– Но… что такое?! – возмутился человек. – Я ни в чём не виноват, это всё он!.. Я говорю чистую правду!
– Но факты говорят об обратном. Вы нагло, но крайне неумело лжёте… – инспектор обратился к сотрудникам службы безопасности. – Берите его. Это уже по вашей части.
Почему инспектор Джонсон пришёл к выводу, что молодой человек лжёт?
06. Уничтоженные образцы
Джонсон не любил лаборатории, особенно биологические – запах спирта, ощущение абсолютной стерильности и вид приборов порождали негативные эмоциональные реакции, связанные с давним прошлым. Однако работа есть работа, и, если для расследования нужно побывать в лаборатории – инспектор приезжал туда. А проблема с негативными эмоциональными реакциями решалась простым их отключением.
… ― Понимаете, это очень ценные образцы, их доставили почти из центра Галактики! Мы лишь начали комплекс исследований, но не довели до конца…
Директор лаборатории мелко семенил рядом с инспектором и вводил в курс дела. Он посылал проклятия на лаборантов и некомпетентных людей, занявших места в этом учреждении. Он твердил, что чудом выбил право заниматься образцами, а теперь всё пропало. Но, к счастью, весь поступающий в учреждение материал внеземного происхождения страхуется, поэтому есть слабая надежда получить что-нибудь ещё, и даже больше – обновить оборудование…
– Вы участвуете в исследованиях? – неожиданно спросил Джонсон.
– Что? Я? Ну…
– Так да или нет?
– Понимаете, я так завален административной работой, приходится управлять таким большим коллективом…
– Значит, нет?
– Нет…
– Это заметно. Я ко многому был готов, но увидеть директора лаборатории без халата и элементарных средств защиты – это уже перебор.
Кажется, директор испугался и уже был готов сбежать из лаборатории. Но лишь замедлил шаг и жалобно посмотрел на инспектора.
– Где? – спросил тот, не удостоив директора даже мимолётным взглядом.
– Там…
Директор указал на нечто вроде металлического шкафа с двумя рядами массивных дверей и кучей индикаторов.
– Что там?
– Там хранятся образцы. Точнее, хранились до сегодняшнего утра. Полагаю, что сейчас там лишь жалкие остатки…
– Почему вы так решили?
– Ну как же, посмотрите сами. Эти ротозеи всё уничтожили!
Инспектор с укоризной посмотрел на директора.
– Я не понимаю, о чём вы. Расскажите всё по порядку.
– По порядку? – директор на мгновение задумался. – Да-да, разумеется… Сегодня утром я, как обычно, пришёл на работу в числе первых, в этой лаборатории вообще никого не было. Мне не терпелось посмотреть на новые образцы и узнать, что уже успели сделать наши сотрудники. Но, как я понял из предварительного отчёта, пока удалось немногое – образцы не патогенны для лабораторных животных, могут существовать в среде с любой кислотностью, наиболее активно размножаются при температуре 100 градусов Цельсия и давлении в пять атмосфер, но гарантированно разрушаются при температуре свыше 273 градусов независимо от давления. Планом на ближайшую неделю было предусмотрено множество работ, но, кажется, их не будет…
– Почему?
– Ну я же говорю – образцы уничтожены! И уничтожены прямо в этом гомеостазисном шкафу. Посмотрите сами, эти ротозеи буквально сварили образцы!
– Прошу, оставьте эмоции. Продолжайте по существу.
– Конечно, конечно! Сегодня утром я пришёл в лабораторию, подошёл к шкафу – а на нём отображается 450 градусов! У меня чуть сердце не остановилось! Я хотел было выключить шкаф, но решил ничего не трогать, чтобы не уничтожить улики, и сразу вызвал вас…
Наконец-то, до Джонсона стало доходить. Он осмотрел гомеостазисный шкаф: на его индикаторах несколько цифр – 506 kPa, 450 К, 7pH, светились лампочки, медленно прыгала какая-то стрелка.
– Заметно, что вы далеки от научной работы. И кто вас сюда только поставил?
– Что? – удивился директор, широко открыв глаза.
– И страховых выплат вам не видать. Но я пришлю вам счёт за ложный вызов.
– Я, я… – начал заикаться директор, лицо его посерело, а на глазах показались слёзы.
– Прощайте.
Почему инспектор Джонсон решил, что это был ложный вызов, а директор лаборатории не может претендовать на страховку?
07. Комплементарные близнецы
… ― Что у вас здесь?
– Кажется, комплементарные близнецы. Они брали «Первый Плутонианский банк», но мы оказались быстрей.
Инспектор Джонсон приподнял бровь.
– И ради этой мелочи вы вызвали меня?
Местный инспектор замялся и опустил глаза в пол.
– Понимаете, мы не уверены… Кажется, это особый случай.
– А что может быть особенного в комплементарных близнецах?
– Их больше, чем двое…
Инспектор покачал головой. Всё-таки, его не зря вызвали на задворки Солнечной системы.
– Сколько?
– Восемь. Но предварительно шесть из них – пустышки. Только двое реальны.
– Выяснили, в чём заключается их комплементарность?
– Мы до конца не уверены, но, кажется, они лингвистически комплементарны.
У инспектора отлегло. Не самый сложный случай. Было бы хуже, окажись они физиологически или биохимически комплементарны. Могло бы дойти и до полной стерилизации всего сектора. С «лингвистами» проще, их особенность выявляется быстрее, а последствия не такие пагубные.
– Где они?
– В разных камерах. Строго по регламенту.
– Отлично. Я проведу опрос. Но дайте мне полчаса на подготовку.
Через полчаса инспектор начал допрос. Все близнецы действительно располагались в разных камерах. На вид это были обычные люди, довольно молодые, но с серыми лицами, будто они уже немало повидали в своей жизни. Таких почти невозможно узнать и запомнить в толпе, но от них веет странным холодом… Инспектор поочерёдно заходил в камеры к близнецам и задавал им один вопрос: «Это вы напали на «Первый Плутонианский банк?». И получил восемь разных ответов:
Вы не повесите на меня это
Я ен лыб отэ
Тавонив ен мёч в ин я
Доказать не сможете
Еигурд и илыб мат
Я ни в чём не виноват
Меня там не было
Етежакод ен огечин ыв
Выйдя из последней камеры, Джонсон взглянул на список и удовлетворённо покивал.
– Как успехи, инспектор? – торопливо спросил местный инспектор. – Вы вычислили их?
– Да.
– И кто это?
– Берите близнецов под номерами…
Какие комплементарные близнецы являются реальными, а какие – пустышками?
08. Где его искать?
Перед Джонсоном сидел грузный мужчина в замасленном комбинезоне, скованный электромагнитными наручниками. Мужчина опустил взгляд в пол и лишь иногда громко вздыхал, сожалея о допущенной оплошности. Нет, не о преступлении, а о том, что попался.
– Итак, в сотый раз спрашиваю – где ваш подельник?
– В сотый раз отвечу, что не знаю. – ответил мужчина басом, не поднимая взгляд.
– Вы же знаете, что я могу спросить тысячу, пять тысяч раз, мы можем просидеть здесь хоть вечность. Но уже завтра вы начнёте страдать от голода, через два дня – от отсутствия сна, а через неделю можете оказаться на больничной койке. Но и там я займу место сиделки и продолжу допрос. Вы этого хотите?
Мужчина поднял грустные глаза и исподлобья посмотрел на инспектора.
– Нет…
– Тогда говорите – где ваш подельник?
– Я не знаю.
Кажется, он действительно не знал. Ну хорошо, пойдём другим путём.
– Каким маршрутом вы должны были двигаться после высадки?
Мужчина с удивлением посмотрел на Джонсона.
– Да-да, нам всё известно. Ваши наниматели сидят в соседнем отделении. Они посговорчивее вас. И сообщили, что вы должны были запутать следы ложными маршрутами.
– Да, это так… – вдруг сдался мужчина. – Я скажу.
– Внимательно слушаю.
– После высадки он должен был пройти пять километров на юг, затем девять километров на запад и пять километров на север.
