Спрогнозировать то, что случилось дальше, девушка вряд ли смогла даже при всей своей склонности к феерическим фантазиям. Продюсер сделал очень простое будничное движение рукой, Витя захрипел и медленно опустился на корточки.

В Нилусе мужчины боялись Королевых и старались с ними не связываться, потому что те были бандой. Московский же продюсер просто не знал, что их положено опасаться. Поэтому врезал Вите.

Вован и качок бросились на Всеволода с твердым намерением не оставить на нем живого места. Кира хотела закричать, но язык не ворочался во рту, словно прикипел к нёбу. Среднего роста худощавый продюсер не тянул на амбала. Кира была уверена, что сейчас ему достанется от бандитов.

Но не угадала. Всеволод с безмятежным выражением лица дважды повернулся корпусом вправо и влево, и нападающие рухнули на землю. Получивший под дых Витя поднялся с корточек. Разъяренный он бросился на москвича. Продюсер хладнокровно дождался, когда между ним и противником останется не более метра, и изящно вильнул в сторону. Витя пролетел мимо Всеволода и врезался в «Корвет».

– Коллекционный экземпляр! – завопил продюсер. С него слетела безмятежность. Видимо, злость заставила его забыть приёмы, которыми он только что свалил Вована с качком. Собрав в кулак тонкие интеллигентные пальцы, Всеволод тыкал Витю костяшками в живот, грудь и физиономию. Ярость кривила, уродовала его лицо. Кире пришло в голову, что москвич должно быть человек жестокий, что он не только умеет, но и любит бить людей, получает от этого удовольствие. Но моральный облик продюсера Киру не очень волновал. Ведь он расправился с подонком, говорившим о ней гадости.

Кире уже хотелось крикнуть Всеволоду, мол, хватит, не надо больше. Она набрала воздух в легкие, но тут продюсер сам остановился. Грозный прежде Король рухнул на землю, захлебываясь кровью, а Всеволод подошёл к Кире.

– Ты рисковал жизнью, – сказала девушка. – Это же уголовники! От них можно было получить нож в спину.

– Не терплю, когда оскорбляют моих друзей! – продюсер тяжело дышал, глаза его воинственно сверкали. – А что касается ножа, то я бессмертный! – пошутил он. – Меня убить нельзя.

– Значит, я тебе друг? – пролепетала Кира.

– Теперь друг, – ответил Всеволод.

– Ты поступил с братьями Королевыми довольно жестоко.

– Думаешь? – продюсер улыбнулся хищно. – Ты просто не знаешь, что я могу сделать с этими ребятами! Если бы знала, то сказала бы, что я с ними поступил весьма гуманно.

Целый день странное видение вертелось в голове Сан Саныча. Вечером он позвонил Роберту.

– Ты не очень занят? Подъезжай ко мне. Кажется, у твоего экстрасенса что-то получилось…

– Он взял след? – обрадовался участковый.

– Вроде бы взял, а, может, и нет. Не пойму.

– Как это не поймёшь? Ты чего буровишь?

– Слушай, Робик, у меня в голове сейчас такая каша… Короче жду тебя. Посоветоваться надо.

– Постой, Санек, – история очень впечатлила участкового – Постой. Давай ещё раз самого начала. Особенно меня интересуют детали.

Следователь тяжко вздохнул, собрался с мыслями и повторил рассказ, который получился уже не таким сумбурным, как в первый раз.

– А если это тебе просто приснилось?

– А ты попробуй, расскажи хоть один свой сон подробно! Не сможешь. А этот я помню практически полностью, со всеми деталями! Обычно забываю свои сновидения напрочь… В памяти остаются яркие пятна, какие-то обрывки событий, отдельные реплики… Здесь же как будто фильм посмотрел!

– Ладно, согласен. Это был не сон. Тогда что? Какие версии?

– Мне кажется, Корней увидел преступника, но только так, как видят экстрасенсы, особым зрением. Он ничего не понял или не придал значения…

– И, не зная, что делать с полученной информацией, слил ее тебе? Засунул её в твоё подсознание? А что, это мысль! Во время видения твой мозг работал как экран телевизора! Ты всё зафиксировал! Телевизионная передача легко запоминается.

– Но не бывает фамилии Тридцать!

– Так и видений не бывает ясных и четких! Твой ночной кошмар с отрыванием головы – не что иное, как зашифрованное сообщение. А к шифру нужен ключ… Ну, что, сядем и попробуем разгадать головоломку?

– У меня сейчас нет сил на головоломки и ребусы. Башка гудит после рабочего дня!

– Ты думаешь, я не устал? Но надо ковать железо, пока оно горячо. А интуиция подсказывает мне, что оно горячее! Прямо таки раскаленное! Корней сказал, что мы знаем Ночного охотника! Оба, ты и я. Что это значит? Только одно: информация о нём есть в деле! Волоки сюда папку!

– Да, как говаривал один африканский классик, уж климакс близится, а Германа всё нет, – Роберт устало зевнул. – Пора закругляться. Ни одной фамилии, похожей на Тридцать. Знаешь, что? У меня такое ощущение, что мы не там ищем. Или список владельцев серебристых «десяток» не полный…

– Не там. А, может быть, не так. Ладно, добьем список и отправимся по домам. А завтра за дело на свежую голову!

– Втравил я тебя, Санёк. А, может, здесь и нет ничего? Может мы взяли ложный след?

– Ну, для меня, честно говоря, одним ложным следом больше, одним меньше… Не принципиально. Не гунди, лучше поскорей добивай этих автомобилистов дурацких!

– Постой! – Роберта вдруг осенило. – Как ты сказал? Не так ищем? Ну, конечно, не ТАК! Ну-ка, посмотри в начале списка! Валерий Всеволодович Зо. Зэ и о – это тройка и ноль. Вот тебе и человек по фамилии Тридцать!

– А я его помню, – Сан Саныч задумался. – Кореец. Типичный азиат. Маленького роста, глаза узкие.

– Робик, все складывается! У Зо две судимости. Первая за кражу. Тогда его опустили сокамерники за сотрудничество с администрацией. Видимо, стучал. Второй раз Валерий Всеволодович загремел на зону за убийство. Получил червонец, отсидел от звонка до звонка. 10 лет подряд его использовали как женщину. Как думаешь, может после этого человек свихнуться?

– После этого человек не может не свихнуться, – Сан Саныч задрожал, как в лихорадке. – Этот кореец и есть Ночной охотник! Ты веришь в мою интуицию?

– Верю, но интуицию к делу не подошьешь. Надо что-нибудь посущественнее, повесомей. Единственная зацепка – вещи. Все трупы были голые. Платья, кофты, юбки убийца превращал в лоскуты, заталкивал в пластмассовые канистры из-под масла и сжигал. Остатки канистр и вещей мы находили на местах преступлений. А вот лифчики, трусики, туфли отсутствовали. По моей версии, убийца забирает их с собой. Нижнее белье убитых и их обувь для него – это фетиш. Ну, знак жертвы, своего рода, охотничий трофей. Правда, в случае разоблачения такой трофей автоматически становится уликой… Но разве их, которые с пулей в голове, поймёшь? Они себе готовы навредить, лишь бы свой дурацкий бзик ублажить! Я уверен, что вещи женщин у него где-то хранятся. Возможно, в гараже. Нужен ордер на обыск.

– А основания? После последней отсидки Валера завязал, живёт тихо, работает, не выпивает, воспитывает ребёнка, кажется, дочь. Добропорядочный гражданин, однако. Я, кстати, поэтому на него даже не подумал…

– Ага, добропорядочный гражданин, который, едва стемнеет, садится на свою десятку и устраивает охоту на молодых девчонок? Ладно, если информация, полученная через Сергея Корнейчука, верна, у нас есть шанс взять Ночного охотника с поличным. Вот и появится причина для обыска…

Ночные звонки не раздражали Роберта. Он к ним привык и относился, как к неизбежному злу. К счастью, участковый не был женат, иначе бы трели телефона в неурочный час осложняли жизнь его супруге. Скоро довели бы бедняжку до белого каления. И будь она из породы холериков, мобила регулярно бы хлопалась об пол. Типа, невзначай.

Поэтому, когда ожил сотовый, Роберт мгновенно выплыл из сна и ответил на звонок.