапно понял, что это его дракон. Дракон, на которого никогда не одевали ошейника, никогда не прижигали морду раскалёнными прутами и не устрашали неприятными звуками. И, словно откликаясь на эмоции Саймона, дракон в зеркале опустил морду и стал ластиться к мальчику, тыкаясь чешуйчатым носом в его ладонь. И, судя по отражению в зеркале, даже находил её… хотя рука Саймона чувствовала только пустоту.