Алёнка проснулась от настойчивого писка будильника. Часы показывали шесть утра. Все домашние еще крепко спали, будильник в их семье существовал лишь для нее, у остальных была суперспособность его не слышать. За окном осенний мелкий дождь стучал по стеклу, в квартире было по-утреннему зябко и неуютно. Укутавшись в давно отживший свой век, но безумно любимый махровый халат с Винни-Пухом, Алёнка поплелась на кухню. Главное, не смотреть в зеркало, главное, не смотреть в зеркало – иначе весь день будет испорчен.

Она привыкла начинать свой день с крепкого чая со смородиновым листом, выкуривая при этом первую, самую вкусную сигарету. Эти десять минут тишины в спящей квартире, пока еще не закрутил водоворот срочных дел, были только ее, и беда тому, кто посмел в этот момент ее отвлечь.

Вот и сегодня она стояла на балконе, пусть и ставшей за все эти годы практически родной, но тем не менее съемной двушки, и думала. А подумать было о чём. На носу день рождения. И угораздило же ее родиться в ноябре. После двадцати лет и так сложно радоваться очередному году жизни, а когда тебе слегка так за двадцать, это кажется практически невозможным. А уж если на улице еще и конец октября с его вечными дождями, тучами и пронизывающим ветром, о какой радости может идти речь?!

Алёнка курила и пыталась подвести итоги очередного прожитого года. Итак, самый главный и волнующий ее вопрос: своего жилья в Москве как не было, так и нет, да и что уж душой кривить, каких-то перспектив приобрести его в ближайшее время тоже. Люди, которые умудрились к тридцати годам покупать себе огромные дома в ближайшем Подмосковье или квартиры в домах бизнес-класса, кто вы? Ау? Живым укором для нее служили огромные сверкающие огнями высотки напротив ее окна. Вот где жизнь, вот где уровень, о котором она всегда мечтала, но так и не смогла к своим тридцати семи годам приблизиться к нему ни на миллиметр, да и вряд ли уже когда-нибудь приблизится.

И где она не туда свернула? Подавала же большие надежды. С самого первого класса была круглой отличницей. Учеба давалась не то чтобы очень легко, но Алёнка умела и любила учиться. Всевозможные олимпиады и конкурсы, староста класса, всегда и во всём первая. Огромное количество грамот и наград. После школы сумела одна из немногих вырваться из своего маленького городка и поступить в престижный московский вуз. Никто в городе и не сомневался, что она поступит, никто, кроме нее. Но поступила с первой попытки и на бюджет. И лишь она знала, каких нечеловеческих усилий ей это стоило.

Правда она всегда мечтала о карьере актрисы. С самого раннего детства ее манила сцена. Все возможные театральные и танцевальные студии… Всё это ей давалось легко и без каких-либо видимых усилий. Она была словно рождена для сцены. Но жизнь распорядилась иначе. Родители и слышать не хотели ни о какой карьере актрисы. А она была слишком послушной девочкой, чтобы перечить старшим. Поэтому, когда родители сказали: «Поступаем на экономиста!», Алёнка безропотно согласилась.

Может она всё-таки вузом ошиблась, или вечная ее невезучесть сработала, а может быть, просто на роду у нее не было написано стать успешной и богатой, но после окончания института все мечты об успешном будущем понемногу стали улетучиваться. Все попытки устроиться на работу своей мечты заканчивались фразой «извините, вы нам не подходите». То опыта мало, то московская прописка отсутствует, то начальники попадались излишне любвеобильные, и Алёнке ничего не оставалось, как убегать сверкая пятками. Но она не отчаивалась, работы и трудностей она не боялась, и после долгих скитаний и поисков судьба прибила ее к порогу небольшого банка.

Она с азартом взялась за работу. Всего за какой-то год смогла неплохо подняться по карьерной лестнице, впереди маячили радужные перспективы. На личном фронте тоже всё складывалось удачно. Она по большой любви вышла замуж за своего ровесника.

Еще в детстве родители вложили в голову, что всего в жизни надо добиваться вместе, рука об руку, чтобы потом никто не посмел тебя попрекнуть и назвать приживалкой. Может быть, именно поэтому она никогда и не мечтала найти себе принца голубых кровей, родившегося с золотой ложкой во рту, и отметала таких ухажеров без сожаления, а может быть, просто принцы не те попадались.

Встретив Васю, обычного парня, доброго и заботливого, подающего большие надежды и, как она, мечтающего покорить Москву, она не задумываясь сказала ему «да». Ну и что, что поначалу придется пожить в съемной квартире. Руки-ноги есть, головы светлые, муж вон свое дело открыл, она тоже на хорошем счету, значит заработаем. Знала бы она…

Жизнь текла своим чередом: работа-дом-работа, иногда посиделки с друзьями, которых у Алёнки было огромное количество, поездки на море заграницу, всё как у всех.

И вот однажды она попала на прием к докторше, импозантной мадам бальзаковского возраста, которая посмотрев на Алёнку, процедила сквозь зубы:

– Деточка, в вашем возрасте пора бы уже о детях подумать, если вы, вообще, их планируете, а то может стать и поздно. Вот молодежь пошла, одна карьера на уме, а рожать кто за вас должен?

Детей Алёнка ну очень хотела, но всё как-то откладывала на потом, а сейчас после слов врача словно вынырнула из рабочей гонки и посмотрела на свою жизнь со стороны. Пришла домой тихая и задумчивая, как на духу рассказала всё Ваське, который сказал как отрезал:

– Рожаем!

А что, двадцать восемь, часики тикают, наверное, пора. Так на свет появились двойняшки Маруська и Данечка.

«Ничего, – рассуждала Алёнка, – подумаешь два, да даже три года, вернусь, и карьера моя никуда не денется». Но спустя два года на свет появился Сашка. Алёнка с мужем всегда мечтали о большой семье, и когда двойняшки подросли, Василий предложил обзавестись еще одним карапузом. Алёнка недолго думая согласилась, она и сама втянулась в материнство. Тем более дела у Василия пошли в гору, и они уже присмотрели домик в очень уютном строящемся коттеджном поселке в ближайшем Подмосковье и даже внесли большую часть его стоимости. Но тут неожиданно для всех грянул кризис. Строители обанкротились, стройку заморозили, и каких-либо надежд на ее возобновление не было. Контора Василия с большим трудом удержалась на плаву, но дела пошли значительно хуже.

Детей своих Алёнка любила безумно и даже представить себе не могла, что в ее жизни кого-то из них не было бы. Тем временем муж понемногу восстанавливал свою фирму, миллионов она не приносила, но на жизнь хватало, а когда не хватало, приходилось затягивать пояса потуже и ждать, что в следующем месяце всё окупится сторицей.

Алёнка с головой ушла в материнство, продолжая возлагать надежды на мужа. Она искренне верила, что вот еще чуть-чуть и ее Васенька снова поднимется и сможет обеспечить им всем ту жизнь, о которой они мечтали. Надо лишь немного потерпеть и еще немного… и еще.

Но время шло, и всё чаще и чаще Алёнку посещали мысли, что хватит, насиделась, пора бы и к карьере вернуться. Муж был категорически против, но Алёнка понимала, что тяжело ему одному тянуть столько нахлебников. Дети росли не по дням, а по часам, как и их потребности.

После затянувшегося декрета возвращение на работу уже не казалось Алёнке таким простым и безоблачным, но, тем не менее, когда Сашке исполнилось три года, она, ослушавшись мужа, вернулась в стены родного банка. О головокружительной карьере уже речи не шло, спустя год она еще вяло отправляла свое резюме на вакансии в банки своей мечты, ни на что особо при этом не рассчитывая. Работодатели, читая о ее достижениях, откликались с огромным удовольствием, но как только узнавали о трех, да еще и недостаточно взрослых детях, все, как один, куда-то испарялись. Оно и понятно, кому нужна многодетная мать после пятилетнего перерыва да с частыми больничными? Но Алёнка продолжала верить в чудо, она твердо знала – не сегодня, так завтра работа ее найдет.