Литмир - Электронная Библиотека

Никита Алексеев

В поисках Дерева-Метлы. Короткие мысли отшельника из Соломенной сторожки

Вакане Коно,

подарившей мне щепку Хахакиги,

Дерева-Метлы

Издательство благодарит за помощь в подготовке книги

Ольгу Антоненко, Ирину и Саймона Вальдрон, Игоря Воронкова, Арсения Гутова, Екатерину Праги, Георгия Кизевальтера, Евгению Кикодзе, Вакану Коно, Николая Полисского и Марию Цанцаноглу

ООО «Издательство Грюндриссе»

e-mail: [email protected]

http://www.grundrisse.ru

© Никита Алексеев, авторский текст, 2017

© ООО «Издательство Грюндриссе», 2018

Благодарности

Спасибо тем, кто мне помог в моих безуспешных поисках: Юрию Альберту, Виктору Агамову-Тупицыну, Юлианне Бардолим, Надежде Буровой, Юлии Вала-Боден, Ирине и Саймону Вальдрон, Игорю Воронкову, Сергею Воронцову, Норе-Евгении Гомрингер, Анне Зайцевой, Ларисе Звездочётовой-Резун, Зиновию Зинику, Екатерине Ираги, Дарье Кирсановой, Фраму Китагава, Дарье Колотовченковой, Георгию Литичевскому, Берал Мадра, Александру Маликову, Борису Матросову, Андрею Монастырскому, Виктории Мочаловой, Евгению Нестерову, Александре Обуховой, Екатерине Обуховой, Николе Овчинникову, Марии Папаиоанну, Алине Радзивилл, Льву Рубинштейну, Мюриэль Руссо-Овчинников, Элеанор Сан-лис-Лафёйль, Сосэй Сато, Ольге Свибловой, Такафуми Симоока, Алексею Таранину, Кэнъитиро Такахаси, Катрин Террье, Юлии Токайе, Маргарите Тупициной, Софии и Ричарду Уитлок, Айше Умур, Андрею Филиппову, Алистеру Хиксу, Яне Хоулетт, Сабине Хэнсген, Марии Цанцаноглу, Александру Чачко, Марии-Пран-цишке Чепайтите, Дениз Эрбаш, Паките Эскофе-Миро.

Я могу продолжать почти до бесконечности. Но особая благодарность, естественно, – Надежде Гутовой, потратившей силы и время на выуживание из болота Facebook камней, которые я туда швырял.

Никита Алексеев

Зачем искать Дерево-Метлу?

То start with, эта книга – результат отсутствия у меня твёрдых принципов. Тексты, из которых она состоит, сознательно писались почти каждый день для Facebook. Я швырял туда (кроме прочего, потому что живу одиноко, а поговорить хочется) то, что у меня выкатывалось из головы. Швыряя, знал, что это навсегда, и совсем не жалел о том, что мои мысли, впечатления и воспоминания утопают в дивной вселенской трясине. Над ней зависают, трепеща лазурно-чёрными крылышками, стрекозы с радужными фасеточными глазами, жужжат комары и оводы; благоухает разогретый на солнце борщевик, и скользят по затянутой ряской мутной воде жуки-бегунцы. Нет, если быть честным, надежда, что какой-то смысл в моих действиях есть, у меня была. Например, мои мысли, погрузившись в ил, постепенно станут торфом, потом углём, нефтью и газом и даже алмазами. Но это когда будет? Только когда на планете снова заведутся динозавры и вымрут, и на их костях кто-то, как чистый бриллиант, будет Шуберта наверчивать. Так что назовём такие мысли бессмыслицей.

Но издатель Надежда Гутова, пробив мой хитиновый панцирь и уколов беззащитную ментальную плоть, принялась объяснять, что напечатать заброшенное в цифровое болото на бумаге просто необходимо. Необходимо кому? Понятия не имею. И убедила меня. Повторяю, это результат отсутствия твёрдых принципов. Но и того, что я – человек книги. Как увижу книгу, начинаю её читать, потому что для меня чтение книги, её вещественный вес и шелест её страниц – это удовольствие почти сексуальное. Возвращаюсь к отсутствию у меня твёрдых принципов: можно было бы и не грешить любовью к книгам, но уже поздно, и потому приношу Наде Гутовой глубочайшую признательность за тяжёлый труд по приведению моих графоманских попыток поговорить с кем-то в более или менее читаемый вид, а также, разумеется, за вдумчивый отбор иллюстраций. Я ведь ни в коем случае не писатель; надеюсь, я – художник. В конечном счёте картинка мне важнее, чем слово.

И, конечно, Надя Гутова приняла необходимое и мудрое решение: она мой болотный спорт ограничила жёсткими рамками. В этой книге только те гантели и перья, которые я в ФБ бросал в 2017 году.

А теперь о том, почему эта книга называется так, а не иначе, и при чём тут «Дерево-Метла». Дело в том, что я с ранней юности запал, что называется, на японскую культуру. Вообще-то, за полвека мог бы и выучить японский язык, но не сделал это (снова доказательство того, что твёрдых принципов у меня нет). Но всё это время читал на доступных мне языках (русском, английском, украинском, французском, польском, итальянском) любое, что мне попадалось под руку насчёт Японии, и разглядывал картинки. И когда-то давным-давно меня очаровал устойчивый троп классической японской литературы, «дерево-метла» (на японском – «хахакиги», на латыни – Chamaecyparis obtusa, разновидность кипариса, обычная для острова Хонсю). Это – образ недостижимого. Ты видишь хахакиги, идёшь к нему, оно всё ближе, но вдруг оно снова далеко-далеко. Снова идёшь в его сторону, уже почти прикасаешься к его шершавой коре, но нет. Оно вдали.

Гениальная Мурасаки Сикибу в «Повести о Гэндзи» об этом написала так:

Он замолчал на минуту, вздохнул и прошептал: «Хаха-киги далеко-далеко раскинуло ветви на молчаливой горе, ловит облака. Подойди к нему, и дерево-метла исчезло, оно – туман. Не дано нам уловить вкус его тени».

Она в полусне ответила: «И я, как дерево-метла, одна стою в долине Сонохара, подумать мне о Вас нельзя.

Что я могу сказать Вам? Прощайте».

Дерево-метла, кроме «Гэндзи моногатари», упоминается и в других шедеврах японской литературы, например, в высочайших образцах жанра дзуйхицу («вслед за кистью»), «Записках у изголовья» Сэй-Сёнагон и «Записках от скуки» Кэнко-Хоси. Думая о дзуйхицу, я додумался до того, что его сущность очень близка к тому, что Константин Батюшков называл poesie fugitive «беглая поэзия». А здесь один шаг до того, чтобы предположить: то, что я швырял в фейсбучное болото, это дзуйхицу и беглая поэзия. Но это ложный шаг, не приближающий меня к хахакиги. Ведь Кэнко-Хоси, удалившись от двора, поселившись в лачуге в горах над долиной Сонохара и начав от скуки и одиночества писать свои записки, ни в коем случае не собирался их каким-то образом публиковать. Исписанные листочки он запихивал в щели своего жилища, чтобы не дуло, и только после его смерти друзья извлекли их и превратили найденное в один из величайших шедевров мировой литературы. Я же, страдая от одиночества и скуки, свои убогие соображения не в щели пихал, а бросал Девелики, недалеко от горы Афон в Халкидики. Рокки порвали в клочья не то волки, не то одичавшие собаки, я никогда его не забуду. И конечно, всё про то же – мои работы «Ближе – дальше – ближе» и «Ночь на берегу», показанные в 2017-м в Омати на Japan Alps Art Festival и в университете Тиба.

В поисках Дерева-Метлы. Короткие мысли отшельника из Соломенной сторожки - i_001.jpg

По дороге к Дереву-Метле

В поисках Дерева-Метлы. Короткие мысли отшельника из Соломенной сторожки - i_002.jpg

Никита Алексеев в «Императорской беседке»

И случилось чудо. Я к хахакиги чуть-чуть приблизился благодаря профессору Бакане Коно, это она осуществила мою мечту: я побывал в Японии (уже дважды), мало что понял (будь у меня твёрдые принципы и знание японского понял бы больше), но всё же убедился в том, что недаром искал Дерево-Метлу. А самое главное, что произошло в Японии, это когда мы с Ваканой и Сосэем Сато, помощником куратора фестиваля в Омати, долго ехали куда-то по шоссе, я и не догадывался куда, потом долго петляли по узким дорогам в долине Сонохара, приехали в какую-то деревню, где русских точно никогда не видали.

В поисках Дерева-Метлы. Короткие мысли отшельника из Соломенной сторожки - i_003.jpg
1
{"b":"763013","o":1}