И Алёнка на одном дыхании выпалила всё про события вчерашнего дня, и про сегодняшний допрос. Над столиком повисло молчание. Аська глянула на дядю Давида, и тот тут же принес еще одну бутылку вина.

В гробовом молчании подруги практически залпом выпили по бокалу и лишь после этого Аська спросила:

– А ведь этот дурак Спиркин прав. Кому теперь хата ее достанется?

– Да что вы все с этой квартирой ко мне прицепились. Откуда я знаю?

– Вот ты мне скажи, ты столько с ней общалась и неужели ни разу эту тему не поднимала?

– Конечно нет! Мы совсем на другие темы общались, не могла же я между обсуждением ее работы на выставке в былые годы спросить: «Кстати, раз уж мы об этом заговорили, кому вы свою квартирку решили отписать? А?».

– Странная ты, столько лет дружила с бабусей и ничего про нее не узнала. Не похоже как-то на тебя.

– Ой, Алёнка, как ты всё это перенесла-то? Если бы я такое увидела, я бы месяц спать не смогла, это надо ж так! – очнулась Маринка.

– Да погоди ты причитать, – оборвала ее Аська, – Алён, ты же понимаешь, что если она вдруг отписала хату тебе, то твой Спиркин с тебя не слезет, пока в камере не закроет! Короче, тебе нужен адвокат. Я завтра узнаю у одного знакомого, у него есть проверенный человек. Значит адвокат на мне, я организую. Но что делать с убийцей этим?

– Что делать, надо его искать, чтоб с меня подозрения снять, – выпалила захмелевшая Алёнка и сама испугалась того, что сказала.

– Это ты правильно говоришь, – одобрила Аська.

– Вы чего, девочки, какого убийцу искать? Вы что фильмов обсмотрелись? Или вино вам в голову ударило. Как мы его найдем-то? – воскликнула Маринка.

– Знаешь, надеяться на чудо от Спиркина это утопия, мы-то точно умнее его. Значит, сможем найти, – уверенно сказала Алёнка.

– Тогда нам нужен план, – резюмировала Аська.

– Перво-наперво мне надо съездить к этой Валентине Кузьминичне. Надо собрать побольше информации о соседке. Вдруг она чего знает, – начала перечислять Алёнка, – ой, девочки, а кто из вас может со мной поехать? Я боюсь, что что-то важное упущу, растеряюсь или чего доброго начну рыдать.

– Езжайте завтра с Маринкой, она умеет в доверие втираться и сопереживать. С бабульками вы обе лучше меня общаетесь, – сказала Аська. – Кстати, то что Гришке позвонила, это ты молодец. Может быть, найдет нам что-то полезное. Но мне не дает покоя, что из квартиры пропали лишь ноутбук, шкатулка и мундштук. Ну ноут понятно, ну шкатулка – тоже куда ни шло, но кому мундштук-то нужен? А ты уверена, что он пропал? Может, закатился куда? Или ты просто не заметила его?

– Да нет, он всегда у нее либо на кухонном столе, либо на тумбочке около кровати лежал, понимаешь, она человек привычки была.

– Опиши-ка его тогда еще разок.

– Да что там описывать, фигурка сокола была, красивая такая, как живая. Но не был он дорогим, вернее не настолько дорогим, чтобы ради него убивать стоило, мне всегда казалось, он ей больше как память дорог был, – сказала Алёнка.

– Погоди, а как фамилия была этой твоей Веры Георгиевны? Вдруг сокол это ее какая-то семейная реликвия?

– Да нет, фамилия была Асадчая, никакого отношения не имеющая к птичке.

– А ты же говорила, что она за мужем была, вдруг девичья фамилия у нее Соколова? – предположила Маринка.

– Точно! – обрадовалась Аська. – Хотя чего гадать, надо просто справки навести, я завтра позвоню своей знакомой, она в МФЦ у нас начальствует. Подскажет, как можно узнать фамилию человека до брака. Вдруг повезет.

– Ну а что нам это даст? – уточнила Маринка. – Ну, будет она Соколова или Сокольницкая какая-нибудь, и что? Объявился у нее потерянный во времена репрессий брат, желающий во что бы то ни стало вернуть семейную реликвию? Бред какой-то.

– Бред не бред, а начинать с чего-то надо, – мудро изрекла Аська.

– А еще же статуэтка пропала! – вспомнила Алёнка.

– Точно! Кстати, ты фамилию этого скульптора не вспомнила?

– Не-а, помню только что-то вкусное, по-моему, на п начинается.

– Так давайте спросим «Гугл», – в очередной раз выдвинула блестящую идею Маринка.

Сказано, сделано, они дружно достали телефоны и наперебой начали предлагать варианты:

– Пчёлкин!

– Буханкин!

– Пышкин!

– Бабкин …

– Нет, девочки, всё не то, и зачем вы на б-то говорите? Я же сказала на п фамилия начиналась, – отбивалась Алёнка.

– Ну где П там и Б мало ли ты чего перепутала, – резонно возразила Аська. – Не удивлюсь, если вообще буква другая будет.

Спустя десять минут бесцельных поисков и практически допив бутылку вина, надежда найти злосчастного скульптора практически улетучилась. Тогда Аська просто наугад вбила в поиск «известные скульпторы современности».

– О, смотрите, Курочкин какой-то один из первых находится!

– Точно! Курочкин! – воскликнула Алёнка.

– Да чего в этой фамилии вкусного? – удивилась Аська.

– Ну как, жареная курочка – вкусно же.

– И вовсе он не на П и не на Б даже, – поддакнула Маринка. – Ну ты даешь, блин!

– Да погодите вы, – перебила Аська, – ничего себе он крутой дядя! Да у него миллионы! Оказывается, в России его не ценили, и после того, как железный занавес подняли, он уехал в Германию и там неплохо так раскрутился! Сейчас его работы известны по всему миру и стоят немалых денег! Боюсь представить, сколько стоила та статуэтка, которая у твоей соседки на столике пылилась, – и Аська показала подругам статью о работах скульптора, а также информацию о том, за сколько некоторые из них были проданы на последнем аукционе.

У девчонок от удивления округлились глаза, и они несколько раз пересчитали нули в указанных в статье цифрах.

– Вот это информация. Да за такое можно было убить, – выдавила Алёнка.

– Думаешь, Вера Георгиевна знала, каким богатством обладает? – спросила Маринка.

– Даже и не знаю. Не могу сказать, чтобы она в чём-то нуждалась, я всегда думала у нее пенсия хорошая. Но сказать, что шиковала, я тоже не могу.

– Вот вам и мотив. Надо бы пообщаться с этим Курочкиным тоже. Кстати, смотрите, у него какая-то семейная драма. Есть единственный сын, но они давно не общаются.

– А как мы с ним встретимся? В Германию поедем что ли? А чего, может, и впрямь махнем? – уже почти заплетающимся языком предложила Алёнка. – Я, кстати, там ни разу не была, говорят, там рульки вкусные и пиво!

– Тебе бы лишь поесть и выпить, – подколола подругу Аська. – И не надо ни в какую Германию лететь, он давным-давно в Москве обитает.

– А какой нам от него толк? Не мог же он за свою статуэтку ее убить? – спросила Маринка.

В этот момент у Алёнки зазвонил телефон.

– Ой, Гришанечка, как я рада тебя слышать! – заплетающимся языком ответила Алёнка.

– О, мать, да ты пьяна! – гоготнул в трубку собеседник. – Опять втроем опустошаете запасы дяди Давида?

– Кто пьяна? Я? Да я как стеклышко.

– Стеклышко, если только тонированное, – засмеялся Гриша, – ладно, слушай, что я раскопал. Последний звонок твоей соседки был вечером перед днем ее смерти, и звонили ей с номера одной юридической конторы «Лаптев и ко». Если хочешь, узнать могу владельца и попытаться найти его телефон.

– Угу, – промычала Алёнка.

– Что «угу»? Ты меня услышала? Всё запомнила?

– Да услышала я, «Лаптев и ко» ей звонил перед смертью. Спасибо.

– Спасибо? И это всё, что я заслужил? Да ты хоть представляешь, что я сделал, чтобы эту информацию раздобыть? – обиделся Гришка.

– Не представляю, но ты же наверняка мне всё расскажешь. Гришанечка, давай не сейчас, я что-то и правда, по-моему, слегка перебрала. Я тебе очень-очень благодарна, правда, заезжай на чай, но не сегодня, сегодня точно не надо.

– Да ладно, понял я. Кстати, номер этой конторы я тебе скинул. А еще, если тебе интересно, она часто общалась с кем-то в Германии. Номер телефона я тебе сброшу, но узнать, кому он принадлежит я не смог.

– Спасибо тебе еще раз огромное, партия тебя не забудет! – поблагодарила Алёнка и отключилась.