– Не перестаю хотеть тебя, как безумный, и любоваться твоей совершенной фигурой.

Он похотливым взглядом, совершая движения по чувствительной груди с острыми розовыми сосками, опустился на высокую талию и плоский животик, с которым она постоянно боролась, занимаясь шейпингом: качала пресс до изнеможения, крутила тяжёлый хулахуп с насадками, делала регулярный спортивный массаж у высококлассных специалистов, ходила в сауны, русские парные, турецкие хамамы, выпаривая лишнюю воду, но так и не добилась такого же стального пресса как у него.

– Хватит меня разглядывать! Я хочу тебя и истекаю от желания.

Макс, по-прежнему, ухмыляясь, подошёл, обнял, поднял на руки, опустился на колени вместе с ней, бережно укладывая в мягкую высокую траву с душистыми цветами. Она, готовясь к сладостным мгновениям, чуть расставила ноги.

– Начнём?

– Нет.

– Но…

– Замолчи…

И он опускаясь к изнывающим воротам любви, взялся за бёдра и, разведя шире, наклонился, начав ласкать языком такую зовущую нежную плоть. Она заметалась, раскидывая вокруг длинные светлые волосы, издавая громкие стоны, изгибаясь, как змея, судорожно хватая воздух, задыхаясь от частого дыхания и возбуждения.

– Не могу, не надо, остановись… – губы шептали, а руки хватали его за волосы. Но он будто не слышал её страстной мольбы, продолжая ещё сильнее, неистовее ласкать, совершая различные движения языком, вверх, вниз, вправо, влево, по кругу, вводя внутрь до упора, порхая по розовым лепесткам.

– Маааакс, остановись… – стонала она, переходя на короткие покрикивания и хрип, совершенно обезумев, разводя ноги ещё шире, насколько могла это сделать, чтобы получить ещё большее наслаждение. И когда Макс уже услышал крики любимой, остановился и, быстро вытащив свой агрегат, резко вошёл, совершая сильные и грубые толчки, доводящие партнёршу до исступления. Девушка металась, то извиваясь, то приподнимая спину, выставляя грудь выше, и он успевал поцеловать и облизать один из сосков, то обратно опускалась и приподнимала бёдра, прижимаясь к нему на всю катушку так, что у него мутилось в голове, и забывал о времени и пространстве, отдаваясь полностью бурному сексу и тем ярким ощущениям, которые не иссякали в сумасшедшем акте любви, а увеличивались ещё больше и больше, и им обоим уже хотелось не останавливаться никогда, а заниматься любовью вечно. Её голова кидалась из стороны в стороны, волосы спутывались, руки рвали траву, а с полуоткрытого рта срывались сладостные громкие стоны и крики. Он упивался властью над ней, но не переставал любоваться светящейся, будто прозрачной кожей и совершенно необычным сексуальным поведением, а ему было с кем сравнивать, так как прошлый опыт, тридцатилетнего сексуального мачо, очень богатый. В его руках побывали или он в их, двенадцать женщин: и помоложе, постарше, опытнее, научившие его многому. Лику он встретил в казино, прожигая очередной легкий заработок на рекламе их фирмы, занимающейся продажей недвижимости. Симпатичная официантка подошла к столику и вежливо предложила выпивку, теребя левой рукой кружевной фартук. Он окинул её взглядом: молодая, невысокая девушка, ростом примерно метр шестьдесят с длинными светлыми волосами, мягкими зелёными глазами, похожая на лиску, с чувственными губами, обещающими неземное блаженство, на вид лет двадцати пять, не юна, но очень свежа. Он уже тогда захотел её так, что напрочь забыл о рулетке и в тот же вечер предложил встретится. Она не отказала и, попив лучший кофе, решили поехать в ночной клуб, где напоил девушку до состояния «вези меня куда угодно» и с удовольствием, повёз к себе в добротный загородный особняк на который заработал сам, и давно перестал зависеть от родителей. Та ночь стала их первой безумной страстью, которая захлестнула обоих с головой, и каково же было удивление Макса, когда он понял, что она оказалась девственницей, да ещё и в двадцать пять лет, что в нашем современном мире – великая редкость.

– Как ты смогла так долго сохранить себя?

Лика улыбнулась, вложив в улыбку то счастье, которое испытала в его объятиях.

– Наверное, ждала тебя… – простодушно ответила.

– Ты не жалеешь? – в его голосе послышалось волнение.

– Нет, когда я увидела тебя, то сразу почувствовала, что ты тот мужчина, которому хочу отдаться полностью, без остатка.

С тех пор прошёл год, как они были вместе, и он уже даже подумывал на ней жениться, но детей ещё не хотел заводить, рановато, как ему казалось, поэтому и с разговорами о браке не спешил.

Макс – заядлый игрок в казино, и как ни странно, чаще выигрывал, чем проигрывал. Со временем даже выработал собственную методику игры в рулетку, но Лике его увлечение очень не нравилось, и они часто ругались и спорили по этому поводу. Однако его ничто, и никто не могли заставить отказаться от этой привычки, которая уже перерастала в игроманию.

– А если ты когда-нибудь поставишь на кон меня?

– Глупая, что ты говоришь? Я никогда этого не сделаю, ты – самое дорогое, что у меня есть!

– Да ладно, врёшь. У тебя было столько женщин!

– Да, было, но ты самая лучшая: неповторимая!

– Не верю!

– Что же мне сделать, чтобы ты поверила? Заняться сексом с тобой на луне?

– Ой, не начинай, лучше женись на мне.

Макс заливисто рассмеялся и, обняв, :

– Я готов, как только, так сразу, – Макс прошептал на ухо, заливисто рассмеявшись.

– И когда это сразу?

– Надо подумать, – и игриво укусил её за мочку уха…

Утро.

Стою у раковины и спокойно чищу зубы, поднимаю голову, чтобы взглянуть в своё отражение и… ужасаюсь от вида страшного монстра смотрящего из зеркала. Вскрикиваю, протираю глаза, зажмуриваюсь, думаю: «Похоже, я перепил вчера». Снова медленно открываю, заглядываю в зеркало, сквозь узкие щёлки из-под опущенных век, ничего… только моё отражение: «Ух, точно привиделось». Продолжаю умываться, поднимаю голову и ударяюсь обо что-то твёрдое, вздрагиваю и хватаюсь за то, что меня ударило, судорожно ощупываю, и понимаю, что это волосатая лапища. Отскакиваю и снова смотрю в зеркало; из него торчит лапа с чёрными волосами и острыми загнутыми когтями.

– Помогите! – вскрикиваю и понимаю, что тут меня никто не услышит и не поможет.

– Что это? Галлюцинации? – разговариваю сам с собой, а к горлу подходит ком жуткого страха.

Минута… и снова вижу своё отражение в зеркале и никаких монстров.

– Что это было? Так… надо бы сходить к психотерапевту.

Тут в дверь ванной комнаты постучались, снова вздрагиваю, хотя никогда не был пугливым, наоборот даже смелость зашкаливала. С опаской смотрю на ручку двери.

– Лика?

Ручка медленно опустилась, дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель вошла изящная ножка с красным лаком на пальцах, затем вплыло обнажённое бедро, и в ванную комнату вошла Лика. Обняла за шею, прильнув всем телом и улыбнулась.

– Что случилось?

– Ничего.

– Но ты кричал, и я подумала, что стоит войти и посмотреть чем ты тут занимаешься, – она лукаво скосила глаза на мой низ, завёрнутый в белоснежное полотенце.

– Милая, да, всё нормально, просто устал, не выспался.

– Ты вчера снова играл?

– Угу…

– И пил, наверное?

– Угу…

– Сколько можно, Макс? Я же всё время прошу тебя, остановись, это пристрастие не доведёт тебя до добра.

– Перестань меня поучать, ты как моя мама, вечные нравоучения. Однако, я ушёл от родителей и живу уже пять лет как хочу.

– Может, ты и от меня уже хочешь уйти?

– Нет, от тебя не хочу, но я ещё совсем не готов жить вместе. Моя свобода мне дорога!

Лика нахмурилась, надув губки.

– Лучше бы я тебе была так дорога, – и поспешно вышла, хлопнув дверью.

Макс, снова взглянув в своё отражение, убедился, что видит именно себя, улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, следя за которыми с особой тщательностью, пользовался электрической щёткой, зубными нитями и дорогими отбеливающими пастами. Ему нравилось собственное отражение, так как он эгоистически любил себя, да и как его можно было не любить: высокий метр восемьдесят семь, светло-русый, пронзительный ястребиный взгляд глаз цвета глубокого облачного неба в грозу перед сильным дождём, идеальная фигура атлетического телосложения. Качался он дважды в неделю в элитном спортзале под руководством опытного инструктора. Макс любил качественную одежду и дорогую туалетную воду от аромата которой все женщины, подходящие к нему, сразу начинали мило улыбаться и ластиться, как прирученные собаки. Ему льстило такое повышенное женское внимание к собственной персоне, а Лику – бесило. Она сильно ревновала, зная, что уступает ему во внешности, так как была, как ей самой казалось, посредственной девушкой и очень боялась его потерять, поэтому соглашалась на все сексуальные отклонения любимого, а их у него было достаточно. Например, Макс любил заниматься любовью перед зеркалом, и просил её отражать мимикой лица то, как она его хочет, облизывать губы, открывать рот, закатывать глаза, и ласкать саму себя, когда он пристраивался сзади, захватывая её фигуру, в тиски крепкой хваткой. Или, что было гораздо хуже в понимании Лики, его желание мастурбировать, чтобы она смотрела, как он это делает, и наслаждалась, выражая яркие эмоции, прикасалась к нему и целовала, проявляя нежность, поощряя к бурному семяизвержению ласками и различными словечками, подстёгивающими его больное возбуждение, типа «Да, о, да, ты мой жеребец! Ты – огонь! Мой лев!» И другие в том же смысле, кстати, и по зодиаку он был лев, что явно отражалось в его поведении и желании всегда быть в центре внимания, а Лика – телец.