– Чего ты звонишь в два часа ночи? Лика спит, оставь её в покое, хотя бы до утра.

– Прошу вас, выслушайте меня, эти галлюцинации повторились, я очень переживаю за неё и хочу, чтобы вы нам помогли, если можете, так как мне уже становится страшно за нас обоих.

– Что тебе привиделось?

– Кровь, много крови вместо воды в душе, и я не мог выйти, двери заблокировались.

– Ясно, дела плохи, ладно приезжай, дам и тебе успокоительный сбор, проспишь до утра, а завтра вместе поедем в храм, хотя я убить тебя готова за то, что влез в это страшное место, да ещё и Лику втянул. И не вздумай сам ехать за рулём, вызывай такси, судя по всему, ты нетрезв?

– Спасибо, скоро буду. Хорошо, вызову.

Впервые он послушал бабушку Лики и вызвал такси, которое приехало достаточно быстро, но Макс успел высушить волосы, одеться и даже покурить сигару, пытаясь успокоить нервы.

Подъехал новенький форд, в котором сидел мужчина лет сорока на вид. Макс сел в машину и, назвав адрес, устало закрыл глаза, водитель сорвался с места. Он нёсся на высокой скорости и залетел в яму, их хорошенько тряхнуло, Макс открыл глаза, чтобы выругаться и увидел в зеркале жёлтые шары, смотрящие в упор на него, очень напоминающие глаза змеи. Он вздрогнул, но осознав, что водитель их видеть не может, промолчал и перевёл дыхание, пытаясь, внимательно рассмотреть. Глаза увеличились, зрачки расширились, как перед броском на жертву и вдруг он услышал шипение, такое громкое, что невольно закрыл уши, но звук усилился, ему показалось, что сейчас лопнут перепонки и закричал:

– Хватит! Хватит!

Водитель резко остановился и испуганно спросил:

– Что с тобой? Ты что обкурился?

Макс понял, что противного звука больше нет, и он слышит перепуганный голос водителя, открыл рот и попытался выдавить из себя:

– Нет, просто плохо себя чувствую, вези по адресу.

Тот кивнул и снова сорвался с места. Когда они подъехали к аккуратненькому дому с розовыми стенами и красной крышей, Макс дал водителю больше, чем он назвал, и вышел. Снова нервно закурил и набрал бабушку Лики.

– Ты уже приехал?

– Да, стою у вас под дверями.

– Сейчас выйду, только тихо, не болтай громко, пусть Лика спит.

– Хорошо, не буду.

Пожилая женщина открыла дверь, и он, войдя внутрь, сразу почувствовал едкий запах трав, поморщился и Мария Ивановна, заметив его выражение, пробубнила:

– Его спасают посреди ночи, а он ещё и недоволен.

– Нет-нет, я доволен, с удовольствием выпью ваш чаёк, просто не привык к таким запахам.

Бабушка провела его на кухню, и подала большую кружку с чаем, явно похожим на какое-то колдовское зелье. Макс попытался подавить отвращение и, не дыша, залпом выпил. Чай оказался не таким противным, каким был у него запах.

– Всё, а теперь иди в холл, и ляг там, на диван, я тебе уже постелила.

Макс кивнул и поплёлся на диван в холле, на котором лежало красное одеяло.

– Я помню, что ты любишь красный цвет и у нас как-раз есть такое одеяло, ложись.

– Спасибо.

– Дураки тоже любят красный, – буркнула Мария Ивановна.

– Не только, ещё и огненные страстные натуры, я всё-таки лев и тигр по восточному году.

– Да уж, термоядерная смесь.

– Какая есть.

– Ладно, хватит болтать, ложись спать.

– Спокойной ночи, и…

– Что ещё?

– Спасибо вам, за всё!

Утро.

Лика проснулась, потянулась, будто кошка, мягкой походкой вышла из спальни на втором этаже и спустилась вниз в холл, увидела спящего Макса на диване и удивлённо вскрикнула:

– О, у нас Макс ночевал? Это что-то новенькое.

Парень открыл глаза и, уставившись на неё, пробубнил:

– Доброе утро, милая!

– Как ты здесь оказался?

– Меня снова ночью посетили эти… галлюцинации, позвонил твоей бабушке, и она позволила мне приехать, напоила тем же успокоительным сбором, что и тебя и, бурча себе под нос, постелила здесь. Спасибо, хоть не выгнала.

– Удивительно, что она тебя пустила, – улыбнулась Лика, послышался ласковый голос Марии Ивановны:

– Проснулись? Идите завтракать, я спекла булочки с творогом и заварила свежий бодрящий чай с Китайским лимонником.

– Сейчас, бабушка, только умоемся и придём.

Макс и Лика, взявшись за руки, пошли в ванную комнату. Он, заигрывая, пощипывал её за ягодицы, а она одёргивала его руки и смеялась.

– Макс, перестань, только не здесь.

– Почему бы и нет, пять минуточек.

– Отстань.

Однако Макс уже так возбудился, что остановить его было невозможно. Руки шаловливо залезли под ажурную ночную рубашку, а пальцы настигли грудь Лики, сжимая, как тесто.

– Макс…

– Наклонись.

– Но Макс…

А он, помогая ей наклониться, раскрыл изящными пальцами желающий ласк бутончик и через минуту уже вошёл в неё. Лика пыталась сдерживать стоны, чтобы бабушка не услышала и не рассердилась, но ей это давалось очень тяжело, слишком они подходили физически друг другу.

Молодые, разгорячённые и довольные, широко улыбаясь, вошли в маленькую, но аккуратненькую кухоньку, где приятно пахло ванилью и корицей.

– Доброе утро, бабушка, – прощебетала Лика и, поцеловав бабушку в щёку, прыгнула за стол.

– Доброе утро, Мария Ивановна, ещё раз благодарю за помощь и ночлег.

– Как спали? Ничего не мерещилось?

– О, нет, бабушка, я проспала до утра, как младенец.

– Я тоже выспался.

– Отлично, тогда кушайте и пойдём в монастырь, я уже созвонилась с батюшкой – экзорцистом, и объяснила, что в вас бесы. Он пообещал их изгнать.

– А он сможет? – удивилась Лика.

– Да, он изгоняет их всю жизнь с одержимых, ему людей везут отовсюду.

– Ну что ж, попробуем, – брякнул Макс.

Вскоре они уже были в сереньком монастыре, прошли двор, спускаясь по дороге к маленькой мрачного вида часовеньке, постучались в дверь и услышали глухой голос:

– Войдите…

Вошли и огляделись: крохотная комнатка, у стены стоял деревянный стол и три табуретки вокруг, а в углу под иконостасом стоял на коленях монах в чёрной рясе и молился.

Мария Ивановна сразу поздоровалась:

– Здравствуйте, отец Кирилл, вот привела внучку и её… любимого.

Отец Кирилл поднял пытливый взгляд на молодую пару, переминающуюся с ноги на ногу, и прохрипел:

– Хорошо, вижу, одержимы они сильно, да и не мелкие бесы это, боюсь, что не справлюсь.

– Как не справитесь? Вы же такой сильный и опытный! – удивилась Мария Ивановна.

– Это-то да, но не бесы в них.

– А что? – испуганно прошептала Лика.

– Намного сильнее, девочка, да и пострашнее будет.

– Ну вот, так и знала, что ты принесёшь нам неприятности, – запричитала Мария Ивановна, упрекая Макса.

– А что нам тогда делать? – уже испуганно спросил Макс у батюшки.

Но тот покачал головой и ответил сразу всем:

– Тут нельзя никого винить, это Божье провидение, им суждено было попасть туда. И только там и искать теперь ответы. Я, увы, в данном случае бессилен.

Мария Ивановна всплеснула руками, но делать было нечего.

Отец Кирилл явно им дал понять, что разговор исчерпан, отвернувшись к иконам и снова начав усердно молиться. Они вышли, тихо прикрыв за собой дверь, Лика понурила голову, Макс вообще не знал, что и сказать, а Мария Ивановна набросилась на него, как Цербер:

– И угораздило же мою внучку влюбиться в тебя, что теперь делать?

– Может, снова нам заварите вашего чудесного чайку? – как-то неуверенно произнёс Макс.

– Не поможет!

– Почему? Помог же.

– Я вложила слишком много в него сил и смогла обезопасить вас только на ночь, в надежде на отца Кирилла, а теперь и не знаю, как нам пережить следующую ночь.

Тут Лика как закричит, Мария Ивановна и Макс вздрогнув, взглянули на неё. Парень увидел, как у неё с головы тонкими частыми струйками потекла кровь, заливая глаза и губы, стекая на шею и грудь.

– Лика! – закричал Макс и подскочил к ней, обнимая, пытаясь хоть как-то успокоить.

Она схватилась за щёки и, подняв пальцы вверх, увидела кровь, стекающую с них, быстро протёрла от жуткого страха глаза, и с ужасом, срывающимся голосом, спросила: