«Что? – не веря тому, что слышит, вытаращила глаза Пелагея. – Как такое может быть?!»

– Практику ты будешь проходить не во дворце, как планировали. Я могу и не хочу рисковать своей репутацией! – выдержав многозначительную паузу, продолжил мужчина. -Завтра поедешь к вампирам в Жабью глушь. После окончания практики ты сразу же выйдешь замуж, – не опуская взгляда, он смотрел на дочь холодно и жёстко.

– И кто кандидат в мужья? – хриплым голосом поинтересовалась Пелагея.

Усмехнувшись, Фердинанд Клоуз отвел взгляд от лица дочери и взяв ручку жены, с нежностью поцеловал её пальцы: на этот вопрос должна была ответить Тильда. Замужество дочери- её идея.

– Граф Максимилиан Лавери, – улыбнувшись мужу, мелодичным голосом сказала Тильда Клоуз и грациозно склонила голову на бок. – Он давно просит твоей руки… Мы с отцом подумали и решили, что он наилучшая для тебя партия!

– Нет…– прошептала, не скрывая ужаса Пелагея.

– Да! – твердо ответил Фердинанд Клоуз. – Сейчас иди к себе и собирай вещи! Послезавтра ты уезжаешь на практику, а мы будем готовиться к свадьбе. Твоему будущему мужу, мама уже написала о нашем согласии…

Встав со стула, Пелагея медленно пошла к выходу из кабинета. Она понимала, что всё сказанное отцом так и будет, но до конца не хотела этому верить. Пелагея просто не могла поверить, что любимый и любящий отец, так мог с ней поступить… Остановившись у самой двери, взялась за ручку и не удержавшись с мольбой посмотрела на отца.

Встретившись с единственной дочерью взглядом, Фердинанд Клоуз отрицательно покачал головой. Разбивая на мелкие осколки абсолютно всё мечты своей дочери, он исполнял волю супруги, которая носила под сердцем сына. Фердинанд Клоуз давным-давно мечтал о наследнике. Он полагал, что беременную Тильду не стоит нервировать. И раз она так упорно желает, чтобы их дочь, сразу же после Академии вышла замуж, то так тому и быть!

Старательно делая вид, что это семейное дело и его оно не касается, Магнус Крайтон изучал свое отражение в блестящей столешнице. Ему было жаль такую талантливую выпускницу. Но… Магнус Крайтон очень дорожил своим местом и расположением первого советника короля. Да и что тут скрывать, ректор очень любил звонкие монеты. С усмешкой в глазах, архимаг думал о том, как всё просто и быстро у него получилось. Фердинанд Клоуз доволен, а это значит, что Теймур заслужил свою награду…

Закусив губу и не прощаясь с присутствующими в кабинете, Пелагея переступила порог и аккуратно закрыв за собой дверь, прижалась спиной к стене.

«Мне конец!» – словно раненая пичужка, билась мысль в её голове. Девушка слишком хорошо помнила ту первую и единственную встречу с тем, кого родители пророчили ей в мужья…

Два месяца назад, на одном из так не любимых ею званных ужинов, Пелагея скромно стояла в сторонке, когда к ней подошел пожилой граф. Похожий на заплывшую жиром старую черепаху, он наклонился неприлично близко к её лицу и шумно вдохнул воздух: видимо стараясь уловить запах ее кожи. Она помнила, как он тянул к ней свою морщинистую шею и противно чмокал пухлыми, слюнявыми губами…

Пелагея хотела бы забыть эту встречу, но тренированная память услужливо напоминала о тех подробностях, которые она предпочитала бы не помнить вовсе… Вздрагивая от омерзения, девушка всё никак не могла стереть из памяти образ и слова графа.

Она помнила, как сладострастно блестели масляные глазки графа, когда он мучительно долго слюнявил ей пальцы в приветственном поцелуе. И, как после, не выпуская ее пальцы из морщинистых рук, он, дребезжащим старческим голосом долго и нудно рассказывал, какая она красивая и юная. И очень настойчиво намекал на то, что вдовец и говорил о том, как повезет ее мужу....

– Такая юность! Такая красота и свежесть! Век бы любовался и трогал…– повторял он бесконечное количество раз и жадно шарил глазами по её фигурке.

Сбежав от графа и пребывая в тихом шоке, от этого мужчины, Пелагея подошла к маме. Не в силах сдержать эмоций, она тихим голосом рассказывала о манерах графа и сокрушенно сетовала, на то, что настолько пожилые мужчины пытаются привлечь внимание юных девушек.

– Это же полный абсурд! – блестела от возмущения глазами Пелагея. – Такой брак не имеет права на существование!

– Максимилиан Лавери, очень обеспечен. Он опытный и взрослый. Граф просто идеальный кандидат для тебя и будет восхитительным мужем! – выслушав дочь, неожиданно и абсолютно серьезно сообщила ей мама.

Изумленно посмотрев на мать, Пелагея настолько растерялась, что даже и не знала, как донести до мамы весь ужас, что испытывала, просто слушая её слова.

Строго взглянув на дочь и пресекая дальнейший разговор, Тильда Клоуз гордо выпрямила спину и отошла от растерянной дочери. С милой улыбкой на лице она подошла к мерзкому графу и о чем-то с ним деловито беседуя, повела пожилого мужчину пообщаться с Фердинандом Клоузом…

«Дурацкое пари…» – глядя остекленевшим взглядом на то, как снуют по коридору веселые студенты, Пелагея не реагировала на их приветственные возгласы. Медленно прикрыв глаза, она тихонько заплакала…

Уютно устроившись на мягком диване, Пелагея с Валентайном сидели в общей комнате магов- универсалов. Полтора часа назад, буквально распахнув ногой дверь, Пелагея зашла к близнецам в комнату. Скупо сообщив, что проиграла пари, она опустила взгляд и добавив, что из магазина её забрал лично ректор, замолчала.

Шмыгая распухшим от слез носом, Пелагея стояла, прислонившись спиной к дверному косяку и упрямо игнорируя вопросы братьев, лишь угрюмо сопела. Поняв, что подруга сейчас больше ничего не расскажет, Аден умчался решать вопрос с проигрышем. А Вал взял за ладошку Пелагею и привел её в общую комнату универсалов.

Усадив девушку на диван, Валентайн сел рядом и не зная, как развеять печаль подруги, просто молчал. Птичка впервые ввязалась в пари и сразу проиграла. Как её утешить, юноша пока не знал. То, что ректор наказал Пелагею, он не сомневался, но как именно, пока было не ясно. Подруга упрямо молчала.

«Где они бродят? Давно должны быть здесь. Видимо облик придумывают», – меланхолично размышляя, Валентайн аккуратно перебирал длинные волосы, непривычно тихой Пелагеи.

Прислонив голову к плечу друга, она печально вздыхала и водила пальчиком по обивке дивана, повторяя узор рисунка.

– Эх…– неожиданно, впервые за час, едва слышно подала голос Пелагея.

– Птиц, ты чего? Из-за проигрыша так убиваешься? – легонько растрепал он кудри девушки. – Ну, проиграла и проиграла. Кто ж знал, что продавщица ректору настучит?! Эй! Ну, ты чего? -он слегка потормошил девушку за плечи. – Или ректор, так сильно наказал? – в который раз спросил он, в надежде услышать от подруги, как же именно ее наказали.

– Нет… – вяло ответила Пелагея. – Проигрыш, это не беда… И не ректор меня наказал…

– Расскажешь? Я-ж не могу тебе помочь, не зная, что стряслось! – Вал немного отстранил от себя девушку.

Заботливо и бережно держа ее за плечи, он с тревогой смотрел ей в глаза. Юноша чувствовал свою вину за то, что подруга так глупо попалась ректору. Они с братом были обязаны всё-всё хорошо продумать, прежде чем выбирать магазин!

«Ну, ладно брат не подумал… Но я-то, как мог такую глупую ошибку допустить? Что же у тебя произошло-то? – озабоченно нахмурившись, Валентайн вглядывался в грустное лицо подруги. – Отчислить точно не могли! Как же тебя наказали, чтобы так переживать?» – услышав легкие шаги, юноша поднял голову и увидев вошедшего, улыбнулся.

Быстро пройдя через гостиную, Аден плюхнулся на диван и вытянул длинные, мускулистые ноги.

– Сейчас придут! -сообщил он и посмотрев на Пелагею, грозно свел брови. – Кого хороним?

Вал неопределенно пожал плечами и нежно прижал к груди рыжеволосую голову девушки. Уткнувшись в рубашку друга, Пелагея начала тихонько всхлипывать.

– Что происходит, Птичка? Скажи нам! Мы обязательно найдем выход! – спрыгнув с дивана, Аден присел на корточки у её ног.