Он нахмурился, хмыкнул и ушел к барной стойке.

— Грязные мартини? — спросил Макс. — Серьезно?

— Снаружи была картинка мартини. Думаю, это вкусно. И он не спросил у меня паспорт, так что это победа.

Он сунул зубочистку в рот.

— Думаю, если бы я был ответственным, я не дал бы тебе пить.

Я многозначительно посмотрела на него.

— Ты не можешь мне запрещать, Макс. Ты не моя нянька. И я взрослая. Я могу делать, что хочу.

— Не нужно повторять.

Хм. Обычно приходилось спорить.

— Мне нравится это в тебе, — сказала я.

Он перевел взгляд с комнаты на меня.

— Что?

— Что ты относишься ко мне как к взрослой.

— Ты и есть взрослая.

— Знаю, но… все остальные думают, что мне всегда пятнадцать.

— Ну, я — не все, — сказал он. — И тебе не пятнадцать. Я был там, когда тебе было пятнадцать. Это было почти пять лет назад. Ты другая. Никто не остается прежним, хотя другие могут хотеть видеть тебя прежней, надеясь, что ты такой и осталась.

— Когда ты был таким мудрым? — пошутила я.

Он усмехнулся мне.

— Где — то в пятнадцатом веке.

Ого. Порой я забывала о его истории, а потом он напоминал, и это ощущалось даже более нереальным.

— Как ты не самый умный человек в мире?

Он рассмеялся, его было даже слышно поверх музыки.

— Ох, Ада, не знаю. Я могу работать только с тем, что мне дал Бог.

Я впервые слышала, чтобы он упомянул Бога с большой Б.

Я не знала, думал ли он о Боге, пока был заперт в аду. Но это казалось разговором для другого раза, не в этом баре в Калифорнии. Или, может, это было идеальное место для этого.

— Бог дал тебе бессмертие, — сказала я.

— Кто — то это сделал, — сказал он. Бородатый официант принес нам грязные мартини. Они выглядели мутно, с жидкостью от консервированных оливок. Я сделала глоток, и мои глаза закатились, было невероятно вкусно.

Я взглянула на Макса, тот поднес бокал к губам и со странным пылом смотрел на меня, но не с огнем из — за демонов.

— Вкусно?

— О, да, — сказала я, он сделал глоток.

Он моргнул, закашлялся, стуча кулаком по груди.

— Это гадкая жидкость от маринованных огурцов с водкой.

— Вкусно, да?

— Дальше заказываю я, — сказал он, кашляя, глаза слезились.

Я рассмеялась и сняла оливку с пластикового меча зубами.

— Прости. Я выпью твой, если хочешь.

Я потянулась за бокалом, но он отодвинул руку.

— Я привыкну.

— Итак, — сказала я, жуя оливку. — Вернемся к тому, кто дал тебе бессмертие. Ты знаешь, кто это?

Он покачал головой.

— Потому это кто — то. Или что — то.

— Но не Бог? Ты явно веришь в него. Или ее. Или оно. Или, может, это большой чувак с острыми рогами.

— У нас уже не может быть болтовни о мелочах, да? — сказал он, сделал глоток напитка, в этот раз больше.

— Болтовня о мелочах с тобой — трата времени, — сказала я. — Ты самый интересный из всех, кого я знаю.

Он иронично посмотрел на меня.

— Поменьше лести, милая. Я нервничаю.

— Я серьезно.

Ему хватило наглости закатить глаза, когда я пыталась сделать ему комплимент.

Но когда он посмотрел мне в глаза, в его глазах горел огонь, и волоски на моей шее встали дыбом.

— Кто — то тут, — я быстро оглядела бар. Там было людно, в толпе были байкеры, пары средних лет в хаки, группа девушек, парни за соседним столиком пытались приударить за ними, несколько пар в стороне. Никто из них не выглядел как демоны.

Я посмотрела на Макса, но огонь угасал. Я тоже это ощущала, мои нервы словно расслаблялись.

— Что это было? — спросила я.

— Не знаю, — сказал он, сел прямее и огляделся. Он, наверное, был тут самым высоким, еще и на высоком стуле, так что у него был хороший обзор. — Может, они прошли снаружи.

Мы все равно вглядывались в каждого человека, который уходил и входил в бар, пока не допили.

— Думаю, нам стоит вернуться в номер, — сказал он мне. — Так безопаснее. И мне нужно к машине.

— Что — то забыл?

— Мой меч.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

«Я ничего не чувствую. Мне уже лучше?».

— Everybody Knows That You’re Insane, Queens of the Stone Age

Мы быстро пошли от «Места Дика» к отелю, зловещий туман сгустился ночью, укрыл улицы. Мы остановились у Супер Б, Макс открыл багажник. Он вытащил меч и поднял его, клинок сиял в свете фонаря.

— Эм, — я огляделась, проверяя, не смотрел ли кто. Было сложно понять, ведь тут было много домов. — А если нас увидят? Мы не можем войти в отель с мечом.

— Давай попробуем, — он захлопнул багажник и запер машину. — Идем.

Мы вошли в отель и прошли мимо администратора.

Макс махнул ей мечом.

— Просто несу свой меч.

— Ладно, — сказала она, вежливо нам улыбаясь.

Я покачала головой от его способностей, мы поднялись по лестнице, надеясь, что не столкнемся ни с чем в отеле.

К счастью, мы добрались до номера целыми. Макс прислонил меч к стене напротив его кровати, и я стала доставать шелковую пижаму из чемодана.

— Итак, меч, — начала я, взглянув на него. Макс сел на кровать, сбросил обувь. — Почему меч?

Он отклонился на кровать, сунул руки за голову и закрыл глаза.

— Я говорил. На случай, если нужно что — то сильнее. Не у всех голова отрывается легко.

Я поежилась.

— Зачем ее отрывать? Мы не можем просто… вонзать в них кол?

— Они не вампиры, милая.

— Тот меч для таких, как Майкл, да? Думаешь… мы столкнемся с еще демоном как он?

Он открыл глаза и посмотрел на меня.

— Я всегда говорю прямо. Да. Уверяю, мы столкнемся с таким. Все знаки указывают на это.

Меня мутило от тревоги.

— Мы справимся, — добавил он. — Не переживай.

Я слабо улыбнулась ему, шагая к ванной.

— Я буду немного переживать.

— Но стоит переживать меньше с этим, — он вытянул ногу и постучал носком по мечу. У него были большие ступни. Я не была удивлена. И я не должна была думать об этом.

Я замерла перед ванной.

— Где ты научился так махать мечом? Ты с ним обращаешься, будто всю жизнь сражался, — я сделала паузу. — И не смей говорить, что это из — за того, что ты жил, когда люди мечами решали разногласия.

Он провел пальцами по губам, словно застегивал молнию.

— Не скажу ни слова.

Ясно. Я представила на миг, как он бьется мечом рядом с Уильямом Шекспиром, но не знала, был ли в этой картинке смысл.

Я переоделась в пижаму, смыла макияж, сделала дела в ванной, а потом прошла к кровати, забралась под одеяло, Макс уже похрапывал в одежде поверх одеяла. Не говорите, что он снова отключился.

— Иди спать, Ада, — сказал он, не двигаясь.

Я вздрогнула.

— Ты читал мои мысли?

— Не пришлось.

Я хотела сказать ему, что это ему нужно поспать, но не успела, мысли стали кашей, и я провалилась в сон.

Я хотела только, чтобы мне ничего не снилось.

* * *

— Ада.

Я медленно проснулась, волосы стояли дыбом, желудок мутило от белой энергии.

Мне не нужно было открывать глаза, чтобы знать, что происходило что — то плохое.

— Ада, — голос Макса звучал как сталь. — Не двигайся.

Но я пошевелилась. Я села в кровати, открыла глаза и оказалась лицом к лицу с женщиной с тонкими русыми волосами, осунувшимся лицом, черными, как дыры, глазами, рот был растянут в улыбке с зубами акулы.

БЛИН.

Я открыла рот для крика, и демон бросился, чтобы укусить меня за лицо.

Воздух засвистел в дюймах передо мной, кончик меча Макса пролетел перед моими глазами. Глаза женщины из черных стали белыми, ее лицо разбилось, рассыпалось пеплом, и вся она развалилась, покрыв меня горящим прахом демона.

— Я сказал не двигаться, — буркнул Макс.

Я зажмурилась, пытаясь кричать, но голос Макса в голове говорил держать глаза и рот закрытыми. Я ощущала, как прах обжигал пижаму, пахло горящими волосами, а потом Макс поднял меня на руки и понес.