Странный гул откуда-то из-под земли заставил сердце замереть, наполнив душу чувством необъяснимого, ледяного ужаса, от которого волосы вставали дыбом. Не в силах справиться с ним, я предпочла броситься в сторону леса, нежели леденеть в объятиях этого каменного страха. Да что же это?

Никакая сила не заставила бы меня вернуться обратно на камни. Замерев, я каждой клеточкой своего тела ощущала на себе пристальный взгляд. Кто-то наблюдал за мной из темных зарослей кустарника. Меня бил озноб. Урывками хватая воздух, я пыталась вглядываться в черноту леса, всем своим существом чувствуя рядом чье-то дыхание.

Желтый всполох хищных глаз сверкнул на миг в кустах и пропал. Закрыв лицо руками, я отчаянно закричала.

Сжавшись в комок, я ожидала неминуемого нападения. Дрожа всем телом, инстинктивно выставила вперед руки в жалких попытках защититься. Но ничего не происходило.

Неожиданно в воспаленном мозгу промелькнула фраза: «Вернись в замок». Тихий, вкрадчивый голос, я отчетливо слышала его внутри себя! Открыла глаза. «Вернись в замок!» — голос в голове зазвучал отчетливее и строже.

Я что, сошла с ума? Кто со мной говорит? Видимо, это остатки сознания покидают мой мозг. Как вернуться в замок? Я же не знаю дороги! «Следуй за мной» — новый приказ отчетливо прозвучал в моей голове.

Краем глаза выхватила из темноты неясную тень, и, словно повинуясь чьей-то чужой воле, покорно последовала за ней. Что-то или кто-то, не показывающийся моему взору, последовательно и аккуратно выводил меня из леса.

Довольно быстро кустарник поредел, в свете взошедшей луны появились очертания какой-то постройки. Собрав последние силы, я вышла из леса прямо в деревню.

Невдалеке показались неясные очертания замка. Тут же сообразила, что добраться туда не смогу. От пережитых эмоций ноги меня не слушались, в висках стучало, нестерпимо хотелось пить. Глаза с трудом различали постройки.

Оглянувшись на кромку леса, попыталась рассмотреть своего спасителя. Никого. Я вышла на дорогу. Тоже никого. Местные боятся выходить ночью на улицу. Нужно добраться до ближайшего дома и попросить помощи.

С трудом передвигая ноги, двинулась в сторону ближайшего строения. Обожгла мысль: «Я не дойду!». Голову словно сжало тисками, к горлу подкатила тошнота, ноги подкосились, и я упала на землю.

Замутненным взглядом заметила силуэт приближающегося мужчины. Он аккуратно подхватил меня на руки. Сквозь пелену застилающего разум тумана, смогла различить его черты.

— Помоги, Агвид, — успела прошептать я, прежде чем сознание погрузилось во тьму.

— Ты напугал ее! — Теург нервно мерил широкими шагами гостиную.

— Я?! — Развалившийся у камина Агвид подскочил в кресле. — А может быть, для начала поведаешь мне, как она вообще оказалась в лесу на ночь глядя?

Теург прекратил ходьбу и грузно бухнулся на скамью. Уперевшись локтями в дубовую столешницу, он обхватил голову руками и застыл.

Агвид поднялся с кресла и приблизился к Теургу.

— А ведь Марта говорила, что накануне леди была здорова и весела! С нетерпением ожидала твоего возвращения! — иронично проговорил он. — Что же такого она услышала или увидела, что я нашел ее в лесу в таком состоянии?

Теург запустил пальцы в волосы и молчал. Отблески пламени камина плескались в его черных глазах.

— Дай догадаюсь! — Агвид присел на край стола рядом с Теургом, демонстративно прижав указательный палец к губам. — Молодая, неопытная и, как я понимаю, влюбленная девушка вместо трогательной встречи, обнаруживает своего возлюбленного кувыркающимся в постели с Седой?

— Не с Седой, — Теург злобно зыркнул глазами из-под руки.

— Ха-ха! — покачав головой, Агвид хлопнул ладонями по коленкам. — Каков герой! Может, уже возьмешь за правило хотя бы прикрывать дверь, когда предаешься плотским утехам?

— Я в своем доме! — вспылил Теург. — Мне нет нужды следовать каким-то правилам!

— Раньше не было! — подмигнул Агвид. — Кто-то затеял чудную игру и, похоже, заигрался?

— С чего бы?

— Тогда ответь мне на простой вопрос, ты готов вернуть ее Лауффу?

На мгновение Теург замер, взглянул в насмешливые глаза брата и выругался сквозь зубы. Нет, он не готов!

— Хе! Как это похоже на тебя! Поставить под угрозу наше общее дело, просто так, ради прихоти, во имя себя любимого!

Агвид был прав! Теург вцепился пальцами в волосы. Он и вправду заигрался. Принцесса была необходима им как запасной план, как некий дополнительный рычаг для давления на Лауффа. Ее предполагалось просто слегка припугнуть и бережно хранить, как дорогую фарфоровую вазу до того момента, когда она понадобится в переговорах.

Но он умудрился не устоять перед ее чарами. Бездонными серыми испуганными глазами. Она зацепила своей дерзостью, непокорностью! Посмела перечить и огрызаться! Несмотря на все его старания, умудрилась сохранить чувство собственного достоинства, заставила уважать свой статус. Это до такой степени бесило, что невольно вызывало восхищение.

А какое умение собраться, какая сила воли! Все это он заметил. Только вот не заметил, в какой момент случилось так, что она прочно засела в его мыслях. Помимо физического влечения, она вызывала желание просто общаться, неважно — ругаться ли, что-то обсуждать, но просто находиться рядом!

Копаясь в воспоминаниях, он мучительно пытался понять, когда это перестало быть игрой? Его влекло к ней, но признаваться в этом себе категорически не хотелось. Это чувство делало уязвимым. А быть слабым претило его природе. Свобода была дороже. И чем сильнее влечение к ней сковывало его по рукам и ногам, тем сильнее хотелось причинить ей обиду и боль. Отомстить за то, что он сам не может справиться со своими чувствами.

Но сегодня, когда Агвид принес ее почти без признаков жизни, Теург испугался. Чуть ли не впервые в жизни он испытал это чувство. Отрезвление. Страх, что ничего уже нельзя исправить. Вина. Да, он видел ее в комнате, видел, как она метнулась прочь, но не остановил. Вообще ничего не сделал! И это огромная удача, что Агвид нашел ее раньше волков! Иначе… Не хотелось думать, что было бы иначе.

— Спасибо, Агвид, — не следовало срывать злость на брате.

— Ты главное не говори «Прости, Агвид», а то я еще ошибочно решу, что ты раскаялся и внял моим словам!

— Ну прости!

Агвид поднялся, сгреб две чаши, стоящие над камином, и плеснул в них вина.

— Вот уж поистине говорят, что влюбленный мужчина глух и слеп! Так выпьем за любовь, что делает из нас глупцов! — театрально продекламировал он, протягивая чашу Теургу.

— Да иди ты! — Теург улыбнулся, но чашу взял. — И это мне говорит великий лесной страж, смысл жизни которого сводится к тому, чтобы найти свою единственную и неповторимую.

— Ой, не передергивай! Смысл другой, — Агвид прихлебнул из чаши. — А это лишь необходимая производная.

— А что, если такой женщины не существует? — подцепил Теург.

— Ну, тогда я женюсь на Яре и буду называть тебя «сынок», — вытянув губы проговорил Агвид, выделяя нараспев последнее слово.

Теург захохотал:

— Она скорее сделает из тебя чучело и подвесит над камином!

Терпкое вино отвлекало от тревожных мыслей и снимало напряжение. Но оно продолжало витать вокруг. Теург взглянул на брата. Тот сидел, поставив одну ногу на скамью и, уперевшись локтем в колено, расслабленно помахивал пустой чашей. Веселость его испарилась, черты лица хищно заострились, нервно подрагивая точеными крыльями носа, он задумчивым взглядом смотрел сквозь пламя камина.

Нерушимая связь, глубоко уходящая корнями в детство, позволяла Теургу безошибочно чувствовать изменения настроения брата. Несмотря на напыщенную беззаботность, присущую характеру Агвида, его давно что-то беспокоило. Теург заметил, что тот не ночует в замке, а со свойственной ему природной осторожностью постоянно что-то внимательно исследует.